прочим, оттого, найду я этого агента или нет, зависит спасение мира! В твоих же интересах помочь бесплатно.
Ларс усмехнулся:
– Сорок тысяч – не такая уж большая цена, чтобы спасти мир, я считаю.
Идзуми быстро посчитал, что достать еще сорок тысяч он может, только сняв деньги с собственного пенсионного счета. Других у него не было. Причем на этом счете у Идзуми и так лежало всего тысяч шестьдесят. Бренди, сигары и кофе были слишком дороги в хайтек-пространстве. Покупать их с зарплаты Идзуми не мог, поэтому то и дело залезал в свои пенсионные.
«Зачем мне пенсия, если через восемь дней наступит конец света?» – подумал он. Но при мысли, что конец света может и не наступить, а деньги будут потрачены и вряд ли их кто-нибудь возместит, инспектор задумался.
– Черт, никто не предупредил, что я буду спасать мир за собственные деньги! Впрочем, какая теперь разница… Чтоб вы все сдохли через неделю! – выругался в конце концов Идзуми. – Идем!
Инспектор вышел на связь с Буллиганом, чтобы сообщить – их агент, вероятно, обнаружен, и сейчас все банды побережья во главе с Ведьмой Айрин за ним охотятся.
Максиму позволили попрощаться с Дэз.
Буллиган, агенты Нимура и Никольская остановились у двери ангара, дав Громову и Кемпински побыть почти наедине.
Громов обнял ее, приблизив свое лицо к ней настолько, чтобы никто больше не смог услышать их, и сказал:
– Тебя отпускают, возможно, ты еще успеешь помочь Дженни…
– Мы вытащим тебя отсюда, чего бы это ни стоило, – шептала в ответ Кемпински. – Мы придем за тобой!
– Дайте знать, где будете. Когда я закончу «Моцарта», мне надо будет попасть к телу Джокера… – ответил Громов. – Сейчас главное – остановить твоего отца.
– Он послушает меня, – неуверенно произнесла Дэз. – А если нет… Последуем твоему плану. Я думаю, что знаю, как найти Дженни…
Макс крепко обнял ее. Кемпински поцеловала его в щеку.
– Ладно, – окрикнул их Буллиган. – Пора расставаться, ребятки.
Дэз пошла к квадролету, все время оглядываясь.
Громов помахал ей рукой. Шеф Бюро информационной безопасности глубоко вздохнул, и его лицо стало еще мрачнее. Когда Громов подошел к нему, он взял Максима за локоть, отключил свой биофон и сказал:
– Слушай, если ты все же хочешь рассказать мне что-нибудь, сейчас последний шанс. Я не верю, что ты не знаешь, почему Синклер хочет видеть именно тебя. Почему он так настаивает на этом. Может, скажешь? Я смогу тебя защитить.
Макс посмотрел на него с уважением:
– Не вините себя, сэр, в происходящем, – сказал он. – У меня есть предположения, что может быть нужно доктору Синклеру, но я оставлю их при себе. Это мое дело. Учась в Эдене, я кое-что сделал для него. Он не причинит мне вреда. Будьте спокойны.
– Ну… раз ты так уверен, – Буллиган снова включил свой биофон, – тогда готовься к встрече с доктором Синклером.
Я проснулся, открыл глаза и не сразу сообразил, где нахожусь. Надо мной качалась плотная зеленая листва.
– Хаски! – я повернулся и чуть было не упал.
Мы устроились на ночь в развилке какого-то старого толстого дерева с серовато-белым стволом и густой кроной. Хаски спал в самой середине развилки, свернувшись в маленький клубок.
– Хаски! – я тронул его за плечо. – Пора! Поднимайся!
Он открыл глаза и секунду смотрел перед собой, тупо моргая, как сова, которую днем вытащили из дупла. Потом уткнулся лбом в свои руки.
– Кошмар…
Я перелез на толстую ветку справа, повис на ней и, разжав руки, спрыгнул вниз.
Алюпластиковый ящик стоял на месте – в земляной впадине у корней.
Я открыл его и вытащил ноутбук Дэйдры. Включил…
– Черт…
По экрану рассыпалась непонятная белая кодировка на синем фоне.
– Запаролено! – я стукнул кулаком в землю от досады.
– Что? – спросил Хаски, слезая с дерева.
– Чтобы прочесть ее файлы, нужен ключ, – ответил я. – Даже не знаю, сколько времени понадобится аналитическому отделу «Нет-Тек», чтобы этот ключ найти.
– Ты сначала доберись до «Нет-Тек», – зевнул Хаски и направился к ручью умыться и попить.
Тут сверху донесся тихий свистящий звук, я поднял голову и…
