виды каш. Все остальное она ела, правда, без особого желания, и ни от чего не полнела. Это обстоятельство было предметом зависти Ляльки, которая в моменты раздражения высказывала подруге свое мнение о ее дистрофическом состоянии. Та не обижалась и только улыбалась. Втайне от всех она мечтала поправиться, хотя бы на пару килограммов. Но пересилить себя не могла – мучное и сладкое она не любила. Конечно, ей никто не ставил в вину то, что она продавила костлявым задом переднее сиденье автомобиля. От нее уходили тихо, спокойно, с достоинством – по-другому поступать с собой она не позволяла. Окажись каким-нибудь чудесным образом Валерия в провинциальной английской деревушке, там бы ее приняли за свою. В данный момент и она была свободной от всяческих обязательств. Бывший поклонник предпочел уйти, чем тянуться за выставленной ею планкой мужского совершенства.
– Тебе нужно изменить свое отношение к миру, – советовала ей мать, – иначе ты так и останешься старой девой.
Но Лера мотала головой и говорила о том, что и в тридцать лет можно найти свое счастье. Однако ее подруга думала не так:
– Лерка! Нам уже под тридцатник, а мы все ходим неокольцованные! Романтика случайных связей и короткие страстные романы – это уже не наш метод. Нам, Морозова, нужна семья настоящая. Нужно заняться ее построением серьезно, а то времени на то, чтобы родить детей и воспитать внуков, у нас с тобой не останется.
Времени не хватало и на многое другое. Зимой – на поездки на лыжные курорты, летом – на отпуск у моря. С одним из своих кавалеров Лера съездила полюбоваться полотнами великих художников в Эрмитаже, но после целого дня хождения по залам кавалер исчез из ее поля зрения навсегда. А ей казалось, что он так интересовался картинами Васнецова! Разочарование в мужчинах как в духовных личностях пришло к Валерии не сразу. После одного сбежал другой, которому она пыталась привить любовь к классической музыке. Во время концерта симфонического оркестра парень дал такого деру, что искать его пришлось с милицией и дружинниками. Лера сама его бросила, когда узнала, что он скрывался в местном вытрезвителе, в обществе таких же опьяненных горем мужиков, с которыми делился своими переживаниями по поводу несостоявшейся любви. Больше на ее горизонте кавалеров не появлялось. Жизнь была бы пресной и скучной, если бы не Лялька с ее постоянными исканиями и закидонами. Бросить подругу наедине барахтаться в жизненной пучине Лера не могла и считала своим долгом давать ей советы.
– «Утром – стакан кефира, вечером – салат из свежего огурца». Это что такое? – Лера вертела в руках рукописный текст со странным дневным меню.
– Ой! Вот этого не нужно, – Лялька надула пухлые губки. – Сама прекрасно знаешь, что это моя очередная диета. Вот наемся огурцов, напьюсь кефира и сброшу килограммов десять! – мечтала она.
– Да, – протянула, раздумывая, подруга, – вполне возможно, что сбросишь. Особенно если станешь есть кефир с огурцами. Главное успеть добежать до места выброса. А вдруг ты окажешься в автобусе?
– У меня в отличие от некоторых вполне здоровый организм, который все переварит, – недовольно буркнула Ляля, прекрасно осознавая, что в чем-то подруга права.
Возможно, та и не догадывалась, что диета Ляльке не нравилась. Слишком мало было в ней продуктов. Ляля смутно представляла, как она, наевшись на ночь одним огурцом, уляжется спать. Внутренние органы, не привыкшие к такому ужину, устроят ей забастовку. Организм потянет к холодильнику, и справиться с ним посредством разума будет чрезвычайно нелегко. Ляля понимала все сложности новой модной диеты, но твердо стояла на своем – сегодня она съест один огурец. Стакан кефира утром она уже выпила. Ляля с тоской поглядела на грязный стакан, торчавший из раковины, и заметила в нем пару капель кефира. «Уйдет Лерка, – подумала она, – обязательно допью. Не пропадать же добру. Может, диета в том и заключается, что нужно употреблять в пищу все до капли, все до грамма». Лера поймала ее заинтересованный взгляд, подошла к раковине и помыла стакан.
– Подумаешь! – заявила Лялька. – Не очень-то и хотелось.
А та начала убеждать приятельницу, что не нужно делать культа из диеты, что лишние килограммы – это не трагедия, а данность судьбы, и бороться с ними, а значит, и с самой судьбой нужно не такими радикальными способами. Одним огурцом за день не наешься, а только заработаешь анорексию. Лялька невнимательно слушала подругу и качала ногой. Пусть выговорится, раз ей так хочется. У нее-то нет подобных проблем. Если она похудеет, то ее унесет первым весенним ветерком в дальние дали, и некому будет читать ей лекции о здоровой пище.
– Как ты думаешь, Лерочка, – поинтересовалась Ляля, – в магазинах продаются замки на холодильники?
Та хмыкнула и открыла заветную дверцу:
– А зачем он тебе нужен? Сейчас мы проведем ревизию содержимого твоего холодильника, и у тебя исчезнет соблазн туда заглядывать. Что тут у тебя? Кильки в томате заржавели, выбрасываем. Селедка в горчичной заливке, выбрасываем. Хвост от копченой скумбрии – туда же. Скудный рыбный ассортимент. Из мясных продуктов – одна ветчина, и та уже начала зеленеть…
Практически все продукты из холодильника перекочевали в мусорное ведро. Торчащий из него пакет был заполнен по самые вырезы для ручек. Лера пожелала подруге спокойной ночи, взяла из мусорного ведра пакет и направилась к выходу.
– Я тебе помогу, все равно мимо контейнеров пойду, выброшу.
Лялька проводила ошарашенным взглядом пакет с продуктами, закрывающую дверь с обратной стороны подругу и побежала к холодильнику. Она распахнула дверцу и увидела в совершенно пустом холодильнике сиротливый кусочек аппетитного российского сыра и один огурец, купленный ею сегодня. Больше в холодильнике ничего не было. Ей до глубины души стало жаль килек в томате и селедку в горчичной заливке, а ветчину еще можно было бы поджарить!
Лялька выглянула в окно. Несмотря на весну, ночная тьма надвинулась на город быстро и окутала собой все улицы и дворы. Лялька прикинула, что ее подруга должна была уже раз пять дойти до помойки и выбросить пакет. Подождав на всякий случай еще немного, Лялька выскочила во двор. Как назло, там не горел ни один фонарь. Пробираясь почти что на ощупь, она подошла к контейнерам и попыталась вглядеться в темноту. Где-то там мирно лежал и дожидался бомжей и кошек ее мусорный пакет, полный вполне пригодных продуктов. А она, голодная и злая, наплевавшая на все огурцы мира, теперь хотела только одного – выудить пакет назад, нажарить картошки и съесть ее с селедкой и ветчиной!
Ляля пощупала поверхность баков рукой. Никаких выпуклостей, напоминающих селедку, она не обнаружила. Вероятно, наглые коты уже расправились с ее рыбой. Неожиданно рядом с собой она услышала слабое мяуканье. Где-то рядом с помойкой, за ее спиной, один из них просил о помощи. Она слышала, как он человеческим голосом говорил «Меняу». Так ему и надо! Не будет рыться в чужих мусорных пакетах. Ее рука нащупала пластиковые бутылки и остановилась. Коты не могут разговаривать человеческим языком. Во всяком случае, до сегодняшнего дня она об этом знала точно. Если хотя бы один из них заговорил, то прославился на весь мир. Она о нем не слышала, значит, такого в природе не существует. Но кто тогда скулит за ее спиной? Человек?! Или нечто, рожденное и тем, и другим?! Лялю объял ужас. Это ей наказание за то, что она решила не следовать диете, нарушив тем самым клятву, данную себе самой. Это ей за то, что она захотела жареной картошки. Может, если она скажет этому существу, что перестала думать о ней, оно исчезнет и перестанет стонать?
– А я уже не хочу жареной картошки! – завила она, трясясь от страха. – Я просто вышла подышать свежим воздухом.
– Возле помойки? – поинтересовалось существо знакомым человеческим голосом. – Где ты нашла здесь свежий воздух?!
Лялька икнула и замерла. Голос был очень похож на Леркин и исходил он из земных глубин.
– Так вот почему ты выскочила за мной следом, – анализировал голос, – ты захотела натрескаться жареной картошки! Диетчица огуречная! – Сомнений в том, что это говорила Лера, уже не было.
– Ты где? – спросила Ляля, вглядываясь в темноту.
– В какой-то яме, – ответила ей Лера. – Шла, шла и сквозь землю провалилась! С твоим мусорным пакетом, если тебя это еще интересует. Правда, селедка теперь вся на мне. Ты ее слижешь или будем соскабливать ножом?
– Ага, слижу, – ехидно ответила Лялька, – если достану тебя из ямы.
Но бросать подругу в беде она, конечно же, не стала. Сбегала домой за фонариком, прихватила на
