Бенедикт Аполлинарьевич Пародонтов. Не припоминаете? Жаль. А вот он о вас помнит и с трепетом хранит ваши фотографии. У вас много поклонников, ну и что? Всех не упомнишь? Жаль, что не упомнили. Да ничего. Просто он хотел получить ваш автограф.
– Говорят, – шептала Юля, сидя рядом с Анжелой в вагоне метро, – что она очень простая женщина. И еще говорят, что ее слава заметно поубавилась, с былыми временами не сравнить. Концерты она дает редко, большую часть года проводит на отдыхе за границей, так что нам очень повезло.
Анжела не думала, что концерт старой певицы – такое уж везение. Она с удовольствием сходила бы на выступление Мадонны или группы «Корни». Но окунувшись в уютную атмосферу небольшого зала, изменила свое мнение. Голос со сцены лился ровный, тихий, спокойный, он брал за душу, беспокоил и будил чувства. Никогда Анжела не думала, что народные песни так глубоки. Надежда Русанова, невысокая, ухоженная пожилая дама (язык не поворачивался назвать ее бабушкой), покорила зрителей. После каждой песни в зале гремели рукоплескания.
– А ты говорила, что ее слава в прошлом, – изумилась Анжела.
– Так кругом одни пенсионеры, – возразила Юля. – У них нет лишних средств, чтобы часто ходить на концерты.
Все, о чем пела русская певица, находило отклик в сердце Анжелы. Юля тоже прониклась атмосферой и перестала обращать внимание на время, витая в облаках.
– Пойдем к гримерке, – толкнула ее в бок подруга.
После концерта к Русановой выстроилась очередь из желающих получить ее автограф. Но подруги решили поговорить с Надеждой Вениаминовной возле гримерки, когда лишних ушей и глаз станет меньше. Юркой дамочке, поймавшей их за сценой, Юля сказала волшебную фразу:
– Нам надо. Мы от Иосифа Ильича.
Фраза сработала. Дамочка мило улыбнулась и пропустила девушек в святая святых Дома культуры. Кто такой Иосиф Ильич, Анжела не знала и не интересовалась. У Юлиных родителей были всюду связи, у Юли, соответственно, тоже. Чего-то подобного она от подруги и ожидала.
Но вот чего Анжела точно не ожидала, так это того, что увидит перед дверью в гримерку… Крылова!
– А-а-а-а, – произнесла она таким тоном, словно застала кота за уплетанием сметаны, – и ты здесь! Он за мной следит, Юль! Он мне проходу не дает!
– Я?! – изумился Крылов, прижимая к себе огромный букет темно-бордовых роз.
– Вот что он здесь делает? Что, Юль?! Еще и цветочки приволок! Не нужны мне эти цветы!
Юля пожала плечами.
– Скажи ей, Юля, – обратился к той Крылов, – что я здесь делаю! Скажи! А то она возомнила о себе черт знает что!
– Да не знаю я, почему вы тут стоите, – развела руками Юля.
– Скажи, что я стою тут потому, что пришел поприветствовать великую русскую певицу Надежду Русанову! И эти цветы – ей!
Анжела почувствовала себя полной дурой, но вида не показала.
– Любимая певица, как раз подходит по возрастной категории, – ехидно сказала она.
– У истинного таланта нет возраста. – Крылов одарил Анжелу высокомерной усмешкой. – Ты согласна со мной, Юля?
Юля растерянно кивнула:
– Мы вообще-то тоже пришли, чтобы взять автограф у Надежды Вениаминовны.
– Кто бы говорил о возрасте! – Карие глаза Крылова метнули искры в сторону Анжелы.
– На что он намекает?!
– Дорогая, вы так визжите, что у меня уши закладывает.
Из-за угла показалась Каролина, облаченная в длинное черное платье и выглядевшая как сама элегантность. По всей видимости, они с Крыловым тоже слушали пение Русановой. Анжела замерла от такой наглости. И это после того, как он ее целовал! Впрочем, чему тут удивляться? Все мужчины одинаковы. И Крылов не исключение: устроил сцену ревности одной, а на следующий день ушел с другой. И куда! На концерт. Ладно бы к Мадонне, это бы Анжела поняла.
– Я вам не дорогая! – В эти слова Анжела вложила все свое отчаяние. Соперница выглядела во сто крат лучше ее! О чем только Анжела думала, когда шла на концерт в джинсах?!
– Разумеется, не дорогая, – скривилась в злобной усмешке Каролина, – я сразу поняла, что вы дешевка!
Все благие намерения вылетели из рыжей головы, глаза заполнились слезами, а мозг дал команду на штурм. Анжела схватилась за стильную укладку Каролины и начала трясти противницу, как грушу.
– Ах, так, – приговаривала она, трясясь вместе с той, – мы в детском доме таким стервам устраивали темную!
– А-а-а-а-а! – орала Каролина.
– М-да, – сказал, глядя на эту дикую сцену, Крылов, – по сценарию должно звучать «Хорошо же тебя воспитали, сиротинушка». Или что-то вроде того.
– Их нужно разнять! – Юля бегала вокруг и пыталась образумить дерущихся.
– Снимите с меня эту сумасшедшую! – стонала Каролина.
– Сиротинушка тебе покажет и не такое за дешевку, – ускорила тряску Анжела.
– Ого-го!
К гримерке подошла Надежда Вениаминовна и остановилась как вкопанная. Рядом в причудливой позе замер директор, а сзади в них врезалась сотрудница ДК.
– Какой темперамент! – восхитилась Русанова. – Вот, смотрите, Юрский! Если бы я так же боролась за свою любовь, то не осталась бы в одиночестве.
– Вы не одиноки, дорогая моя, – залебезил тот. – Вот ваш внучатый племянник пришел!
– Где внучатый племянник? – заинтересовалась Анжела, прерывая акцию возмездия. – Это он – племянник Русановой?! – указала она на Крылова. – Ой, мамочки!
Анжела вытянула руку и увидела, что в кулаке осталась зажата черная прядь.
– Да, это он, – хватая ее за руку и пряча себе за спину, сказал Крылов.
– У нее нарощенные волосы! – обрадованно закричала Анжела, высовываясь из-за его могучей спины. – Я их просто оторвала, а не вырвала!
– Это в корне меняет дело, – усмехнулась Русанова.
– Идиотка! – закричала Каролина, хватаясь за голову. – Все идиоты!
– Все человечество? – подхватывая скандалистку под руку, спросил Юрский.
– Все человечество! – орала Каролина, запоздало грозя кулаком Анжеле.
– Пройдемте, сударыня, – Юрский повел ее за угол, – поговорим об этом поподробнее.
Сотрудница ДК побежала за ними успокаивать Каролину. Анжела, по большому счету, добилась своего – лишних ушей практически не было.
– Занимательный эпизод, – сказала Русанова, открывая дверь гримерки. – Полагаю, Алешенька, эта рыжая бестия – твоя подруга? А та дивная дива – бывшая любовница?
– Ты все правильно полагаешь, Наденька, – Крылов прошел следом за ней, отдал цветы и чмокнул в морщинистую щеку.
– Я Наденька только для близких, – пояснила Русанова подругам.
– Я знаю, – пробормотала Анжела, заходя следом за ними.
– Мы от Бенедикта Аполлинарьевича знаем, – подтвердила Юля.
– От Бенедикта, – прошептала Русанова и тихо опустилась в кресло, стоявшее напротив столика с флакончиками и баночками.
– А при чем здесь Бенедикт Аполлинарьевич?! – изумился Крылов.
– Когда-то, много лет назад, – начала Русанова, вглядываясь в свое отражение, – когда-то…
И замолчала.
– Что все это значит? – нахмурился Алексей, глядя на Анжелу.
Его возмутительная надменность бесила!
– Нам с вашей бабушкой нужно поговорить, – ответила она.
