маленьким мальчиком, таким как ты. Он тогда был принцем, и у него был замечательный черный пони по имени Ветерок. И вот однажды Ветерок убежал из своей конюшни и…
Пока Морган продолжал рассказывать Брэндану свою историю, Риченда посматривала на них, довольная, что Брэндана удалось отвлечь от разговора об отце.
Мальчик то и дело радостно вскрикивал, слушая рассказ Моргана, но Риченда могла разобрать только отдельные слова. Морган старался говорить тише, радуясь случаю пообщаться с Брэнданом и стараясь, чтобы между ними возникло что-то, принадлежащее только им двоим. Риченда не спускала глаз с этого высокого светловолосого человека, склонившегося над ее очаровательным сыном, и поймала себя на том, что и в ее отношении к Моргану появилось нечто новое.
Через некоторое время Морган протянул руку и коснулся лба мальчика — Брэндан закрыл глаза и уснул в то же мгновение. Аларик склонил голову. Вокруг него появилось вдруг странное, несущее покой свечение; от него исходило что-то новое, незнакомое, но благое. Он подал ей руку, и она без слов подошла к нему. Обернувшись, он посмотрел на спящего мальчика.
— Он Дерини, миледи. Вы знаете это?
Риченда торжественно кивнула.
— Знаю.
Морган вдруг почувствовал неловкость, переминался с ноги на ногу.
— Он очень похож на меня в его возрасте — такой же наивный, уязвимый. Я знаю, его подстерегают опасности, он должен быть готов к ним. Его секрет рано или поздно откроется. Он должен иметь в душе что-то, что поддержит его в трудную минуту.
Она кивнула и вновь посмотрела на спящего сына.
— Однажды он поймет, что не похож на других мальчиков. Его надо подготовить к этому. Но я боюсь брать на себя столь сложную задачу. И вообще — это дело отца. Он обожает Брэна, вы видите. Но теперь…
Ее голос прервался, и она не окончила фразы, но Морган понял, что она хотела сказать. Отпустив ее руку, он подошел к дверям и заглянул во внешнюю комнату. Сестра Люки вернулась и сейчас занималась хозяйственными хлопотами. Он заметил, что на столе появилось два бокала и кувшин с вином. Морган покраснел, увидев ее, и задался вопросом, как давно она здесь, но сестра Люки ничего не сказала. Продолжая зажигать свечи, она только слегка поклонилась ему. Морган вышел во внешнюю комнату, а сестра Люки тем временем нырнула во внутреннюю часть палатки. Вскоре Риченда последовала за ним, и Морган, заглаживая свое смущение, разлил вино в бокалы.
— Она слышала? — прошептал Аларик.
Риченда покачала головой, села за походный столик напротив него и пригубила вино.
— Нет. А если и слышала, она не болтушка. Да и потом, уверяю, часовые предупредили ее, что я не одна, — она улыбнулась. — Вдобавок, вы здесь совсем недолго, чтобы на нашу честь легла тень.
Морган мимолетно улыбнулся и опустил взгляд на свой бокал.
— До завтра, миледи. Если Гвиннед победит, Брэн должен умереть. Вы знаете это.
— Да, конечно, — прошептала она. — Но мне и без того страшно. Что будет с нами, Аларик? Что будет со всеми нами?
А в палатке Келсона тем же вопросом мучился другой человек. У погасшего очага под меховой накидкой лежал Дерри; он долго беспокойно ворочался и наконец открыл глаза. Он больше не мог не замечать зова.
Дерри неуверенно присел на кровати; в шатре было пусто. Сбросив одеяло, он встал на ноги и покачнулся. Сделав шаг, Дерри споткнулся и с трудом удержался на ногах, тяжело вздохнув; потом он помотал головой из стороны в сторону, словно отгоняя непрошеные мысли. Его глаза на мгновение закрылись, и он коснулся кольца у себя на пальце. Когда он открыл глаза, в его взгляде появилась уверенность, которой не было прежде. Без дальнейших размышлений он повернулся на каблуках и пошел к выходу из шатра; глаза его блестели.
— Часовой!
— Да, милорд?
Внимательный и услужливый стражник вошел в палатку.
— Можешь помочь мне? — неожиданно для себя сказал Дерри. — Я, кажется, потерял брошь от своего плаща, — он указал на постель, где только что лежал, и слегка улыбнулся. — Я бы посмотрел сам, да у меня голова кружится, когда я нагибаюсь.
— Не трудитесь, сэр, — улыбнулся охранник, отстегивая шпоры, прежде чем подойти к постели. — Рад видеть вас на ногах и в добром здравии. Мы так беспокоились.
Пока он это говорил, Дерри нашарил рукой тяжелый охотничий нож и ухватил его за лезвие. Подойдя к часовому сбоку, он резко ударил его рукояткой ножа за правым ухом; тот упал, не издав ни единого звука.
У Дерри было мало времени. Подтащив тело к Переносящему Ходу, он вернулся к выходу из палатки и как следует задернул полог. После этого, снова приблизившись к часовому, он приложил пальцы к его вискам и стал погружаться в странную летаргию. Глаза часового тем временем открылись, но теперь в них светился ум, необыкновенный для простого солдата. Сам Дерри дрожал от ужаса перед новой необычной силой, заставлявшей его делать это, и беспомощно ждал — чьим же взглядом пронзят его глаза бесчувственного часового, какая предстоит связь?
— Хорошо проделано, Дерри, — прошептал часовой чужим голосом. — Кто это тебя научил? Где же наш милый Дерини и его дружки?
— Пошли осматривать ваши укрепления, государь, — помимо воли ответил Дерри. Он ничего не мог с собой поделать.
Часовой подмигнул и слегка кивнул головой.
— Это хорошо. Никто не заметил, как ты обошелся с часовым?
Дерри покачал головой.
— Думаю, нет, государь. Что мне делать теперь?
После краткой паузы часовой вновь посмотрел на Дерри. Его взгляд стал еще более пронизывающим.
— Лорд Брэн хочет вернуть сына и жену. Ты знаешь, где они?
— Я могу найти их, — сказал Дерри, презирая самого себя.
— Хорошо. Тогда постарайся привести их сюда, к Ходу. Скажи леди, что…
Возле палатки раздались голоса, и Дерри замер. Он не был уверен, но ему показалось, что один из часовых говорит с Варином. Юноша встал и подошел к выходу, чтобы прикрыть его собой, если полог отдернут. Снаружи послышались шаги, и чья-то рука отдернула полог. В проеме показалась голова Варина; он увидел лежащего в середине комнаты часового. Но прежде чем он успел обернуться и позвать на помощь, Дерри схватил его и затащил в палатку, свободной рукой зажав ему рот. Через мгновение Варин тоже лежал без чувств в углу шатра. Связав ему руки и ноги и заткнув кляпом рот, Дерри прикрыл его тяжелым плащом и вышел из палатки.
Морган неловко опустил глаза, стараясь не смотреть на стоящую рядом Риченду. Вино было выпито, все слова сказаны — те слова, которые можно было сказать сегодня. Если завтра он убьет Брэна, эта необыкновенная женщина, должно быть, разлюбит его. А если Брэн будет жив, всем им придет конец.
Он поднял глаза и понял, что он никогда не брал за руку, никогда даже не касался ее, кроме того мгновения прошлой ночью, когда узнал о том, что она Дерини, — а завтра будет слишком поздно. Завтра все может кончиться навеки. Он долго смотрел на нее, читая в ее глазах те же мысли. Вдруг Морган привлек ее к себе, и их уста слились в глубоком поцелуе; казалось, что пламя свечей в комнате стало бледнее.
Это произошло как бы ненароком; через мгновение они просто стояли рядом. Морган смотрел в глаза Риченде, ее пальцы покоились в его ладони. Но он знал, что не может дольше оставаться здесь сегодня, — чувство чести не позволяло этого.
Какое-то время они не слышали ничего, кроме биения своих сердец. И вот ему настало время уходить. Он коснулся губами ее нежных пальцев и скрылся в ночи. Морган отправился на поиски Келсона и других, не
