способна простая курьерша из бухгалтерии. Василиса сняла трубку и позвонила Алевтине в отдел. Она решила лишний раз напомнить, что они собираются покупать кондитерскую. Где гуляет ее частный сыщик? Ах, он все еще на задании. Так пусть завершает его поскорее и занимается настоящим делом – ищет владельца «Сладкоежки», пока заведение не ушло с молотка. Те пирожные, что принесла оттуда сегодня Эллочка, – гадость необыкновенная. Гости не притронулись ни к одному, и им с Эллочкой пришлось съесть весь десяток. Теперь их мутит и тошнит не хуже токсикозной Анфисы.
Алевтина подумала, что подруга лукавит, специально подгоняя ее позвонить Роберту. Она подозрительно посмотрела на Эллочку, в этот момент сидевшую напротив нее. Эллочка подняла свои ангельские глазки и живописно икнула, дрогнув хрупким телом. «Они действительно крема пережрамши», – сделала вывод Алевтина, недовольная тем, что с ней не поделились.
Но долго голодать ей не пришлось. Ресторан находился в соседнем здании, сотрудники фирмы, не дожидаясь окончания рабочего дня, рысцой перебегали улицу, вожделенно потирая ладони. Руководство не поскупилось и в честь заключения важной сделки, ради которой коллектив хорошо потрудился, устроило банкет. Василиса пришла одной из последних – ей нужно было убрать свое рабочее место, вернее, не свое место. Она тщательно протерла пыль, полила цветы, из которых вылетел рой мошек, не ожидавших такой щедрости, и сложила стопкой бумаги. Когда она уходила, Федор сидел в своем кабинете. Василиса остановилась и задумалась: стоит ли ему сообщать о своем уходе? Уйти по-английски не позволял статус личного секретаря. Хотя работа была просто временной.
Она постучала и открыла дверь. Федор разговаривал по телефону. Он тихо и нежно успокаивал какую-то Верочку и пламенно обещал ей непременно жениться. Вот это номер! Он обещал жениться еще одной даме! Судя по тому, как он с ней разговаривал, она была значительно старше его. Федор – альфонс? Как она могла подумать такое?!
– Целую тебя в обе щечки, моя тетушка, – сюсюкал босс.
– Я пошла, – неожиданно грубо заявила Василиса. Федор, не отрываясь от трубки, мотнул головой.
Если она осталась бы у него работать, то ей пришлось бы учить язык жестов. Василиса закрыла дверь и отправилась праздновать.
Банкет, конечно, был так себе. Ничего примечательного. Ни девушек у шеста, ни полуголых Тарзанов. Официантки, как на подбор, неповоротливые, клиенты за соседними столиками полупьяные… Василисе не понравилось. Тем более что пришлось ждать, пока Федор наговорится с Верочкой, которую он обозвал теткой. Лет через десять и Василисе, вполне возможно, скажут: «Тетка!» Но после этих слов она непременно обидится и не станет поддерживать никаких отношений с мужчиной, позволившим себе такое высказывание, пусть даже и с уменьшительно-ласкательным суффиксом.
– Летел орел! – со своего места поднялся Кутейкин и начал зачитывать по памяти тост. – Увидел он кукушку…
– Федора еще нет! – закричали сотрудники. – Сядь, кукушка!
– Семеро одного не ждут! – заявил Кутейкин и продолжил: – Спрашивает орел кукушку, мол, а не ты ли, дорогая, прошлой ночью демонстрировала в лесу стриптиз?
– Попрошу без вульгарщины, – возмутилась Татьяна и встала. – Я предлагаю тост за удачу.
– Очень хороший тост, – поддержал ее опоздавший Федор. – Я тоже немного добавлю…
Василиса хмыкнула. Она прекрасно помнила, какой из него оратор. Федор, не обращая на нее внимания, сказал:
– И за любовь!
Татьяне ничего не оставалось делать, как поддержать начальника:
– Хороший тост.
Василиса зажала рот ладонью, чтобы не рассмеяться, – начальник мог услышать, как она реагирует на его высказывания.
Федор сел за столик Василисы. Пробираться через весь зал он не захотел и присел там, где заметил свободное место. Хотя стул был приготовлен для Эллочки. Вот ей, бедной, и пришлось огибать все углы, пробираясь на место Федора. Василиса не знала, радоваться ей или грустить по тому поводу, что они оказались в такой опасной близости друг от друга. Она решила не обращать на это внимания и полностью отказаться от алкоголя. Голова должна оставаться светлой и ясной. Но за «За любовь!» пришлось пригубить. Она смочила губы и поставила бокал на стол.
Пока все уплетали за обе щеки долгожданный ужин, в зале заиграла музыка. Сквозь столы к ней начал пробираться Кутейкин. Василиса догадалась, что он идет именно на нее – его горящий взор испепелял все вокруг. Кутейкин не просто шел, он летел на крыльях этой самой любви, о которой ему напомнил Федор. Василиса ужаснулась: ведь наверняка он имеет в отношении ее какие-то намерения. Сколько можно этому Кутейкину намекать, что он ей безразличен, как вот этот стул, что стоит рядом, как Федор, который на нем сидит… Ладно, нужно честно признаться себе самой в том, что Федор ей действительно не безразличен. Василиса остановила на нем взгляд. Федор неожиданно вскочил, схватил ее за руку и увлек на танцпол. Кутейкин, не ожидавший такого поворота событий, резко остановился около Татьяны.
– Только без пошлости, – заявила она и пошла с ним танцевать.
Две пары кружились в медленном танце, как два корабля в безбрежном пространстве океана. Вокруг – ни души. Только Василиса, Татьяна, злой Кутейкин и рассерженный Федор. Василиса глупо улыбалась и пыталась понять простую истину: она наконец-то дожила до тех времен, когда мужчины стали бороться за ее внимание! И кто? Федор! Василиса подняла глаза и посмотрела на него. А ведь как он красив, как мужествен. Практически тоже супермен! Да – Василиса больше в этом не сомневалась! К тому же столько эмоций было написано на его лице, что Василиса даже испугалась. Зачем ей это? Федор практически женатый мужчина, у которого скоро родится ребенок. А кто она? Курьерша с кучей комплексов и бывшим гражданским мужем. Ничего хорошего из этого союза не выйдет. Да и будет ли союз? Она может надеяться только на мелкую интрижку. Если бы не Анфиса, то случилось бы невероятное: она бы влюбилась, потеряла голову, бросилась в омут страсти с головой, начисто лишенной мозгов от любви. Чем бы это закончилось, неизвестно. Зато, благодаря тому, что на свете существует Анфиса, Василиса твердо знает, что мужчинам доверять нельзя – ни себя, ни свою любовь. Даже суперменам.
Пока Василиса обдумывала все это, Федор шепнул ей на ухо, что она очень красивая, и поцеловал ее волосы. Если бы он не держал Василису, то она свалилась бы к его ногам, как последняя идиотка, бухнувшись в обморок. Хорошо, что танец закончился вовремя и не последовало продолжения этой страстной сцены, по окончании которой Василиса за себя уже не ручалась. Федор проводил ее до места, посадил и ушел.
– Что все это значит?! – шипел Василисе на ухо Кутейкин. – Он же со дня на день женится!
– А тебе какая разница? – возмутилась Алевтина. – Невеста еще не жена. Да и жена, как говорится в народе, не стена. Ее всегда можно подвинуть. Правда, Эллис?!
– Девочки и мальчики, – взмолилась та, – я есть хочу. Можно, я спокойно съем телячью отбивную, о которой мечтала весь день?
– Вот они, эти женщины! – взмахнул руками Кутейкин, устраиваясь на месте Федора. – Люди! Друзья! Коллеги! У меня родился тост!
– Если снова про кукушку, то давай с конца!
– Люди! Я буду краток. Выпьем за женское коварство! Потому что благодаря ему мы, мужики, все еще остаемся мужиками.
– Как закрутил, – не понял народ, но выпил.
Федор вернулся через несколько минут и позвал Василису к выходу. Она поняла, что он собирается ее куда-то отвезти, и стала отнекиваться. Но делать это в присутствии нетрезвого к этому времени Кутейкина не хотелось. Он мог ошибиться и подумать, что она не хочет ехать из-за него, и продолжить свои домогательства. Василиса вздохнула и пошла за Федором. Алевтина незаметно пожала ей руку.
– Мы поедем в бар, где нас ждут сегодняшние партнеры, – кратко пояснил Федор, усаживая ее в свой автомобиль. – Здесь нельзя даже поговорить.
Василиса пообещала себе сдерживаться и ничем не провоцировать любовных вспышек. Ну, разве что она позволит Федору себя поцеловать в щеку. Но только на прощание, перед уходом. А когда он прижмет ее
