Луиза поставила опустевшую кружку из-под чая на стол, благополучно позабыв ее вымыть, чего не случалось в этом доме уже лет десять. Потом, так и держась за щеку, немного побродила по дому, соображая, что же нужно сделать перед сном, так ничего и не придумала, проследовала в спальню, одной рукой откинула покрывало на тщательно застеленной кровати и заползла в мягкие прохладные недра постели.
Щека предательски горела. Ссадина на подбородке ныла. Коленка собиралась вот-вот развалиться на части. Сердце почему-то колотилось как ненормальное. Луиза совершенно по-девчоночьи хихикнула, погасила ночник, который всегда горел на ее тумбочке, и погрузилась в сладкие ночные грезы. Таблетки успокоительного и снотворного, без которых она последний год ни разу не смогла заснуть, так и остались лежать в ящике стола, ненужные и забытые.
3
– Давай-давай, нечего на меня смотреть так жалобно, не в камере пыток находишься, – прошипела Лилиан, довольно чувствительно пихнув подругу в бок. – Ныряй и плыви, ничего тут сложного нет.
Две женщины, облаченные в купальные костюмы и непромокаемые шапочки, яростно препирались, стоя у бортика бассейна, в котором уже бултыхалась стайка радостно вопивших первоклассников, а также четверо сосредоточенных подростков, безостановочно плававших туда и обратно по отмеченным пластиковыми поплавками дорожкам. Видимо, готовились к каким-нибудь соревнованиям.
Эпохальный час посещения обители бодрости и здоровья был специально назначен на утро, пока бассейн еще не был заполнен длинноногими красотками и мускулистыми красавцами, самозабвенно тратящими на занятия фитнесом все триста шестьдесят пять дней в году.
– Я боюсь, – прошипела Луиза, проклиная день и час, когда она все-таки поддалась уговорам своей реактивной подруги и дала согласие на авантюру с бассейном. – Вода мокрая и холодная. К тому же твой купальник мне явно мал, вдруг он свалится в воде…
– Мал не велик, нечего и переживать, – беспечно ответствовала Лилиан, подталкивая трусиху все ближе к подсвеченным голубым плещущим волнам окружного бассейна. – Если бы ты вдруг похудела до восьмого размера, то купальничек бы раз – и свалился! Глазом бы моргнуть не успела. А с твоим двенадцатым не боись! Никакого неприличия не случится, даже и не мечтай. К тому же голубой цвет тебе к лицу, просто блеск, ты уж поверь мне…
– Верю… Что же мне еще остается.
– Тогда смело прыгай в воду и начинай плавать! Мы, между прочим, оплатили время пребывания в бассейне по часам. Держать тебя до вечера здесь никто не будет. Ты уже десять минут тут мнешься и еще даже ноги не намочила! В душ можно и дома сходить, не находишь?
Луиза бросила еще один опасливый взгляд на шумную толпу малышей, мелькавших и резвившихся в воде, как стая крохотных дельфинов.
– Мне кажется, что мы им помешаем… – снова завела она, по непонятной причине испытывая большое неудобство при одной мысли о том, что придется лезть в воду, мокнуть да еще совершать какие-то непонятные телодвижения только для того, чтобы не пойти ко дну.
– Бассейн огромный! – рявкнула Лилиан. – Тут стадо китов можно держать и еще останется место для пары океанских кругосветных лайнеров. Не испытывай моего терпения! Сейчас же лезь в воду.
– Давай ты сначала поплавай, а я посмотрю… – не сдавалась Луиза.
– Боже мой, я же не заставляю тебя выпрыгивать из самолета с отстегнутым парашютом! – окончательно рассвирепела подруга. – Сидела бы дома, раз не хочешь плавать! Мы же уже все обсудили!
– Ты меня заставила.
– Я?! Ты же сама мне позвонила позавчера и спросила: Лил, а ты еще не передумала насчет бассейна? А я-то уж обрадовалась, решила, что ты наконец взялась за ум и решила избавиться от этих ужасных складок на животе!
– Нет у меня никаких складок!
– Есть! – безжалостно припечатала Лилиан, уделявшая немало времени собственной драгоценной фигуре. – И заднице, между нами говоря, тоже не мешало бы придать какие-нибудь другие очертания. Тебе всего тридцать восемь лет, и выглядеть так, как ты выглядишь сейчас, в твои годы просто безнравственно.
– Безнравственно все время вертеться перед зеркалом, как это делаешь ты!
– Ничего подобного! К тому же плавание укрепляет спину и ты мигом перестанешь сутулиться. Плавание улучает форму груди и бедер, а также делает кожу упругой. Лезь в воду сию минуту!
Громкие голоса обеих спорщиц разносились под сводами бассейна, хотя они так увлеклись, что не обращали внимания на то, что к их диалогу с интересом прислушивается большая часть посетителей.
Какая-то высокая сутуловатая девушка, тоже боязливо поглядывавшая на синие глубины, услышав про форму груди и бедер, вздохнула, села на бортик и осторожно опустила ноги в воду.
– В последний раз предупреждаю – ныряй и плыви… – Дискуссия явно пошла по кругу.
– Я боюсь, – снова завела было Луиза.
– Ну все!
Терпение Лилиан оказалось далеко не бесконечным, и она просто-напросто пихнула подругу в плечо. Луиза не удержалась на скользком бортике и с громким воплем рухнула в бассейн, подняв облако брызг. Дети радостно завизжали. Лилиан пожала плечами и прыгнула следом.
– Я плыву! – вдруг радостно завопила Луиза, выныривая из пахнущей озоном глубины.
– А ты сомневалась?
– Нет, правда, смотри, я плыву! Сто лет уже не была в воде, ох как здорово!
– Интересно, что тебе мешало?
– Я плыву!
– Ясное дело, теперь завела новую волынку, – проворчала Лилиан, быстрыми гребками рассекая упругую поверхность. – Она плывет! Подумать только!
Впрочем, по голосу было слышно, что Лилиан довольна. Еще бы! Затащить такую упрямицу, как ее ближайшая подруга, в места, где люди обычно занимаются спортом, это же самый настоящий подвиг. Да за такое ордена нужно давать. «Пурпурное сердце», не меньше!
Неделю спустя Луиза все-таки встретилась со своей преуспевшей в квартирном бизнесе кузиной Мардж, решившись наконец обсудить с ней продажу дома. Промаявшись несколько дней и тщательно взвесив свои возможности, она пришла к неутешительному выводу, что глупо содержать огромное жилище, в котором все равно в основном используются кухня, спальня и гостиная.
В мансарду и в большинство комнат второго этажа Луиза не заглядывала несколько лет, а на чердак вообще не поднималась, даже во время весенней уборки. Насколько легче было бы жить в маленькой квартирке, в которой не скрипят по ночам половицы и не кажется, что кто-то невидимый и страшный бродит по чердаку, переворачивая старые вещи и временами вздыхая.
Так или иначе, решение было принято и теперь оставалось только решить массу формальностей, связанных с продажей такой внушительной собственности, каким был ее дом, и найти покупателя, которому он приглянется.
Мардж, крепко сбитая невысокая дама лет пятидесяти, с коротко стриженными волосами, которым при помощи разных парикмахерских ухищрений был придан актуальный оттенок баклажана, без лишних церемоний заявилась прямиком домой к Луизе, да еще притащила с собой двух молодых людей: оценщика и дизайнера.
На правах близкой родственницы конечно же.
– Надо посмотреть, что можно сделать с этой развалюхой, чтобы продать ее за мало-мальски приличную сумму. Ремонт, должно быть, требуется немалый, – без обиняков заявила энергичная дама, усаживаясь в любимое плетеное кресло хозяйки и закуривая тонкую дамскую сигарету, сильно пахнувшую ментолом.
– Дом в прекрасном состоянии, – возразила Луиза, немедленно обидевшись за родное гнездо. – Несмотря на его возраст. Тебя послушать, так можно подумать, что тут какая-то разнесчастная хижина дяди Тома или что-то вроде.
