– Тогда чего я, дура, за ним следом не побежала?! Пропустила столько интересного!
– Ничего интересного, Антонина Эдуардовна, там и не было. Все так же, как и с Рюмочкиным. Кузен Евы залез в квартиру и получил удар битой по голове…
– Кузен?! – Боблова обрадовалась тому, что Юлька проговорилась. – С этого места, дорогая, подробнее. – Она спрятала платок и уселась удобнее.
– На этой скамейке…
Юлька тоскливо посмотрела на бегающую собаку, вздохнула и рассказала Бобловой все, что знала. К чему теперь скрывать? Скоро об этом узнает весь дом, Аделаида небось тоже подслушивает. Да, Юлька сглупила, приняв кузена за кузена. Но он был такой обаятельный. Возможно, он на самом деле кузен, когда очухается, признается, что он, ну, не кузен, а дальний родственник. А когда встанет на ноги и вернется сюда, чтобы поблагодарить Юльку… За что он ее станет благодарить?
– Неблагодарный! Сволочь! Где он?! Дайте мне, я его порву на части!
К подъезду бежал, ругаясь, участковый Пугач, размахивая пистолетом.
– Семен Семенович?! – обомлела Боблова.
– Пугач?! – испугалась Юлька.
– Где он?! – рявкнул тот, остановившись призраком Каменного гостя перед дамами.
– Кто? – выдавила из себя Юлька, подозревая худшее.
– Этот обаяшка кузен! Сволочь! Ему оказали все медицинские услуги, можно сказать, вытащили с того света, а он, а он… – Участковый задыхался от ярости.
– Что о-о-о-он? – проблеяла Юлька.
– Сбежал, как только очухался! Неблагодарный!
– Р-гав! Р-гав! – подтвердила его слова примчавшаяся на шум Эльвира.
– А! – обрадовался Пугач. – Кнопа, собачка! Давай-ка поищем негодяя… – И он ринулся в подъезд, Эльвира побежала за ним. Но через пару секунд оба вернулись обратно. – Дверь опечатана и закрыта.
Пугач с собакой подошел к окну.
Юлька тоскливо подумала, что нет худа без добра. Завтра вместо того, чтобы идти в травматологическое отделение, она выспится. И собака ее не разбудит ни свет ни заря, набегается за ночь и проспит до обеда без задних лап. А кузена Пугач в квартире не найдет. Если бы он вернулся, то Юлька бы почувствовала. Точно почувствовала бы, где-то на уровне подсознания.
– Нет его, окна закрыты, – подтвердил ее догадку участковый. – Давно сидите, Антонина Эдуардовна? – поутих Семен Семенович. – Я уж не стал вас отрывать от любимого борща, думал, кричит кто-то сумасшедший, сбегаю на минуточку, проверю да обратно вернусь. Но вот как все вышло.
Юлька фыркнула, ее обозвали сумасшедшей! Да если бы она не крикнула, то человек, возможно, умер бы. А возможно, и нет. И черт с ним, с этим человеком. Раз убежал, так убежал. Она на фруктах сэкономит.
– Что вы говорите, Семен Семенович? Я вашего отсутствия практически не заметила, суетилась, суетилась, обремененная домашними заботами…
– Обидно, однако, от вас такое слышать, Антонина Эдуардовна.
– Антонина Эдуардовна, – Юлька встала, – спокойной вам ночи. Спокойной! Без ссор. И вам, Семен Семенович, всего хорошего.
– Иди, Гатчина, иди и в следующий раз кричи также громко! – посоветовал ей Пугач.
– Спокойной и тебе ночи, Юля, детка. Что вы говорите, Семен Семенович! Какой такой следующий раз? Не пугайте девочку. Никаких следующих разов.
– Как скажете, Антонина Эдуардовна, – сдался участковый. – А как там борщ? Сварили?
Юлька поднималась по лестнице с не меньшей быстротой, чем с нее спускалась. Эльвира-Кнопа рвалась на заслуженный отдых. Спать! Спать! Спать. Юлька поняла, что ее глаза закрываются. И диктофон она забыла выключить, как бы не сели батарейки, все-таки чужое добро. Нет, Василиса своя, не чужая. Завтра Юлька ей отчитается, что выполнила задание. Правда, если бы Аделаида не вмешалась, то она узнала бы больше имен. Но пока хватит и двух. За ними они с Василисой и начнут следить. С Василисой и с братьями Карамазовыми, у тех машины под рукой, то есть под… Ну, под нужным местом.
Эх, кузен, кузен! Сбежал. Интересно, куда? К очередной двоюродной сестричке? Нельзя доверять красивым мужчинам, ох нельзя. Юлька вставила ключ и открыла дверь.
Глава 6
Лучшие друзья сыщиков – соседи
Анна Владимировна смотрелась в зеркало и выискивала новые морщинки. Если врач-косметолог не обманул, то она должна сегодня выглядеть как только что родившийся младенец. Естественно, не с красной попой, громко орущим ртом и выпученными от кишечных колик глазами, но с такой же бархатной кожей без единой морщинки. Ах нет. Вот она! Предательская складочка под левым глазом осталась! Анна Владимировна провела натертой кремами рукой по лицу и вздохнула. Если поворачиваться ко всем правой стороной, то ее можно будет перепутать с девушкой. С полной, большеглазой, большегубой (натуральные, между прочим) солидной девицей неопределенного возраста. Нет, не зря, ах, не зря она отвалила кучу денег за эти уколы красоты.
С такой внешностью ей прямая дорожка на экран! Еще лучше – в депутатские жены. Депутаты сегодня в моде. «Ах, ваш муж Олег Викторович Сметана депутат городского собрания?! Да что вы говорите?» – «Да, именно это я и говорю!» Анна Владимировна изобразила перед зеркалом непомерную гордость.
Напевая, вполне довольная собой, ну, если, конечно, не считать противной морщинки под левым глазом, она направилась к лестнице для того, чтобы спуститься на первый этаж своего загородного дома. Солидная деревянная конструкция с массивными балясинами и резным орнаментом, застеленная ковровой дорожкой, слабо скрипнула одной ступенькой, сообщая дому, что хозяйка изволит спускаться вниз, и замолчала.
– Нужно поменять! – негодующе заметила Анна Владимировна, опустив глаза на провинившуюся ступеньку.
– Нет! – послышалось в ответ. – Не нужно менять! Это не моя вина!
Анна Владимировна остановилась как вкопанная. Разговаривать со ступеньками она не умела. Да и те до сегодняшнего утра не проявляли склонности к болтливости. Моментально оценив обстановку: «Ха! Нашли дуру! Я знаю, что ступеньки разговаривать не умеют!», Анна Владимировна догадалась, что с нею говорит Домовой. Дом достался Олегу Викторовичу Сметане от предыдущего директора мясокомбината, а тот получил наследство еще от кого-то. Хоть помещения несколько раз перестраивали, старые стены в просторных комнатах оставались прежними – первозданными.
Домовой стоял прямо перед Анной Владимировной и выглядел потрясающе молодо, привлекательно, несмотря на несвежий внешний вид и забинтованную голову.
– Барабашка? – кокетливо поинтересовалась Анна Владимировна и повернулась к домовому правым боком.
– Нет, – замотал болезной головой тот, – Гуньков, с вашего позволения. Но в случае чего можете называть и Барабашкой. Если вам так приятнее…
– Приятнее чего? – растерялась Анна Владимировна. Она не умела разговаривать со ступеньками и Гуньковыми. Уж лучше на его месте оказался бы Барабашка. Тогда она его спросила бы, куда задевалась статуэтка любимой полуголой нимфы и брильянтовые сережки.
– Все, что захотите! – пламенно заверил Гуньков и потряс перед носом дамы ключами. – Олег Викторович дал для экстренного случая. И он нагрянул!
– Олег Викторович нагрянул?! – Анна Владимировна думала о своем, скользя пристальным взглядом по совершенной фигуре несостоявшегося Барабашки.
– Случай, – мотнул головой Гуньков.
– Случай или судьба? – задумалась на мгновение Анна Владимировна, поскольку дольше думать не умела. – Позвольте узнать, молодой человек…
– Гуньков, – подсказал ей тот.
– Позвольте узнать, господин Гуньков, что вы здесь делаете?! – Анна Владимировна упорно не поворачивалась к молодому человеку левым боком. Мало ли что?
– Я и говорю, Олег Викторович дал мне ключи от дачи, чтобы я мог спрятаться здесь в экстренном
