библейские откровения. Он плохо контролировал себя, чего, безусловно, требовала обстановка. В этот момент Боннер принял решение – возможно, вынужденное: он сохранит при себе некоторые детали о том, почему поехал в Вашингтон. Куперу знать незачем! По крайней мере, до того, как он, Боннер, не поговорит с Тривейном.
– Если вы не против, майор, то жду вас у себя к девятнадцати часам – через час и пятнадцать минут.
Он продолжал говорить, но Боннер его уже не слышал. Каким-то странным образом он освободил старшего по званию от обязанностей.
– Если это приказ, генерал, то я подчиняюсь... Только хочу еще раз напомнить, сэр: каждая минута, которую я провожу, не пытаясь достичь Тривейна, грозит серьезными осложнениями для всех нас! Он выслушает меня!
Последовала довольно длинная пауза, и Боннер понял, что победил.
– Что же вы собираетесь ему сказать?
– Правду, как я ее понимаю. Скажу ему, что он говорил с человеком больным, ненормальным и, возможно, даже не с одним... Но если и остальные его контактеры под стать этому, то он работает с информацией, не имеющей ничего общего с действительным положением дел!
– А где он теперь? – Боннер услышал в голосе генерала нотки некоторого облегчения.
– Все, что мне известно, это только то, что он в Вашингтоне... Думаю, смогу его найти.
Майор услышал, как генерал тяжело вздохнул. Он прекрасно понимал, что в его начальнике идет внутренняя борьба: нужно принять решение – мудрое, смелое и обдуманное. Но единственное решение уже принято. Единственное разумное решение.
– Жду вашего звонка и доклада ровно в двадцать три часа, майор! – сказал наконец Купер. – Звоните мне домой...
Ужасно хотелось оспорить приказ: в планы Боннера вовсе не входило звонить генералу, разве что ему совсем уж нечем будет заняться.
Прикурив очередную сигарету, Боннер снова снял трубку и набрал номер одного из своих приятелей, которого знал по работе в группе 12-8, в армейском отделе «Джи-2». Минуту спустя он уже набирал номер сенатора Армбрастера, который, на счастье, оказался дома.
– Сенатор, мне надо знать, где находится Эндрю Тривейн!
– А почему вы звоните мне? – совершенно бесстрастно прозвучал ответ. Так бесстрастно, что это и выдало собеседника.
Как раз в ту минуту, когда прозвучал голос Армбрастера, Боннер понял смысл записки, найденной им в кармане Викарсона: «10.00 – 11.30 С.А.С.»...
Значит, на это время была назначена встреча в сенате, где должен присутствовать Армбрастер. Тривейн, разумеется, знает об этом, раз хотел с ним встретиться.
– У меня нет времени на пространные объяснения, сенатор. Но я уверен, что не так давно вы встречались с Тривейном...
Майор смолк, ожидая подтверждения либо опровержения, но Армбрастер молчал тоже. Пришлось продолжать.
– Мне необходимо найти его! Дело в том, что он получил ложную информацию, которая компрометирует весьма большой круг людей. Людей, чье положение выше всяких подозрений! В их число, сэр, входите и вы!
– Не понимаю, о чем вы говорите, майор... Боннер, если не ошибаюсь?
– Сенатор, речь идет о ста семидесяти восьми миллионах долларов, которые может гарантировать министерство обороны... Неужели эти цифры ни о чем вам не говорят?
– Мне нечего вам сообщить...
– Интересно, а что вы скажете, если я не найду Тривейна и не успею предупредить его о том, что он имеет дело с врагами нашей страны! По-другому я не могу назвать этих людей...
Молчание.
– Сенатор Армбрастер?
– Он нанял машину, – прозвучал все тот же невыразительный голос, – чтобы ехать в аэропорт Даллеса...
– Благодарю вас, сэр!
Положив трубку, Боннер откинулся назад в кресле дежурного офицера и провел рукой по лбу. «Бог ты мой! – подумал он. – И это век „постоянной готовности“!»
Затем он снова набрал номер. На сей раз он звонил в «Трэфик контрол», в аэропорт Даллеса.
Он выяснил, что «леар», зафрахтованный Дугласом Пейсом, покинул аэропорт в два семнадцать. В три двадцать четыре он должен был произвести посадку в Уэстчестерском аэропорту, Нью-Йорк.
Значит, Тривейн летел домой или куда-то еще, рядом с домом. А если так, то наверняка заедет к жене, особенно если учесть ее состояние. Да, конечно, он поедет к жене! По-другому и быть не может. Ведь Тривейн принадлежит к тому редкому типу людей, которые любят своих жен. По-настоящему любят. И Тривейн готов потратить время, преодолеть любые расстояния, чтобы оказаться, пусть ненадолго, рядом с женой. Большинство женатиков готовы пойти на то же самое, чтобы удрать подальше.
Пол вышел, чтобы найти дежурного. Тот оказался почти рядом: стоял у замысловатой панели со сложными приборами и просматривал какие-то записи.
– Подполковник, мне нужен пилот! Можете вы обеспечить дозаправку горючим и немедленный вылет?
