– Привет, – начала она тихо, – как дела?
– Отлично! – прокричала та сквозь гул и шум двигателей. – Мы с Федором сейчас собираемся совершить прыжок! Федор! Ты не забыл положить мне в рюкзак запасной парашют?! Кошелева, дорогая моя, если я погибну, то почаще приходи на мою могилку! И форварда своего приводи. Я ему прощаю неадекватность. А тебе прощаю не помню что, но я все всем прощаю! Мамочка родная, как же страшно!
– Люська! – закричала Светлана так громко, что рядом стоящая мамаша с малышом отбежала от нее на безопасное расстояние. – Если тебе страшно, то не прыгай! Никто тебя не заставляет этого делать!
– Я это делаю ради Федора, – сообщила подруга. – Ты извини, на высоте связь плохая, да еще не дают мобильниками пользоваться… Я тебе позже позвоню, если выживу. Ты держись за своего форварда. Он хоть мужик смазливый, но порядочный. Другой бы на его месте… Ой! Мамочка! Ой!
И связь прервалась. Светлана обомлела – Люську выбросили из самолета. Она представила, как ее несчастная подруга летит камнем вниз, кольцо не дергается, парашюты не раскрываются, а земля внизу с каждым мгновением приближает свою твердую поверхность. Хоть бы Люська свалилась в болото! Говорят же, что люди, упавшие с самолетов и попавшие в болото, выживают. Болото? Что она там говорила про форварда? Другой бы на его месте… Что бы сделал другой на его месте?! «Ах, Люська, Люська, как же мне будет тебя не хватать!» – горевала Светлана, в очередной раз набирая номер подруги. «Абонент недоступен», – отвечал ей сухой металлический голос. Все, Люська упала на Садовое кольцо, перегородив собой транспортный поток. Следом за ней на центральную улицу свалился рюкзак, в который Федор так и не положил запасной парашют…
– Чего плачешь?! – К Светлане подошел малыш и протянул чупа-чупс. – Не леви, а то станешь левой- коловой. А я вот стану летсиком! Буду плыгать с палашютом!
– Нет! – закричала Светлана. – Только не это, малыш! Лучше мечтай стать олигархом!
– И каким только пакостям детей учат, – покачала головой седая старушка и увела малыша.
Светлана посмотрела им вслед, глубоко вздохнула и попыталась снова набрать номер подруги. «Телефон абонента выключен…» – все, Люська отключилась в прямом и переносном смысле.
У нее же остался один форвард, который с одуревшим видом бегает вокруг фонтана Дружбы народов и пытается что-то вспомнить. У нее остался один беспамятный форвард. Но ей и не нужна вся команда.
– Я вспомнил! – радостно сообщил подбежавший Максим. – Что случилось? – Он сразу обратил внимание на ее красные глаза.
– Люська, – Светлана всхлипнула, – первый раз прыгнула с парашютом, а запасной забы-ла-а…
– Глупости, – отмахнулся Максим, – не о чем переживать. Первый прыжок совершаешь с инструктором, который ничего не забывает. Я знаю, сам прыгал. О! Так я прыгал с парашютом?!
– Естественно, – пробормотала девушка, немного успокоившись, – чему тут удивляться. Если ты не любишь метро, значит, передвигаешься по земле или по воздуху. Скорее всего, по воздуху, раз прыгал с парашютом. В Москве не везде есть где приземлиться вертолету. Ты случайно не олигарх? – Она прикрыла рот рукой и огляделась в поисках старушки, которая непременно отругала бы ее за нехорошее слово.
– Олигарх? – задумался тот. – Нет, вряд ли. В моем мозгу не возникают сложные схемы финансовых махинаций. Зато я вспомнил другое!
– Да, надо же, вспомнил, – пробурчала Светлана, понимая, что следует как-то реагировать на это.
– Сикаморо Токиява! – торжественно произнес форвард и застыл в ожидании ответной реакции.
– Это что, вторая Джомолунгма, только в Японии? – изумилась Светлана, совсем перестав страдать по подруге. То, что вспомнил форвард, оказалось более ярким впечатлением, чем роковое падение подруги в объятиях ничего не забывающего инструктора.
Ладно бы он вспомнил Викторию, ее нежные объятия, ласковые прикосновения… Ее снова не туда понесло. Это он станет вспоминать в связи с ней позже, да, о связи с ней. Так точнее. Он станет вспоминать о мимолетной связи с прелестной блондинкой. Ей вновь стало грустно. До чего несправедлив этот мир! Нет чтобы этот красавчик вспомнил, что он холостой бездетный олигарх, мечтающий жениться на простой скромной девушке, пользующейся подземкой.
– Сикакоро из откуда? Токио? – повторила она, пытаясь заставить себя соображать.
– Сикаморо Токиява! – снова произнес довольный Максим. – Вот только я не вспомнил, что это значит. Но это точно каким-то образом связано с этим фонтаном. «Дружба народов» и Сикаморо. Здесь наблюдается явная связь, тебе не кажется?
– Может быть, вы вместе с ним учились в институте Дружбы народов и гуляли у одноименного фонтана? – принялась высказывать наводящие предположения Светлана. – Или этот японец тонул в этом фонтане, а ты прыгнул в воду и спас японца. Он обрадовался и назвал свое дурацкое имя. Извини, но имя довольно странное. Или это имя и отчество. Какие у японцев отчества? Токиявичи?
– Нет, это имя и фамилия, – задумчиво произнес Максим, разглядывая позолоченные скульптуры фонтана. – Ну не пароль же в самом деле!
– А что, – усмехнулась Светлана, – это было бы очень забавно. Ты и вдруг сотрудник Штази! Или как у них там, в Японии, ку-клукс-клан?
– У тебя все в голове перепуталось, – Максим обнял ее за плечи, и они пошли прочь от фонтана. – Сейчас заедем в «Элефант», перекусим и домой. Ты случайно не знаешь, почему я вспомнил этот ресторан? А где же он находится?
– «Элефант»? Не знаю, зато рядом с моим домом есть «Макдоналдс», где можно дешево перекусить. А твоего слона мы найдем по телефонному справочнику. Вот здорово, если тебя там кто-нибудь узнает!
Светлана немного испугалась той скорости, с которой он вспоминал отдельные моменты своей жизни. Глядишь, и назавтра он вспомнит все. Вспомнит и перестанет в ней нуждаться. Это сейчас он, как тот малыш с чупа-чупсом, мечтает кем-то стать, а она выполняет роль его заботливой бабушки. Светлана пригляделась: нет, с возрастом бабушки она явно переборщила. Это он старше ее лет на пять. Но суть от этого не меняется, он зависит от нее, пока ничего не помнит. Стукнуть ему по башке, чтобы он все снова забыл? Люська так и поступила бы ради того, чтобы оставить форварда себе. Светлана не сможет. Наоборот, она сделает все для того, чтобы ему помочь. И отправится он к своему Сикаморо Токияве…
Назад возвращались в трамвае, в автобусе, а дальнейший путь решили продолжить на маршрутном такси. Это был своеобразный компромисс: вроде бы и не такси, но и не трамвай. Маршрутка понравилась Максиму больше всего, несмотря на то, что он на выходе умудрился стукнуться головой о крышу. А Светлане понравились компромиссы. «Уступчивый? – предположила она. – Это хорошо или плохо? Скорее хорошо», – улыбнулась она.
В «Макдоналдсе» наблюдался час пик, как и на общественном транспорте. Толпа голодающих штурмовала кассы и пыхтела от ожидания. Светлана с Максимом стойко выдержали стояние в очереди, к тому же двигалась она довольно быстро, молодежь, обслуживающая едоков, крутилась белкой в колесе.
– Все, – сказал Максим, усаживаясь за столик, – с завтрашнего дня начну готовить сам. Сделаю тебе пиццу. Я сделаю такую, что пальчики оближешь! Я делаю пиццу?!
– Вот и поделишься своими кулинарными секретами, господин итальянец, – засмеялась Светлана. – В тебе с каждым часом открывается все больше талантов!
Глава 3
В столице две проблемы: дороги и блондинки!
Виктория Райская лежала на диване и смотрела свеженький глянцевый журнал. Ее интересовали фотографии и последние сплетни мира моды. Она представляла действующих лиц и мечтала о тех временах, когда окажется среди них. «Жена известного пластического хирурга Виктория Райская совершила путешествие на Канарские острова, аборигены которых падали ниц от ее неземной красоты». Такие или подобные этим слова напишут проворные журналисты, как только она наденет на свой тонкий пальчик обручальное колечко. Виктория потянулась к тумбочке и достала из шкатулки симпатичное бриллиантовое
