жизни еще не было! Ну почему я не спросила раньше! Я так изводилась от ревности и так злилась на тебя, Лэндон!
Он пододвинул свой стул вплотную к Алише и обнял ее одной рукой.
— А я-то думал, что происходит! То ты такая милая, добрая и обаятельная, что от тебя отходить не хочется, то…
— Суккуб? — перебила его Алиша,
— Именно! — ответил Лэндон, и они вместе громко засмеялись.
Не понимая этого юмора, но видя, что Лэндон и Алиша сейчас поглощены друг другом и очень счастливы, Мэгги тоже засмеялась.
— Кстати, помнишь, ты интересовалась, откуда я узнал, где ты работаешь, когда я привез тебе шарф в парикмахерскую? — спросил Лэндон.
Алиша кивнула.
— Мэгги узнала тебя тогда на фотовыставке и рассказала мне, где ты работаешь. Оказывается, она как-то стриглась в вашей парикмахерской и запомнила тебя.
— Меня стригла не ты, но я увидела тебя и запомнила, потому что у тебя очень красивое лицо, и я подумала, что из тебя вышла бы замечательная модель, — оживленно рассказывала Мэгги.
Алиша улыбнулась и покраснела от смущения.
11
Планы Гевина рушились один за другим. Будто бы удача повернулась к нему спиной. Сначала начались непредвиденные сложности с акциями «Шолтон интерпрайзис». Гевин нервничал.
Они работали над этим делом втроем: Кевин Доулз, Деймон Сазерленд и он, Гевин Сидни. Ну, еще Карл Торнтон, один из работников фирмы, который снабжал Гевина конфиденциальными данными об акциях «Шолтон интерпрайзис». Но Карл — то ли по незнанию, то ли из скромности — запросил весьма небольшой процент. Нужно было подменить необходимые бумаги, печати, подписи, списать часть акций со счета фирмы и зачислить на другой, который принадлежал Гевину!
Деймон позвонил Гевину, когда он был в «Миллениум роял ресторан» с Алишей.
— Гевин, тебя могут замести. Исчезни из города на несколько дней. Можешь залечь на дно в Мейдстоне, там есть безопасное местечко.
— Черт возьми, — шепотом выругался Гевин и так же тихо продолжил: — Именно сейчас, когда мне больше всего нужно быть в Лондоне…
— Сейчас, Гевин! Если, конечно, не грезишь о тюряге.
— Нормально, если я уеду сегодня ночью?..
— Ты что, не понял? Сейчас — значит сейчас!
Какого черта! — садясь в поезд до Мейдстона, бесился Гевин. Он даже не успел встретиться со своим драгдилером, чтобы купить у него кокаина и провести эти несколько дней без ломки.
Всю дорогу до города Гевин злился и чертыхался про себя. Почему неприятность не приходит одна?! Что, черт возьми, происходит?! Беда с отсутствием наркотиков — самое малое из зол. Чертовщина с «Шолтон интерпрайзис» грозит тем, что он со своими ребятами могут не только не получить ни пенса, но и загреметь в тюрягу на долгие годы! А тут еще и «дело Беннет» никак не сдвинется с мертвой точки…
Именно сегодня! Гевин в бешенстве треснул кулаком по сиденью, чем заставил рядом сидящую пожилую пассажирку подпрыгнуть на месте и боязливо отодвинуться от него. Именно сегодня ему пришлось уехать! Сегодня, когда у него было столько планов по поводу Алиши! Быть романтичным, заботливым и внимательным, чтобы втереться в доверие, обаять ее, влюбить в себя, подарить пустые надежды, поцеловать и, возможно, провести с ней ночь. И тогда они начали бы встречаться, стали бы близки, и со временем он нашел бы способ запудрить Алише мозг, чтобы завладеть ее фамильным ранчо, а заодно и нефтью. После этого можно было бы оставить махинации с акциями и вообще больше никогда не работать! Жить спокойно, не боясь, что за тобой вот-вот придут с наручниками, заниматься фотографией, устраивать фотовыставки, путешествовать…
Именно сегодня! Сегодня, когда у него закончился наркотик. Гевин нервно теребил в руках билет на поезд. Скоро начнется. Он и так уже чувствовал, как в нем возникла беспричинная агрессия ко всем в вагоне, кто попадался на глаза. И одновременно отвращение к ним, к себе, ко всему миру! Как глухой плитой, его накрывала депрессия. Ему срочно нужна была доза! Гевин знал, что кокаиновые «ломки» тем и характерны, что если вовремя не «нюхнуть», то вначале приходят ощущение подавленности, подозрительность, раздражительность, депрессия. Но это еще полбеды. А что, если он просидит так дня три? Ему начнет казаться, что мир готовит заговор против него. Он перестанет спать, есть. В таком состоянии ему может взбрести в голову все, что угодно. Сможет ли он переждать эти несколько дней, не натворив глупостей? Что-то подсказывало Гевину, что без дозы ему не обойтись.
Мейдстон, что на полпути от Ла-Манша к Лондону, был административным центром графства Кент. Гевин бывал здесь раньше, несколько лет назад, и вполне неплохо проводил время. Оказавшись на платформе вокзала, он огляделся и, приметив табличку «WC» со стрелкой, направился в ту сторону. В туалете он умылся и достал сотовый.
Возможно, мне повезет, и тот паренек не сменил свой номер, подумал Гевин, звоня Брендану Коулхи, у которого когда-то покупал наркотики в этом городе.
Гевин спланировал провести эти несколько дней «под кайфом», и пусть мир подождет.
К черту акции «Шолтона» и полицию, Алишу Беннет с ее нефтью и все остальное тоже.
Брендан Коулхи, как оказалось, номер не сменил и все еще торговал наркотиками. Так что Гевин провел эти дни, как и хотел. Плохо только, что в доме, в котором он находился, было плохо со связью. Гевин пытался дозвониться Алише, чтобы поддержать с ней связь, но не смог. Он боялся, что рыбка уплывет из его сетей…
— Я решил «разболеться» до конца недели, — воодушевленно сообщил Лэндон, возвращаясь из гостиной, где он звонил своему секретарю. — Я лет пять не болел и не брал отпуск, так что это заслуженно. Отдохну, займусь чем-нибудь интересным.
Несмотря на то что они позавтракали всего каких-нибудь десять минут назад, Лэндон открыл холодильник и выудил оттуда кусок сыра. Алиша мыла посуду.
— Смотрю, у тебя появился аппетит. Верный признак того, что ты выздоравливаешь, дорогой, — улыбаясь, заметила она.
— Еще бы, ты такая аппетитная. — Он уже обнимал Алишу сзади и крепко прижимал к себе.
— Я имела в виду не этот аппетит, милый, — промурлыкала она, чуть не выронив тарелку.
— Очень жаль, что ты не берешь его в расчет.
Его руки спустились на бедра Алиши и совершенно бесстыдно задирали ей платье. С трудом соображая, она стянула перчатки для мытья посуды и повернулась лицом к Лэндону.
— Какие у тебя горящие глаза, — прошептал он. — Прекрасные глаза цвета неба.
— Я люблю тебя, — просто сказала она.
— И я люблю тебя, моя Алиша.
Руки Лэндона обвили ее талию. Алиша затрепетала и прижалась к нему всем телом. Вот оно, счастье, которого она ждала всю жизнь. Ее жизнь, ее судьба, ее дом — здесь, рядом с Лэндоном.
— Интересно, сколько мы можем так простоять? Думаю, очень и очень долго, — хрипло сказал Лэндон, затем настойчиво прибавил: — Идем наверх.
Они занимались любовью при свете дня, и это было восхитительно. Они любили каждой клеточкой своего тела и каждой частичкой своей души. Это длилось несколько часов. Их тела уставали, но души хотели упиваться друг другом без передышки. Обессиленные, Лэндон и Алиша уснули, сплетясь в объятиях.
— Любимая, я вот что подумал. — Лэндон провел ладонью по обнаженному плечу Алиши. — А что, если мы на пару-тройку дней съездим погостить к моим друзьям в их охотничий дом? Сможешь утрясти
