– Давай, за помин души твоей учительницы, хотел я ее повидать, да видишь поздно...
– Дак, товарищ комиссар...
– Ты Иван прекрати язык ломать, до сих пор никто так не говорит на нашей родине, и не говорили никогда. А прабабка моя, в реальном училище преподавала, не получается из тебя Ваня забитого жизнью крестьянина, с любой стороны.
Его рука скользнула по цевью винтовки.
– Лучше выпей и поговорим, чем стреляться через стол, времени у нас мало...
Он усмехнулся недоверчиво, но выпил. Я пододвинул к нему тарелку.
– Угощайся Ваня, или это не твое имя?
– Мое собственное, и раз уж мы на ты, как тебя...?
– Зови Командиром пока, если будет продолжение - познакомимся ближе.
– Хорошо, зачем звал, имя спросить?
– Посмотреть на тебя, познакомиться...
– Про прабабку пошутил?
– Нет..
– Верю...- Он с интересом посмотрел на меня. -Покажи сигареты!
Я достал из кармана пачку 'Марлборо' и бросил на стол, он подхватил её еще в воздухе, (реакция отменная), покрутил со всех сторон, прочитал дату на акцизной марке... Вид у него был примерно такой, какой был у меня, когда я узнал год, в который мы попали.
– А они? - спросил он, мотнув головой в сторону двери, разглядывая меня
– Только один...
– Угу, то-то я заметил, на вас тапочки одинаковые...
Я нагнулся, подобрал с пола лист писчей бумаги, вынул из кармана шариковую ручку, протянул ему.
– Пиши! Фамилия, имя, отчество, номер части ...
Он покрутил ручку с интересом.
– Пиши сам, почерк выдает!
– Тогда диктуй!
– Зверев Иван Николаевич, из Коммунистической дивизии товарища Смыкина. Родился 17 декабря 1890, холост, все?
– Пока хватит! Завтра с утра придешь в гостиницу, если надумаешь с нами, сам, силком никого не тянем.
– И куда же, к белым? - спросил он.
– Нет Ваня, не к белым ...
– Сами значит по себе... - задумался он, - Красные победят? - спросил он напрямик.
Я кивнул, жить без иллюзий намного проще.
– Не могу больше как крыса жить! - сказал наконец он, а я вспомнил слова Ирины, что она не может жить как мышь. Два разных человека. Получается, что остальные хотят? Заработал аппарат, я открыл дверь и крикнул вниз: -Все наверх, кроме Алексея!
Тот серьезно кивнул, а я мысленно поздравил себя, за такое короткое время, мы встретили трех человек, в смысле -людей, и это вселяло надежду.
Тем временем, все столпились вокруг телеграфиста, который подтвердив прием записывал телеграмму на бумаге.
– Богородицк. Командиру спецгруппы. Поздравляю выполнением рев.задания. Ждем. Ленин , Кремль, 31 мая 1918.
По ошеломленным лицам чекиста и телеграфиста я понял, что случилось нечто экстраординарное, такое, чего они не забудут до конца жизни. Они получили телеграмму от Ленина!
– Поставь печать и распишись, - я протянул ему мою ручку, справедливо полагая, что одной легендой больше, одной меньше - роли не играет.
– Ваше задание выполнено! - отрапортовали от дверей, я обернулся и ответил:
– Спасибо, товарищ!
– Служу трудовому народу! - напомнил он фразой из фильмов о гражданской войне.
– Мы едем в ГубЧК к товарищу ...м...м..
– Губерману!-услужливо подсказал телеграфист.
– А потом в гостиницу, я надеюсь, там все в порядке?
– Конечно, товарищ комиссар!
– Отдыхайте, товарищи!
Михаил отдал им их личное оружие, и мы вышли в сопровождении восхищенных взглядов.
– Не знаю как ты устроил телеграмму от Ленина, - сказал Мишка по дороге,- но это был шикарный трюк!
– Вот если бы ты читал побольше, а не волочился за девицами, ты бы тоже мог придумать такое! - сказал я.
– С твоей физиономией только книжки и читать! - оскорбился он.
– На себя посмотри, харя немытая!
Он бросил руль и вцепился в меня, я стукнул своим лбом в его лоб, раздался треск, Ирина закричала :
– Ой, что вы делаете?! Прекратите сейчас же!
– Еще? - спросил Мишка.
– Еще!
Мы треснулись во второй раз сильнее чем первый, и оба завопили от боли, откинувшись в разные стороны салона. Советник хохотал, а Ирина была в смущении, она никогда не видела чтобы взрослые люди вели себя так.
– Они же дурачатся! - успокаивал он ее, поглаживая по плечу.
– Это было так ужасно! - сказала она.
Я посмотрелся в зеркальце заднего вида, лоб уже покраснел, у Мишки был точно такой же.
– Дайте слово, что не будете так делать!
– Придется придумать что-нибудь еще... - сказал я тихо.
– И поспеши, а то я смотрю, как-то нехорошо нас встречают!
На дороге заваленной всяким мусором, наподобие баррикады, нас поджидало не менее тридцати человек.
– У тебя есть шанс отличиться! - сказал я Мишке.
– Городишко очень маленький!
– Провинция! - сказал Советник.
– А я лилии люблю! - сказала Принцесса, -Сейчас как раз пора ...
– Будут! - сказал Советник.
– А как же! - подтвердили мы с Мишкой.
Май 1918 (Богородицк, Командир)
– Ну ступай, покажи класс! - обратился я к Миньке, - Ты кажется говорил на тему, что тебе проявить себя не дают.
– Гадюка, хочешь чтобы меня убили?!
– Тогда пусть меня убивают, приношу себя в жертву мировой революции! - я открыл дверь и оказался на улице, замершей в ожидании. До них было метров сто, не звать же всю толпу к себе, пришлось идти. Шел медленно, держа руки на виду и улыбаясь, как будто встретил любимую тещу.
