И двенадцатый год, и роман-эпопея — прости.О туман! Бесприютная взвешенной влаги частица,Хорошо, что у Нельсона встретилась ты на пути.Мне в истории нравятся фантасмагории, фанты,Все, чего так стыдятся историки в ней.Им на жесткую цепь посадить варианты,А она — на корабль и подносит им с ходу — сто дней!И за то, что она не искусство для них, а наука,За обидой не лезет в карман.Может быть, она мука,Но не скука. Я вышел во двор, пригляделся: туман.
СЛОЖИВ КРЫЛЬЯ
Крылья бабочка сложит,И с древесной корой совпадет ее цвет.Кто найти ее сможет?Бабочки нет.Ах, ах, ах, горе нам, горе!Совпадут всеми точками крылья: ни щелки, ни шва.Словно в греческом хореСтрофа и антистрофа.Как богаты мы были, да все потеряли!Захотели б вернуть этот блеск — и уже не могли б.Где дворец твой? Слепец, ты идешь, спотыкаясь в печали,Царь Эдип.Радость крылья сложилаИ глядит оборотной, тоскливой своей стороной.Чем душа дорожила,Стало мукой сплошной.И меняется почерк.И, склонясь над строкой,Ты не бабочку ловишь, а жалкий, засохший листочек,Показавшийся бабочкой под рукой.И смеркается время.Где разводы его, бархатистая ткань и канва?Превращается в теменьЖизнь, узор дорогой различаешь в тумане едва.Сколько бабочек пестрых всплывало у глаз и прельщало:И тропический зной, и в лиловых подтеках Париж!И душа обмирала —Да мне голос шепнул: «Не туда ты глядишь!»Ах, ах, ах, зорче смотрите,Озираясь вокруг и опять погружаясь в себя.Может быть, и любовь где-то здесь, только в сложенном виде,Примостилась, крыло на крыле, молчаливо любя?Может быть, и добро, если истинно, то втихомолку.Совершенное в тайне, оно совершенно темно.Не оставит и щелку,Чтоб подглядывал кто-нибудь, как совершенно оно.Может быть, в том, что бабочка знойные крылья сложила,Есть и наша вина: очень близко мы к ней подошли.Отойдем — и вспорхнет, и очнется, принцесса БрамбилаВ разноцветной пыли!
Сентябрь выметает широкой метлой…
Сентябрь выметает широкой метлойЖучков, паучков с паутиной сквозной,
