мужчиной, действуй!»
Взяв колун, он побежал в столовую. Мать стояла спиной у серванта. С размаху Александр ударил ее. Почти не вскрикнув, она осела на пол, встретилась с глазами сына.
Странно, но Гедвига-старшая не только не потеряла сознания, она пребывала в полном рассудке. Видимо, убийца был настолько неловок, что даже свое черное дело не сумел сделать сразу до конца.
Мать удивленным тихим голосом обратилась к своему чаду:
— Сынок, за что? Ведь я тебя так любила.
Судорожно сжимая колун, Александр застыл в нерешительности, нервно переминаясь с ноги на ногу.
Мать ласково продолжала, привалившись спиной к ножке стола:
— Бедный мой, что же теперь с тобой станет? Александр поднял колун, сделал шаг вперед и,
мысленно подражая мяснику Гансу, у которого они брали мясо, опустил орудие убийства на голову матери и коротко выдохнул:
— Гх!…
Потом, уже лежащую, он ударил ее еще раз и теперь только снес верхнюю часть черепа. Мозги и кровь разлетелись в стороны, попали Александру на штиблеты.
Он на мгновение застыл, соображая, что ему следует делать теперь, какое добро хватать, кого звать в квартиру…
И вдруг его поразило словно током: он только теперь услышал звуки музыки. Марта играла на рояле.
Из ее комнаты донесся веселый голос:
— Что у вас упало?
— Как же я мог забыть? — произнес вслух Александр. — Нет, на меня положительно нашло какое-то помутнение. Я всегда такой умный, сосредоточенный и вдруг забыл, что Марта дома. Но Рубикон я уже перешел. Назад пути нет. Надо быть мужественным!
Он вошел к Марте.
Она с упоением напевала романс Сантуццы из «Сельской чести». Услыхав знакомые шаги, не оборачиваясь, восхищенно произнесла:
— Ах, Масканьи — чудный композитор! Сергей Васильевич мне обещал: «Если Пьетро при-
едет в Россию, я обязательно вас познакомлю с ним, Марта!» Я просто мечтаю об этом!
И она вновь запела — на итальянском языке, который основательно изучала, ибо твердо решила стать профессиональной оперной певицей.
Александр медленно подошел на расстояние вытянутой руки к Марте, не спеша поднял колун и, уже обогащенный некоторым опытом, ударил и сильно, и точно.
Брызнула кровь. Марта с легким вздохом повалилась навзничь.
Александр заметил, что брызги крови оросили ему пиджак и рубашку. Он нехорошо выругался и направился вон из комнаты.
Он был уже за порогом, когда, к своему неописуемому ужасу, услыхал за спиной сдавленный детский голос:
— Ты зачем это сделал? Я все расскажу дяде Васе. И маме, и папе — всем расскажу, какой ты дурной!
Александр вернулся. Он увидал младшую сестренку, которая играла в углу с большой куклой.
— Нет, скверная девчонка, — злобно выдавил из себя Александр, — ты никому ничего не скажешь!
— Как раз скажу! — азартно произнесла девочка.
— А я тебе сейчас докажу, что ты вообще уже больше ничего не скажешь!
Александр приблизился к Гедвиге.
Та, крепко прижимая к груди куклу, шагнула назад, споткнулась о что-то и упала спиной, но куклу продолжала крепко держать в объятиях.
Александр, вновь ощутив в себе непонятный прилив какой-то звериной жестокости, стукнул обухом колуна ребенка по голове.
Шатаясь словно пьяный, он стал бродить по комнатам и для чего-то тушить свечи. Потом взял большой фонарь, с которым обычно в темное время выходили на двор, зажег его.
Ему казалось, что весь этот кошмар лишь пригрезился во сне и сейчас рассеется.
Перешагнув через тело матери, он влез в буфет и прямо из горлышка бутылки сделал несколько больших глотков — вино показалось ему прокисшим.
Придя немного в себя, он начал действовать по намеченному прежде плану.
Колун он отнес в комнату Василия, швырнул его под стол и злорадно подумал: «Дураки-полицейские наверняка собьются со следа! Схватят этого мужика…»
Припрятал в холодном камине кое-что из материнских драгоценностей.
Потом, плохо осознавая собственные действия, он с зажженным фонарем ринулся наверх, к Бородулину.
Бредовой голове еще казалось, что можно замести следы.
Опытного Лебедева ему, разумеется, провести не удалось. Сыщик сразу же разглядел на одежде и ботинках Александра бурые кровяные пятна. Да и на вопросы юнец отвечал столь сбивчиво и невнятно, что сомнений у Лебедева не оставалось: перед ним стоит убийца, лишивший жизни самых близких ему людей.
Напротив, Василий Титов все объяснил просто. Когда Лебедев задал ему вопрос: «Но почему твоя одежда измазана кровью?», Титов развел руками:
— Так мои хозяева пост никогда не держат! Я резал поросят на окорока. Хозяева с окороком пиво любили пить.
СЪЕДЕН НА САХАЛИНЕ
На процесс А. Кары съехались юристы со всех концов России. Сам Николай II следил за этим судом. Приближенным он говорил:
— Сейчас необыкновенно много жестокости. Это верный признак того, что наступают страшные времена и страшные события. Вы еще вспомните эти слова! Чтобы зарубить мать и сестер — нет, разум отказывается верить в такое.
Убийцу защищали крупные адвокаты — М. Ходасевич и Н. Муравьев. Эти искушенные в своем деле люди доказывали суду:
— Разве вы не видите, что наш подзащитный — душевнобольной! Все его поступки говорят об этом.
Кара на суде был малословен и печально тих. Но однажды с ним произошла истерика. Это случилось, когда свидетельница Клавдия Смирнова (а ей бы впору как соучастнице разделить с Александром место на скамье подсудимых) заявилась в зал со своим мужем.
Отец поспешил окрутить ее с дальним родственником, скромным немолодым чиновником, у которого не было ни кола ни двора.
Этот вертлявый господин, чувствуя, что к ним обращено внимание всего зала, оказывал молодой супруге всяческие знаки внимания: то что-то жарко шептал ей, то вдруг до неприличия страстно целовал ее руки.
Александр вдруг разрыдался, кричал какие-то бессвязные слова. Потом и вовсе потерял сознание.
Судебное заседание прервали на час, а мужа Клавдии попросили покинуть зал.
…Итак, суд присяжных — самый гуманный из всех судов — приговорил Александра Кару к лишению всех прав состояния и ссылке в каторжные работы на 12 лет.
Убийца отправился на далекий остров Сахалин.
Отец не бросил сына, поломавшего ему всю жизнь, — помогал Александру материально, подбодрял письмами. Каторжанин тоже писал, жаловался на тяготы жизни. Но вот его письма перестали приходить.
Алоиз Осипович обратился в тюремное ведомство. Чиновники навели справки и официально известили,
