молодящуюся и не вылезающую из салонов красоты. Где она встретит Новый год?
– Не волнуйся, – поспешила заверить его Неля, – завтра утром мама улетает в Европу на шопинг. Ты же знаешь, у них сейчас там рождественские распродажи. А распродажи это, милый, святое.
– Отлично, золотце. Заказывай суши.
Он не любил ресторанную еду, сто лет не ел нормальной домашней пищи, но Неля готовить не умела. А ее мама никогда ничего не готовила под предлогом того, что худела.
– Ты уже приготовил мне подарок? – игриво поинтересовалась Неля.
– Он лежит в кармане пиджака.
– Как я жду этот пиджак! – промолвила Неля. – Как я его отблагодарю. Очень-очень отблагодарю, и моя благодарность не будет знать границ. Ты рад, дорогой?
– Безумно, – признался Сергей, мысленно раздевая невесту. – Может, сегодня встретимся?
– Нет, подарок должен проводить маму в Европу.
– Передай ей мое пожелание счастливого пути.
Неля положила трубку и закружилась по паркету.
– Мамусик! Он сделает мне предложение! Он купил кольцо!
– Давно пора, – желчно заметила мама, съедая ломтики свежих огурцов со своего лица.
– Пора, пора, пора! – радовалась Неля. – Интересно, а где мы поженимся? Я хочу в Чехии! В старинном замке с привидениями. Нет, лучше на Мальдивах в обществе рабов-туземцев. На Мальдивах есть рабы? Я их ни разу там не видела.
– Насмотришься еще. Пусть он подарит тебе кругосветное путешествие. А мне – свой загородный дом. Врач прописал мне свежий воздух.
– Подарит, подарит, подарит! Куда он денется? Он меня обожает.
– Твой отец меня тоже поначалу обожал. И где он сейчас? Греет пузо с юной блондинкой, подлец. Все они такие. Как только распишитесь, требуй, чтобы половину активов он переписал на нас с тобой. Мне еще в детстве цыганка нагадала достойную старость.
– И я знаю, кто ее обеспечит! – Неля чмокнула маму в пухлую намазанную кремом щеку и скривилась. – Гадость какая. Зачем тебе это? Ты же только что вернулась из салона.
– Когда тебе стукнет под пятьдесят… – Мама хитрила, ей стукнуло глубоко за пятьдесят пять, но разве это имело значение в разговоре с дочерью? – Ты поймешь, что нужно ценить каждую минуту! Чтобы потом не было мучительно больно за…
– потерянное время?
– За утраченную молодость! Какая ты у меня глупая, учить тебя и учить.
– Хорошо, что Серж у меня покладистый.
– Он не покладистый, – усмехнулась мама, – ему просто жениться нужно. Холостяки долго не живут, доказано современными исследованиями. На такой, как ты, жениться, чтобы не было стыдно…
– Показаться на людях?
– Да.
Тамара Гусева бежала в магазин и мысленно благодарила соседку Веру Ивановну, согласившуюся посидеть пару часов с Лесей. Не тащить же девочку в предпраздничную сутолоку, а купить продукты к новогоднему столу она не успела. Замоталась на двух работах: днем в поликлинике, а вечером тексты дома набивала. Но зато у них с дочкой получится замечательный праздник, если только его не испортит Борис, заявившись, как всегда, с претензиями.
Тамаре от него ничего не было нужно, ни-че-го. Странные они, богатые мужики, простых истин не понимают. Она сама строит свою жизнь вот уже пять лет, обходится без Дон-Жуана, случайно встретившегося в ее судьбе. Ах, как Тамара была в него влюблена! До такой степени, что ослепла на оба глаза! А когда дурман рассеялся, оказалось, что он обычный бабник, а она в его жизни одна из многих. Ей хватило гордости выбросить его из головы, вырвать из сердца и никогда не пускать на порог.
Впрочем, с последним возникали серьезные проблемы. Леся стала понимать, кто является к ней два раза в год, и требует непонятно чего. Она даже попросила Тамару позволить Борису остаться на ночь. Но тот ляпнул, что спать на постели, где до него побывала куча мужиков, не станет, и Тамара обиделась еще больше. После этого Леся ничего не просила, лишь молча позволяя себе принимать подарки от отца. Да и тот не горел желанием их видеть. Другие нормальные отцы по судам бегают, пытаясь восстановить отношения с детьми, а этому ничего не нужно. Придет два раза в год, увидит девочку и канет в неизвестности. Но на сей раз у него ничего не получится! Она с ним даже разговаривать не станет, чтобы Иван Дмитриевич не ревновал. Да, в жизни Тамары появился этот хороший добрый человек. Они познакомились на детской площадке, когда Иван выгуливал там своего песика. Тамара сделала ему замечание, он оказался вполне адекватным, ушел, а затем вернулся один, без собаки. Очень хороший человек, уговаривала себя Тамара. И к Олесе замечательно относится.
Они собираются вместе встречать Новый год, и Тамара надеется, что Иван сделает ей предложение объединить соседние квартиры.
– Ох, извините!
Она не заметила, как, задумавшись, с разбега налетела на бородатого старика.
– Спешишь жить, девка? – нахмурился старик, которому она отдавила ногу в массивном валенке.
– Никуда я не спешу, – с досадой, что тот загородил вход в супермаркет, сказала она. – И вообще, я довольна своей жизнью! Чего пристали?
– Непорядок, – покачал седой головой Дед Мороз в синей шубе. – Такая молодая и уже такая нервная. Без царя в голове или, – он прищурился и пригляделся к ней, – в доме?
– Хватит вам сказки рассказывать! – Тамара юркнула деду под руку и прошмыгнула в магазин.
– Спешит к тебе твой царь, очень спешит! – Дед Мороз стукнул посохом, и за Тамарой в магазин понесся рой снежинок. – Только сам пока об этом не догадывается.
Тамара пробралась к корзинкам, которые разбирали на лету, и двинулась через многочисленные полки с продуктами. Сегодня в поликлинике она получила деньги, так что могла позволить себе пригласить к дочке Снегурочку и купить деликатесы. Иван Дмитриевич сказал, что любит сырокопченую колбасу… Тамара остановилась возле колбасного отдела. А любит ли она Ивана Дмитриевича? Какое странное сочетание – любовь и колбаса. Почему она должна его обязательно любить? Она хорошо относится к нему как к человеку. Как он хоть целуется? Как Борька, страстно и порывисто? Нет, Иван Дмитриевич мужчина во всех отношениях положительный, сдержанный и… Очень сдержанный.
– «Московской», полкило, пожалуйста.
Назад она шла медленнее. Мысли вернулись к нынешнему кавалеру. Ей скоро тридцать, пора стать чьей-то женой, родить Олеське братика или сестричку. Так почему для этого не подходит Иван? А кто сказал, что он не подходит? Ей же решать, а не кому-то. Внезапно захотелось, чтобы пришел Борис и увидел ее с Иваном. Нет, пусть не приходит, так будет лучше. Нужно ему позвонить и попросить, чтобы не приходил. Тамара остановилась и достала из сумки мобильный телефон: «Абонент вне зоны доступа».
– Вот так всегда, – вздохнула Тамара. – Он всегда недоступен! – И от души наговорила ему на автоответчик гадостей.
Прохожие с удивлением обходили стоявшую посреди улицы симпатичную дамочку в стильном, слегка поношенном пальто, ревущую белугой и изрыгающую из себя проклятия какому-то «гаду Борьке». Одна старушка попыталась ее успокоить, но Тамара лишь отмахнулась, вытерла слезы и убрала телефон. Старушка отошла от нее, укоризненно качая головой, но ни она, ни Тамара не заметили, как из белоснежного лимузина, припаркованного рядом, раздался стук посоха, и телефон ответил на него согласным зуммером. А Тамара замотала шарф вокруг шеи и побежала домой, упрекая себя за излишнюю чувствительность.
Слабая снежная поземка поднялась над землей, но тут же податливо опустилась под колеса лимузина. Разгулявшийся морозный ветерок тоже притих, словно в ожидании чуда. Яркая звездочка, формой напоминающая снежинку, сорвалась и упала в раскрытое окошко машины, оставив в небе за собой легкий свет. И послышался добрый смех старого волшебника.
– А я что? Я ничего. Смешные они, люди. Сами не знают, чего хотят, и не верят в чудо. Не верят в чудо! До чего довела всеобщая компьютеризация? Ай-ай-ай. Непорядок. Приказываю – чудесам быть! – И его голос разлетелся эхом по празднично украшенному городу.
