— Ай! — дёрнулась серая разбойница. — Ой! Отпустите мой хвост, негодники. Я вас… Ой-ой-ой!
Друзья припёрли дверь обломком Бобовой трости. Взяли в руки по длинной хворостине и через окно влезли в дом.
Мышь сидела у дверей и жалобно скулила. Увидев хворостины, она угрожающе встопорщила шерсть. Защёлкала зубами. Зашипела:
Н-не подх-ход-ди! На-з-зад! Про-гло-ч-чу!
Разве можно глотать сразу двоих? Подавишься, — засмеялся Пахтачок. — Сейчас ты убедишься, что мы умеем держать своё слово. Мы обещали накормить тебя сыром и сахаром. На, получай!
И они принялись стегать разбойницу прутьями, приговаривая:
— На других не нападай, не воруй, не угрожай! За разбойничьиповадки нашу плату получай!
Мышь визжала, пищала. Ругалась. Шерсть клубилась, вился пух. Слышно было:
— Ах! Ух!
Обалдев от боли, зубастая хищница так рванулась, что оторвала хвост и пулей вылетела в окно. Раз пятнадцать перевернулась она через голову и бросилась наутёк. А вслед ей Пахтачок с Кукурузин-кой кричали:
Лови!
Держи!
Догоняй!
Ха-ха-ха-ха!
Вот так бы всех разбойников проучить… — Пахтачок стёр со лба крупные капли пота.
Больше сюда не — сунется! — Кукурузинка отшвырнула прут и, пританцовывая, запела:
Мы не боимся Серых мышей, Лучше не троньте Нас, малышей. Тра-ля-ля-ля, Вот она я — Мала и кругла, Как бусинка. С врагами дерусь, С друзьями смеюсь. Я — Ку-ку-рузинка!
Послышался скрип. Это Боб Бобыч вышел на крыльцо. Увидев смеющихся друзей, он важно надулся и громко проговорил:
Фу! Кажется, схлынула жара.
Так это вы от жары улепётывали? А мы думали, от Мыши, — сказала Кукурузинка.
Какая Мышь? Никто не осмелится напасть на меня. Я не простой Боб! Но где моя трость?
Придётся вас огорчить. Но что поделаешь? Пока вы отдыхали, ваша трость из одной большой превратилась в две маленькие. — И Пахтачок протянул Боб Бобычу половинки трости.
Кто смел сломать мою трость? — рявкнул Боб.
Та самая Мышь, от которой вы только что улепётывали.
Я ещё раз повторяю, что никогда ни от кого не бегал. Я — это я и…
Батюшки! — ахнула Кукурузинка. — Опасайтесь. Она вернулась.
Кто? — выкатил глаза Боб Бобыч.
Мышь!
— А-а-а! — Боб разинул рот да так и не смог его закрыть. Повернулся и ринулся к дому. Да, на беду, наступил на развязавшийся шнурок. Хлопнулся животом в пыль и завопил:
— Спасите! Погибаю! Сюда!
Друзья вдоволь посмеялись над жирным хвастунишкой. И снова принялись за работу.
Скоро они позабыли о серой разбойнице. А зря.
РЕПЬ РЕПЬЁВИЧ
Едва успели друзья выстроить себе другой дом, как на бугре появился ещё один незнакомец.
Он походил на ежа — небольшой и колючий. Его шляпа, плащ и даже башмаки были густо покрыты острыми тонкими шипами. На спине возвышались огромные счёты, костяшки на них перекатывались с места на место, дребезжали и щёлкали.
Колючий незнакомец подошёл к дремавшему на крыльце Боб Бобычу.
Снял усеянную шипами шляпу.
Здравствуйте-пожалуйте. Раз, два, три, четыре — я хотел бы жить в квартире. Восемь, семь, шесть и пять — буду здесь я зимовать.
Кто таков? — Боб Бобыч надул губы и важно посмотрел на пришельца.
Репь Репьёвич, — отрекомендовался гость.
А что ты можешь делать? — повысил голос Боб Бобыч и запыхтел.
Репь Репьёвич с грохотом скинул на землю громадные счёты. Ударил по ним кулаком. Счёты задребезжали, зазвенели, и под этот шум Репь Репьёвич пропел тонюсеньким колючим голоскам:
Репь Репьёвич снова ударил кулаком по счётам, и они так затрещали, что Боб Бобыч испуганно попятился.
Несколько минут все молчали. Потом Пахтачок выступил вперёд:
Ответьте, пожалуйста, мне на один вопрос: а строить дома, копать канавы, стеклить окна или варить обед вы можете?
Раз, два, три, четыре, пять — начался расспрос опять. Рядом цифры шесть и семь — я отвечу сразу всем. И пилить, и копать, и рубить, и пахать, и косою махать я умею. Заодно подсчитать, рассчитать, сосчитать — всё поспею.
Боб Бобыч слез со ступенек, степенно подошёл к Репь Репьёвичу. Надул жирные щёки и медленно проговорил:
— Я решил: счетовод нам необходим. А теперь ему надо построить дом. Иначе он погибнет от дождя или его унесёт ветер. Об этомсегодня же будет издан специальный приказ.
