Легенды Дерини

искусства. Слева, на главном поле гобелена во всех архитектурных подробностях изображено аббатство Синхила, обозначенное как обитель святого Фоиллана. Исполнитель не сумел справиться с изображением в достаточно убедительной манере, однако растительность, виднеющаяся вдали и окружающая монастырь, придает картине свежий и отчасти мирской оттенок.

Здание отделено от соседней сцены стилизованным изображением дерева. Оно растет на холме, где Синхил и Камбер стоят в дружелюбных, располагающих позах. Эти фигуры также подписаны и отличаются друг от друга одеянием. На Камбере пышный дублет, плащ и чулки-шоссы. У Синхила заметна тонзура; на нем монашеская ряса его ордена, поразительно похожая на одеяния позднейшего ордена цистерцианцев, столь схожих с представителями общины Verbi Dei (см. «Сито, Клуни и Гвиннед: Святой Стивен Хардинг и его видение реформ». Д. Ноулс, Лондон, 1952).

Любой человек, внимательно изучавший культуру этого периода, не может не обратить внимание, что создатель вышивки опирался не на более исторически достоверную и полную михайлинскую версию жития Камбера, но на более популярные и освященные церковью «Acta Sancti Camber». Этот анонимный труд появился немедленно вслед за битвой при Йомейре. Данный рассказ одновременно проще и менее подробен, нежели отчет михайлинцев, причем постоянное, хотя и скрытное, противостояние Служителей с михайлинцами (вероятнее всего имевшее место по вине о. Джорема Мак-Рори, противившегося канонизации своего отца) дает нам дополнительную причину принять этот текст лишь в качестве легенды «Acta» более верноподданнически относятся к престолу и представляют Синхила горящим желанием покинуть монастырь во благо Гвиннеда. Камбера извещает о местонахождении истинного короля ангел-посланец, и он немедленно, благодаря магии, переносится к Синхилу, который в одиночестве молится в саду аббатства. Носители Божественной благодати избавляют Синхила от данных им монашеских обетов, что явственно продемонстрировано на гобелене Благословляющей Дланью, простертой над головой короля. Надпись гласит (приношу свою благодарность Майклу Аквавиве за помощь в расшифровке и переводе): «И настоял [чтобы он] принял престол» (ET HORTATU [R] UT [NUM] CAPIA [Т])

Изображения на полях подтверждают законность королевской власти Синхила. На нижнем поле мы обнаруживаем фигуру дракона, внешне не имеющего отношения к сюжету; также изображение пастыря среди стада (явный намек на королевскую власть); а кроме того Алого Льва Гвиннеда, который угрожающе наступает на пятящегося шакала. За спиной у первого другой шакал, — вероятно, самка, — сидит, задрав морду вверх, словно воет на луну. Трудно увидеть в этих опасных и отвратительных животных нечто иное, кроме аллюзии на Имре и Эриеллу.

По верхнему полю два павлина приветствуют крест и купол аббатства святого Фоиллана. Они являют собой не только символы бессмертия, но также считаются символами королевского величия. Рядом феникс поднимается из объятого пламенем гнезда, восставая из пепла, в точности как Халдейны после кровавой резни. Над головой Синхила фигура в библейском облачении изливает из рога благовонное масло на склоненную голову юноши, стоящего перед ней на коленях. Вероятнее всего, здесь мы видим помазание Давида пророком Самуилом: еще один пример божественного избрания человека, призванного сместить на престоле недостойного правителя. Это вызывает определенную перекрестную параллель: Самуил, божественный призванник, даровал власть человеку светскому, в то время как мирянин Камбер с тем же призывом обратился к монаху.

До сих пор комментарии на полях кажутся исполненными в чисто роялистском духе; мы вновь имеем возможность убедиться в недальновидности и ограниченности дворянского сословия, искоренявшего реальную опору трона. Но этот гобелен принадлежал Камберианскому ордену, и потому нам надлежит с повышенным вниманием отнестись к утверждению, что вышивка может быть исполнена в чисто верноподданническом духе, и не таит в себе никакого двойного смысла. Последнее, сильно пострадавшее боковое поле наверху несет изображение двух ангелов. Первый из них держит корону. Вероятнее всего, здесь содержится очередная аллюзия на так называемое боговдохновенное видение Камбера. Однако в руках у другого ангела — стилизованная пальмовая ветвь.

На этом моменте взгляд ученого-историка не может не задержаться: корона не есть символ лишь мирской власти, но также мученичества, подобно лавровой ветви. Ангел парит над головой Камбера, а не Синхила; его нимб значительно крупнее, чем у следующего за ним, и имеет четыре поперечных полосы; на крыльях ангела заметны семь тщательно разделенных линий оперения. Его одеяние зеленого цвета. Возможно ли, чтобы здесь был представлен один из ангелов Четырех Сторон Света, один из Семи, стоящих перед Господним Престолом, чьим геральдическим цветом является зеленый?

Несомненно, это сам Уриил, предвещающий гибель Камбера, который отдал жизнь за своего короля.

На холме Камбер располагается несколько выше, чем сам принц, и при последнем внимательном взгляде становится очевидной еще одна деталь. Рука, являющаяся из облака в благословляющем жесте, принадлежит человеку в таком же зеленом дублете с желтыми манжетами, как у самого Камбера. Хотя художник, несомненно, поддерживает монархию Халдейнов, мы инстинктивно ощущаем, что именно Камбер изображается здесь как человек, наиболее близкий к Богу. Возможно, феникс на гобелене все-таки служит символом возрождения не только королевского дома Халдейнов.

ОБ АВТОРАХ

Лаура Э. Джефферсон родилась в Чикаго в 1956 году. С тех пор успела переехать в Бостон, получила степень бакалавра по классическим языкам и литературе (Брандисский университет, 1977 год) и после нескольких лет серьезных исследований защитила докторскую диссертацию в Уэстонской иезуитской теологической школе в 1997 году. В перерывах между получением этих званий работала в основном за границей, в Кентерберийском археологическом сообществе (Англия), где познакомилась и много путешествовала вместе с собратом по писательскому ремеслу, которая в ту пору собирала материал для написания романа «Ночь на праздник урожая» (Прим. переводчика: речь идет о самой Кэтрин Куртц). Лаура была замужем, имеет двух чудных детишек и числит фэндомское сообщество, приверженцев секты Викканы, иезуитов, археологов из Нью- Гемпшира и братьев ордена святого Михаила среди тех людей, кто оказал на нее особенно сильное влияние и позволил сохранить здравый рассудок, — хотя остается сомнительным, чтобы они могли с уверенностью утверждать то же самое.

Дэниэл Кохански работал в Нью-Йорке программистом, когда они вместе с Джеем Бари Азнером написали рассказ «Арилан изучает Талмуд». Он по-прежнему зарабатывает себе на жизнь программированием, но живет теперь в Сан-Франциско с Джин, его любимой супругой, и котами Арчи, Тристаном и Сирано. Он опубликовал одну научно-популярную книгу «Мотыльки внутри машины: сила и опасности программирования», а сейчас работает над другой «Древо познания и век информатики», а также над романом в стиле фэнтези «Старые грезы на продажу».

Джей Барри Азнер родился в Филадельфии в 1946 году. В 1976 переехал в Нью- Йорк, чтобы начать там врачебную практику, а заодно продолжить обучение вокалу, начатое им во время интернатуры (у Джея мощный тенор, особенно подходящий для героических партий, как, например, в операх Вагнера!). После двадцати пяти лет обучения и двадцати лет выступлений в небольших оперных труппах он утверждает, что теперь готов посвятить все свое время одной лишь медицине.

Джей живет в Кью-Гарденс (штат Нью-Йорк), вместе с супругой, — их брак длится уже восемнадцать лет, — и с собакой по имени Пуперс. Помимо этого рассказа, они с Дэном сотрудничали также, осуществляя перевод Вечерней Литургии, которая и по сей день используется в ряде синагог по всем Соединенным Штатам.

Шерон Хендерсон является Независимым католическим священником. Она