Степанцов, профурсетки и вертихвостки, сгинул в расцвете сил такой чудесный парень Роман Стрелкин. И нет ей прощения и слов сострадания. Остается посыпать голову песком с его могилы. Ах, у него даже не будет могилы. Злые животные растерзали его тело!
Слезы лились по ее лицу, в которое прохожие всматривались с нескрываемым любопытством. Отчего может плакать симпатичная рыжеволосая девушка в солнечный летний день? Только от неприятностей в личной жизни.
– Все у тебя еще впереди, – ободрила Ларису какая-то женщина на мосту.
– Нет, все уже в прошлом, – заявила та, залезая на парапет и вглядываясь в воду. Она хотела увидеть хоть что-нибудь, напоминающее ей о Романе.
Носовой платок на волнах, шляпу. Мама милая, он не носил шляп и носовых платков. Ничегошеньки от него не осталось. А что осталось, после зверей доели рыбы.
– Держите девку! – завопила женщина, обращаясь к другим прохожим. – Она топиться собралась!
К Ларисе подбежал дюжий мужик, сгреб ее в охапку и снял с парапета.
– Отпустите меня! Вы не имеете права меня задерживать! Я могу делать все, что хочу. А я хочу проститься! – извивалась она в его цепких объятиях.
– Сейчас, дожидайся, простишься, как же, – говорил мужик, мужественно терпя ее укусы.
– Вызывайте «неотложку»! – кричала женщина.
– Какую «неотложку»? Ее нужно в дурдом отправить! Там таких полно. Ишь, у американцев моду переняли с мостов кидаться! Речку нашу загрязнять! Вчера один отсюда сиганул, поймать так и не успели.
Стрелкин все-таки спрыгнул! Лариса зашаталась и потеряла сознание.
– Вот и ладушки, – над ней склонился человек в белом халате, – приходит в себя.
– Где я, – тихо спросила Лариса, – в дурдоме?
– Я бы на твоем месте не стала так отзываться о доме родной матери. И делать такие безответственные заявления! – возмутилась Ольга Петровна, к которой доставили дочь в полубессознательном состоянии. – После того, что ты натворила. Теперь о тебе говорит весь город. У твоих дверей дежурят журналисты! В местных новостях передали, что вчера к нам в Тугуев инкогнито приезжал арабский принц, и намекнули, что та, к которой он приезжал, сегодня пыталась прыгнуть в реку! Ее забраковали в его гареме! Оказалась слишком рыжей!
Лариса закрыла глаза. При чем тут гарем?
– Романа не нашли? – печально поинтересовалась она.
– А чего его искать? Напился вчера, глядя на эту рыжую дурочку с принцем, и теперь выкидывает коленца, чтобы та переживала!
– Мама, как ты можешь? Человек потерялся, может, он из-за меня покончил жизнь самоубийством?!
– Ах, держите меня двое! Покончил жизнь самоубийством! Как смешно.
– Ничего смешного не вижу, – Лариса отвернулась к стенке на скрипучем мамином диване.
– Вот и ладушки, – потер руки доктор, закончив писать рецепт, – вам лучше отдохнуть и поспать немного. Я завтра обязательно зайду. Таблеточки эти попейте, микстурку. Если что – звоните.
– Большое спасибо, доктор, – и мама отправилась его провожать.
– Что у тебя случилось? – спросила она, возвратившись в комнату.
Она присела на край дивана, обняла дочь. Та не стала сдерживать слезы и расплакалась. Между всхлипами Лариса призналась ей, что действительно был и принц, был и Стрелкин. Он приревновал, побежал топиться, его сняли с парапета, отвели домой. Но до дома он так и не дошел. А мужчина на мосту сегодня рассказал, как вчера один парень прыгнул в воду и утопился, поймать его так и не успели.
– И совсем даже он не утопился, – возразила Ольга Петровна. – Его вместе с тарзанкой забрали в милицию. Местный телеканал показывал, как его снимали. Он оказался незаконным предпринимателем. Давал тарзанить за определенную плату. Драл по сотне за прыжок! Первым делал скидки. Вторые разобиделись и настучали на него.
– Так Романа нашли? – обрадовалась Лариса, совсем как маленький ребенок.
– Если и не нашли, то обязательно найдут. Куда он денется от Ирины Викторовны? Ведь не самоубийца же он в самом деле.
– Да, не самоубийца, – согласилась Лариса. – Хорошо, если бы он уже вернулся домой.
Вечером она позвонила Стрелкиной, и та подтвердила – Роман вернулся, но подойти к телефону не может, потому что спит. А рядом с мамой сидел бодрствующий Роман с забинтованным пальцем на правой руке.
Глава 9
Жених? Жених
Сутки назад он сидел не с мамой. После того как его уговорили не топиться, Роман отправился домой. Он шел и думал, что эта коварная Лариска все-таки осталась с иностранцем. Променяла его! На какого-то там принца. Вот они, современные женщины. Вот они, современные нравы! Мама его предупреждала, чтобы он не доверял женщинам. Но Лариса была его мечтой со школьной скамьи, на которой он циркулем вырезал надпись: «Люблю и помню». Теперь от нее отдавало чем-то замшелым. Не от коварной Лариски, та благоухала дорогими ароматами во все стороны, а от той фразы, которую он пытался ей сказать всю свою сознательную жизнь. А потом, когда наконец-то решился и сказал, она оказалась замужем неизвестно за кем! У приличных людей такого никогда бы не случилось. Вот у него такое безобразие – а другим словом Ларискин брак просто не назовешь – не случилось бы! Вся такая порывистая и легкая – она как сквозняк в туалете: подует, и хоть на край света беги. Один ветер у нее в голове. Но нет, ветреной ее не назовешь. Вон как ухватилась за состоятельного иноземца! Не оторвешь. У нее и муж есть, и жених, кстати, вполне приличный молодой человек, так ей все мало.
С такими думами приличный молодой человек резко развернулся и направился прочь от дома. Вдали голубыми огнями мелькала вывеска развеселого бара со странным названием «Гей-Хлопцы». Причем если раньше восклицательный знак между двумя словами стоял строго вертикально, то со временем и благодаря погодным катаклизмам он лег строго горизонтально. Чем привлек внимание людей сомнительной ориентации и сделал бар их постоянным местом сходок. Но в данный момент подвыпившему жениху было совершенно все равно, кто рядом с ним выпьет рюмку-другую. А выпить ему очень хотелось. Напиться и забыться. Утром проснуться с головной болью и не мучиться по поводу того, разлюбила его коварная Лариска или все еще собирается разводиться. Даже если она укатит с этим своим принцем на край света, поначалу ему будет наплевать – головная боль, вот решение всех его проблем. Для этого нужно упиться.
– Двойную водки! – потребовал у бармена Роман, подсаживаясь к стойке.
– У нас только приличные напитки, – фыркнул бармен, в профиль удивительно похожий на мать Стрелкина, – «Пино-колада», «Махито»…
– Слей все в одну емкость и принеси!
Через минуту бармен поставил перед Романом рюмку водки.
– Только для вас, – прошептал он, – осталась от специального заказа.
– Маловато осталось, – вытер губы рукавом Роман, – ищи еще.
Бармен вздохнул и выставил на стойку початую бутылку водки.
– Ну вот, а говоришь, «Махито». – И Роман налил себе еще.
– Молодой человек, – раздалось у него над ухом, – а ты скучаешь. Хочешь, я скрашу твое одиночество?
Он обернулся, рядом с ним стояла разукрашенная черногривая особа с лошадиной мордой лица, готовая вот-вот заржать. Копия его матери. Он отмахнулся от нее, осознавая, что так быстро Ирина
