В огромном миреМы живем,В его эфиреГолубом,Но и в небесномТрудно нам,Как в доме тесномДвум ежам.Душе колючейТрудно жить,По райской кручеВосходить:Чем выше, ближе,Тем больней,Тем небо нижеИ черней —Шипами розаРанит нас,Мешают слезыВидеть Вас.<Париж. 1928>
30. «В мире слез под печальной луною…»
В мире слез под печальной луною,Где пристанища прочного нет,Обитают за хрупкой стеноюНаши души с двух разных планет.Розой призрачной ты расцветаешь,Смутным ангелом снишься ты мне,Вся в жару, ты от страсти сгораешь —Станешь горсточкой пепла в огне.В этой тесной и маленькой клеткеО любви говорю я с трудом,Все я зябну, нахохлясь на ветке,Все томлюсь заводным соловьем.Но зима к нам приходит, и прощеСтал безлиственный пепельный лес,И, покинув подлунные рощи,Вспоминать буду я до небес,Как на вашей туманной планете,Где мы жили недолго с тобой,Ты мне снилась в бессонницы этиРозой, ангелом, райской луной.<Париж. 1928>
31. «Когда кастальской стужей…»
Когда кастальской стужейМы дышим в первый раз,Строфою неуклюжейЛаскаем слух и глаз,Нам в этом вставшем дыбомХрустальном сквознякеНевмоготу, как рыбам,Простертым на песке.В колючей и прозрачнойСтихии трудно нам —На лесенке чердачнойВ одышке толстякам.Мы бьемся, погибаемВ тенетах голубых,Как петли, разрываемЗапутавшийся стих,