Уже уходят? Жаль. Нет, еще одна папка, синяя с золотом. Гибсон откашлялся.
– Господин Оргель, нотариальным расследованием установлено, что по смерти Тролла Орб-Оргеля вы являетесь его единственным законным наследником.
Он замолчал, выдерживая торжественную паузу. Смешно. Самое время сообщать мне о чьей-то там смерти.
– И когда умер этот Тролл?
– Двадцать восьмого октября сего года. Вам было послано уведомление.
Не получал я никакого уведомления. Тролл Оргель… Тролл? Ну конечно же! Пресловутый двоюродный дядя Тролл. Он «ввязался в темные спекуляции и стал позором семьи». В нашем доме о нем красноречиво умалчивали. Я думал, он давно сгинул в чужих краях.
– Согласны ли вы принять наследство?
На миг я почувствовал себя шокированным: как-никак «позор семьи». Но если отказаться, они тотчас уйдут, а так мы еще поболтаем в тишине.
– Согласен.
– Скрепите подписью.
Скрепил.
– Благодарю вас. В соответствии с пунктами 4-м, 182-м и 369-м, господин Оргель, вы будете официально введены во владение через тридцать шесть часов, считая с данного момента.
– И что же оставил мне дядюшка Тролл?
Гибсон открыл синюю папку.
– Акции фирмы «Паллмер» на сумму четырнадцать миллионов долларов. Свинцовые рудники в Боливии. Чайные плантации площадью…
Ай да дядюшка Тролл! Что значит вовремя ввязаться в темные спекуляции! Однажды – мне было лет десять – он приезжал в наш старинный, уже ветшавший дом среди полей и не был допущен к порогу. Бабушка вышла на веранду, иронически оглядела сиявший хромом автомобиль ярко-лилового цвета и сказала безапелляционным тоном: «В роду Орб-Оргелей подобных машин не держат».
Водя чистым розовым ногтем по страницам, Гибсон зачитывал длинный список богатств дядюшки Тролла.
– …А также принадлежащий Троллу Оргелю по праву личной собственности остров Макабр, расположенный…
Остров Макабр?! Личная резиденция короля наркотиков Папы Пиперазино?.. Черно-бело-розовый Гибсон закачался у меня перед глазами.
– Хватит, – прохрипел я. – Общий итог?
– Округленно состояние оценивается в шестьсот пятьдесят восемь миллионов долларов, – бесстрастно изрек Гибсон.
Та-ак. И сколько ж это будет – десять процентов от шестисот пятидесяти восьми? Очень много. Вполне достаточно, чтобы ответить на все мои «почему».
– Если вы не имеете больше вопросов…
– Нет.
– Тогда до скорого свидания, господин Оргель. Наша контора работает в обычные часы.
Дэн щупал мне пульс, что-то приговаривал. Те ушли.
– Бросьте, в обморок я не хлопнусь.
Гады. Подлая нечисть. «Десять процентов от сумм, имеющих поступить в течение недели…» И за это – Орс, Дармоед, Морена. Тела под простыней. Обугленные головешки на носилках…
– Дэн! Вы поняли, Дэн?
– О да! Поздравляю вас, Гео… господин Оргель! Счастлив пожать вашу руку!
Я смотрел на него, и он отдалялся, пустел, превращался в плоскую белую фигурку, оставляя меня наедине с моей ненавистью и отвращением.
Тишина взорвалась. Штурм возобновился.
5
Я сидел на сундуке в торце коридора.
– Прибыло подкрепление! – радостно сообщил доктор. – Посидите пока тут, господин Оргель, самое безопасное место.
Вам не жестко?
– Идите, доктор, идите.
В коридоре толклись новоприбывшие. Кто-то попросил у меня закурить, назвав «приятелем». Они даже не знали, ради кого погибнут.
Я пошарил в сундуке, набитом реликвиями, и нащупал семейную Библию. К нижней доске тяжелого переплета был подклеен изнутри лист бумаги, свернутый вдоль и поперек и посаженный для прочности на шелк. Библия переходила из поколения в поколение, и на листке скупыми штришками вычерчивалась история рода Оргель. Фамильное дерево.
