— Мой вопрос более интересен. Почему я вышла за Бомонта? — Ее голос вновь вознесся и поплыл в воздухе. — Вы правы, решение было эмоциональным. Это вполне очевидно.
Она вновь коснулась его лба. И вновь платье распахнулось, когда она наклонилась вперед, обнажая прекрасные груди. Ноэль чувствовал в себе усталость, возбуждение и злость.
Он
— Естественно, это очевидно, — сказал он. — Вы любите его.
— Я ненавижу его.
Ее рука находилась сейчас почти у лица Холкрофта, пальцы замерли у уголков его закрытых глаз. Он боялся открыть их, боялся дотронуться до нее.
— Тогда зачем вы вышли за него замуж? Почему вы живете с ним?
— Я же говорила вам. Это главное. У капитана Бомонта есть скромные средства, он очень уважаемый человек на правительственной службе, скучный, неинтересный мужчина, который чувствует себя дома только на корабле. Все, вместе взятое, создает для меня довольно спокойную и безопасную нишу. Я нахожусь в удобном коконе. Есть зацепка!
— Два миллиона долларов станут более надежным коконом, миссис Бомонт.
— Возможно. Но я должна покинуть это гнездо, чтобы свить другое. Мне придется выйти наружу...
— Лишь ненадолго.
— И что может случиться? — продолжала она, как будто он ее не прерывал. — Снаружи? Где я должна буду сказать «да» или «нет»? Я об этом и думать не хочу. Это так сложно. Знаете, мистер Холкрофт, я была несчастна большую часть своей жизни, но вовсе не ищу сочувствия.
Она приводила его в бешенство! Ему хотелось ударить ее.
— Давайте все же вернемся к женевскому договору, — выдавил Холкрофт.
Гретхен поудобнее устроилась на подушке, скрестив ноги. Легкое платье соскользнуло с коленей, обнажив плавную округлость бедер. Поза соблазняла, слова отрезвляли.
— Сначала я должна вернуться к прошлому, — сказала она. — Возможно, неудачно, но я пытаюсь вам все объяснить. Ребенком меня вывезли из Берлина. С тех пор мы постоянно находились в бегах, пока моя мать, брат и я не нашли убежище в Бразилии, которое обернулось адом. Все последние годы я плыла по жизни. Я была ведома инстинктом, возможностями, мужчинами — и следовала им. Я не была ведущей, и я старалась принимать как можно меньше решений.
— Я не понимаю.
— Если у вас есть дела, касающиеся моей семьи, вам лучше обсудить их с моим братом Иоганном. Он принимает решения. Он вывез нас из Южной Америки, когда умерла мать. Он именно тот фон Тибольт, который вам нужен.
Усилием воли подавив в себе желание накричать на нее, Ноэль молча вздохнул. На него навалились усталость и разочарование. Иоганн фон Тибольт был именно тем членом семьи, которого он старался избежать. Только вот сказать Гретхен об этом он не мог.
— Где он? — задал Ноэль риторический вопрос.
— Не знаю. Работает в газете «Гардиан» в Европе.
— Где в Европе?
— Понятия не имею, он много разъезжает.
— Мне сказали, что последний раз его видели в Бахрейне.
— Тогда вы знаете больше меня.
— У вас есть сестра.
— Хелден, где-то в Париже.
Иоганн прошел проверку, и приговор — верный или нет — вынесен: он не может быть допущен в Женеву. Это бы слишком осложнило ситуацию. Иоганн привлек бы внимание к Женеве, а этого допустить нельзя ни в коем случае. И эта странная красотка на подушке — даже если бы она придерживалась другого мнения — Женевой будет отвергнута. Все так просто.
Париж. Хелден фон Тибольт.
Ноэль рассеянно потянулся за сигаретами, целиком погруженный в мысли о неизвестной ему женщине, работающей переводчицей в парижском издательстве. Он настолько ушел в себя, что не сразу понял, что происходит.
Офицерская жена поднялась на ноги, расстегнула пуговицы платья до самой талии. Затем не спеша расправила складки на шелке. Ее груди полностью обнажились. Они были прямо перед ним — упругие удлиненные соски, вздымавшиеся от желания. Обеими руками она подняла юбку, собрав ее на бедрах, и встала перед Холкрофтом. Его овеял исходивший от нее аромат — тонкие, с чувственным запахом духи, столь же сексуальные, как ее обнаженное тело. Она уселась рядом с ним, подняв платье выше пояса. Его тело охватила дрожь. Постанывая, Гретхен обвила его шею, притянула его лицо к своему, его губы к своим. Ее рот открылся, почувствовав прикосновение его губ. Задыхаясь, она начала страстно целовать его. Теплое дыхание смешалось с сочной влагой, исходящей из самого ее горла. Положив руку на его брюки, она ощупью начала искать пенис... грубо, нежно, грубо.
Ее раскрытые губы оторвались от его рта и прошептали:
— Завтра я уезжаю на Средиземноморье. К человеку, которого ненавижу. Не говори ничего. Подари мне только ночь. Только ночь!
Она чуть отстранилась. Страстный рот и сияющие глаза — широко раскрытые, как у помешанной. Она медленно поднялась над ним, заслонив своей белой кожей весь мир. Дрожь в теле затихала. Скользнув голой ногой по его ноге, женщина встала. Прижав его лицо к своему животу, нащупала его руку. Он поднялся и обнял ее. Рука в руке они направились к двери, ведущей в спальню. И уже когда входили в комнату, он услышал слова, произнесенные все тем же мрачновато-восторженным тоном:
— Иоганн предупреждал меня, что однажды придет человек и расскажет о странном договоре. Я должна быть с ним добра и запомнить все, что он скажет.
Глава 12
Холкрофт проснулся и в течение нескольких секунд соображал, где находится. Внезапно воспоминание пронзило его: Гретхен Бомонт, спальня, невероятное заявление. Ноэль пытался надавить на нее, узнать, что еще говорил ее брат. Но она не могла связать двух слов, охваченная безумием сексуального желания. Ни на чем другом сконцентрироваться она была не в состоянии.
Они занимались любовью как маньяки, она извивалась, придумывая все новые позы: под ним, сверху, сбоку. Казалось, ее ненасытную страсть невозможно утолить. Наконец, она дико закричала, сжав ногами его тело и вонзив ногти в плечи Холкрофта. И пришло изнеможение. Он провалился в глубокий, но беспокойный сон.
И вот теперь он никак не мог понять, что же прервало этот сон. Откуда-то шел шум — громкий, но резкий, пронизывающий.
Неожиданно до Ноэля дошло, что он в кровати один. Он поднял голову. В комнате было темно, лишь из-под закрытой двери пробивалась полоска света.
— Гретхен?..
Никакого ответа, комната была пуста.
Холкрофт отбросил одеяло и поднялся с постели, стараясь тверже встать на ослабевшие ноги, чувствуя себя истощенным и потерянным. Доковыляв до двери, он навалился на нее, силясь открыть. В небольшой гостиной горела настольная лампа, отбрасывая свет на стены и пол. Вновь послышался шум! Металлический звук, эхом отозвавшийся в доме. Он подбежал к окну и выглянул на улицу. В свете фонаря он увидел фигуру человека с карманным фонариком, стоявшего у капота его машины.
Еще не успев понять, что происходит, Ноэль услышал приглушенный голос, доносившийся откуда-то извне. Одновременно луч света ударил в окно. В него. Холкрофт инстинктивно поднял руку, защищая глаза. Свет исчез, и он увидел мужчину, бегущего к другой машине. Он не сразу заметил ее, поскольку
