ответственным работником, и раз уж он обещал, что проверит трубы, то он их обязательно проверит. В подвале было темно. Слесарь-сантехник достал свой фонарик, который крепился к головному убору, наподобие шахтерского, и озадаченно крякнул. Батареи у фонаря подсели, и он довольно слабо освещал подвальное пространство. Но возвращаться наверх за более мощным осветительным прибором ему не хотелось. Мокрую трубу Иван Кузьмич сможет обнаружить, как говорится, голыми руками. Именно ту самую трубу от общего стояка, что вел в квартиру рыжеволосой командирши. Других труб ему и не надо, те он проверит за отдельную плату в назначенное время.
Впрочем, дом был почти новым, коммуникации современными, только что проложенными. Жильцы других домов пользуются трубами полвека, и горя не знают, как и не знают, что такое чистая вода из кранов. В этих же трубах Иван Кузьмич был уверен. Проверял он их больше для очистки совести, раз уж сказал, что проверит…
Его мозолистая рука дотянулась до ближайшей из них и принялась ощупывать ее поверхность. Она показалась слесарю-сантехнику слишком холодной, скользкой и влажной. Первое, что пришло в седую голову канализационного профессионала: где-то все-таки течет. Но когда труба зашевелилась и поползла прямо на него, Иван Кузьмич резко поменял процесс диагностики. Его трезвый мозг мигом оценил сложившуюся неординарную обстановку и дал команду горлу вопить что было мочи. Что Иван Кузьмич и сделал, глядя на то, как на него смертоносной неизбежностью надвигается трехметровый питон. Но вопль, хоть и грозил стать душераздирающим, дальше горла не пошел. От страха Ивана Кузьмича заклинило.
К счастью, этим весенним вечером слесарь Кулебякин в подвале оказался не один. Рядом с ним прогуливалась, потирая шерстку о его штаны, кошка Анфиса из соседнего подъезда. Она-то и заорала нечеловеческим голосом, увидев змею. Этот крик услышала Люся Селиванова и побежала на зов следом за товарищем из Центроспаса.
Неизвестно, что было б, если бы Анфиса не заорала нечеловеческим голосом. Домашнее животное фактически спасло своего старшего брата, человека. От ее крика питон замер, вновь прикинувшись канализационной трубой. Но обмануть старого слесаря уже было невозможно. Иван Кузьмич опустился на четвереньки и медленно пополз к двери…
На лестнице он столкнулся с парочкой, которая спешила ему на выручку.
– Что с вами?! – крикнула из-за плеча Глеба Люся, увидев слесаря в странной позе.
– Т-т-ам, т-т-там, – Иван Кузьмич заикался, – эт-то!
– Я так и знала! – вскричала Люся. – Привидение! Одно уже околачивается в нашей редакции. Не хватало только, чтобы нечисть водилась и в доме.
– Н-нет, – Иван Кузьмич встал и схватился за руку Глеба, который, как зоркий сокол, осторожно вглядывался в глубь темного подвала и оценивал обстановку. – Там не оно. Там – он!
– Спокойно, граждане, разберемся, – официальным тоном заявил Глеб и подвинул слесаря к Люсе.
– Я тоже хочу, – сказала та, отпихивая несчастного Ивана Кузьмича обратно к Глебу, – разбираться!
– Нет уж, – Глеб снова придвинул Кулебякина к ней, – обойдемся без посторонних.
– Ах, – обиделась Люся, – так я уже и посторонняя?!
– Р-мяу! Р-мяу! – Мимо них, прерывая перепалку, пронеслась кошка Анфиса с вздыбленной шерстью и стоящим перпендикулярно земле хвостом.
– Ой! – отскочила в сторону Люся. – Там точно кто-то есть!
– А что я вам говорю? – трагически воскликнул Кулебякин и испуганно прижался к стене.
Из подвала медленно и жутко выползала огромная черная змея. Может быть, она была другого окраса, но в тот момент мир для Люси Селивановой предстал в черных красках. Она, как загипнотизированная, глядела на питона и понимала, что ее сегодняшнее так называемое свидание с роковым брюнетом теперь точно пойдет коту, то есть змее, под хвост. Теперь Глеб займется этой страшилиной, а про нее совсем забудет. Вон как у него азартно загорелись глаза, словно он увидел роскошную блондинку с потрясающим бюстом. Впрочем, пусть уж лучше эта змея, чем другая змеюка!
Питон полз прямо на спасателя, будто догадываясь, что из этих троих только он сможет оказать ему достойное сопротивление.
– Все назад, – прошептал Глеб, не спуская с питона напряженного взгляда. – Спокойно, без паники, тихо отходите назад. Я сказал, спокойно, медленно, значит…
– Ё-п-р-с-т, – пробормотал Иван Кузьмич, – лучше б я напился!
– Глебушка, можно, я с вами?! – спросила Люся, решив погибнуть вместе с любимым человеком. Чего уж там, раз жизнь все равно не складывается.
– Я сказал, назад, – зловеще прошептал Глеб, не оглядываясь, – пока я его отвлекаю. И позвоните в службу спасения!
Ивану Кузьмичу, в отличие от Люськи, терять было нечего, кроме своего и так пошатнувшегося здоровья, и он послушно сделал пару шагов к двери. После чего послышался топот его ног, быстро бегущих по лестнице на спасительную свободу.
– Замрите! – прошептал Глеб Люське, прекрасно понимая, что эта своенравная девица никуда не уйдет.
Обманывать питона подобным образом было, конечно же, глупо. Но ничего другого не оставалось. Люся потеряла драгоценное время для побега из подвала. Зато она обрела совершенно новое чувство, которое никогда не испытывала раньше, – чувство единения с Глебом. Пусть это случилось перед лицом опасности, так даже лучше. Она станет ему проверенной в боях подругой, с которой он сможет пойти в разведку, или куда там ходят спасатели, если они выберутся из этого ада.
Питон заметил свет, исходящий из щели двери, которую, убегая, не закрыл слесарь, и пополз к ней. Его холодное тело коснулось Люськиных ног, и она чуть не закричала. Но из-за чувства единения сдержалась. Гибкое тело проползло по ее ногам, придавливая своей тяжестью, и скрылось в щели.
– Он ручной, – смахнул со лба капельки пота Глеб.
– Разве бывают ручные питоны? – изумилась Люся, у которой дрожали губы.
– Да, – пояснил он, – питоны не поддаются дрессировке, но, живя с людьми, привыкают к ним. Видимо, его хорошо кормили, а сбежал он совсем недавно. Нам повезло.
– Как нам повезло, – выдохнула Люся, еле сдерживаясь, чтобы не убежать с криком из этого страшного места. Но там, наверху, был питон! Кто знает, куда эта тварь поползет? Вряд ли обратно в дом, где его хорошо кормили.
– А вы молодец, – повернулся к ней Глеб, – не испугались.
– Да уж, – прошептала Люська, отчего-то краснея, – совсем не испугалась…
Глеб подошел к ней очень близко, так близко, что она ощутила его дыхание в своих волосах. Теперь она наконец выполнила его команду замереть. Только отчаянно билось сердце, боясь страсти, любви, выплеска эмоций, всего, чего угодно, но не жуткого питона… Глеб наклонил голову и нашел ее дрожащие губы. Люся обмякла, почувствовав, что он ее целует.
Свидания бывают разные, поняла Люся Селиванова после долгих поцелуев в подвале, из которого уполз на свободу откормленный питон. Но заканчиваться все они должны одинаково. Например, как закончилось их свидание, хотя таковым оно даже не называлось. Просто у девушки перегорела в ванной лампочка. Да еще и канализационная труба сломалась. Чего только не придумаешь ради рокового брюнета, в которого влюбилась с первого взгляда.
Питона ловили до трех ночи. Сначала нашли его владельца, который бегал следом за приглашенным змееловом. Он звал и жалостливо просил своего Питонюшку вернуться, обещая тому горы свежих грызунов. После часов бесполезной беготни поиски прекратили. Люся вернулась домой к Смолкину и Настене, а Глебу пришлось задержаться с заполнением каких-то бумаг. Он стал свидетелем по делу о пропаже редкого вида питона, завезенного контрабандой в нашу страну.
Кстати, а скорее некстати, но слесарь-сантехник Иван Кузьмич Кулебякин после стычки с питоном вновь запил. Кошка Анфиса, как сообщила ее хозяйка, сошла с ума. Ей теперь чудился питон в соседней квартире, где проживает подросток Матвей Гаврилов по прозвищу Гаврик. В последнее время все свои карманные деньги Гаврик тратит на толстых мышей, приобретаемых в зоомагазине. В подъезде он понаставил мышеловок, застращав жильцов мышиным гриппом.
