бога!
– Был бы рад вам помочь, но не вижу путей, как это сделать.
– Пути найдутся. – Вертящиеся в сознании картины замерли и сфокусировались. Теперь их содержание и его цели объединились. – Нам нужно перевернуть ловушку! Вы должны уйти оттуда и забрать все, что у вас там было.
– Я не понимаю, как это сделать.
– Вы не убивали свою жену, это сделал я!
– Джейсон! – воскликнула Мари, хватая его за руку.
– Я знаю, что делаю, – заявил Борн. – В первый раз я знаю, что делаю. Весьма забавно, но думаю, что знал это с самого начала.
Парк Монсю был пуст. Кругом стояла тишина. Все окна были темными, за исключением некоторых в резиденции генерала Андре Франкоса Вилье, живой легенды Сен-Сира и Нормандии, члена Национального Собрания Франции и… убийцы своей жены. Часть окон была темной. В их число входила спальня, где хозяин придушил жену, чтобы свести старые счеты с прошлым.
Джейсону стоило огромных трудов убедить генерала не делать глупостей сейчас и в дальнейшем. Вилье согласился оставить открытыми ворота и второй вход в дом. Это было важно на случай, если в районе появятся люди Карлоса. Ведь Карлос в сложившейся ситуации не мог оставить без внимания этот дом. Борн понимал, что его замысел может не осуществиться, если вокруг дома не будет наблюдателей. Но опасения оказались напрасными: они были. Борн заметил тот же самый автомобиль, который подъезжал ранее к воротам Лувра. Теперь он стоял футов на пятьдесят ниже улице, на ее левой стороне, так что дом Вилье был отлично виден оттуда. Борну было необходимо что-то предпринять, что-то такое, что поможет обнаружить всех возможных наблюдателей. Самым подходящим были огонь и взрывы на этой тихой, пустынной улице в такой час.
Борн осторожно пробрался на соседнюю улицу, которая пересекала под прямым углом ту, на которой располагался дом генерала. Там он зашел в ближайший подъезд и снял с себя часть одежды, без которой мог обойтись, сделал из нее небольшой сверток и вышел на улицу, приглядываясь к стоящим автомобилям. Ему был срочно нужен бензин, но большинство баков, как обычно, были закрыты. Вскоре он увидел то, что ему нужно, – велосипед с моторчиком. Он проверил, открывается ли крышка его бака и есть ли там бензин. И то, и другое соответствовало его намерениям. Понадобилось еще небольшое дополнительное оборудование – камень или кирпич. Он обнаружил несколько камней под автомобилями – их обычно подкладывали под колеса.
Через три минуты он уже обматывал пропитанную бензином рубашку вокруг камня: теперь он был готов. Обойдя угловое здание, Борн вышел на улицу, где располагалась резиденция генерала и стояла машина с людьми Карлоса. Сзади них стояли еще три другие машины: небольшой черный «Мерседес», темный лимузин и «Бентли». Прямо против Джейсона и сзади «Бентли» находился дом из белого камня. Внутри, в холле, горел слабый свет, что позволяло видеть часть внутренней обстановки.
Борн вытащил из кармана еще один камень. Он был маленьким по весу и размерам, но вполне подходил для разработанного им плана. Добравшись до угла здания, он размахнулся и бросил камень в сторону стоящей на обочине машины с людьми Карлоса. Звук первого удара, а затем еще целая серия звуков от подпрыгивающего камня создали впечатление разорвавшегося снаряда. Лежащие на заднем сиденье люди быстро отреагировали, и один из них выскочил на тротуар, держа наготове пистолет. Второй включил фары, осветившие бамперы впереди стоящих машин и часть улицы.
Наступило время исполнения второй части плана. Джейсон перебежал улицу и спрятался за багажником «Бентли». Он положил пропитанный бензином сверток на тротуар, поднес к нему зажженную спичку и, схватив этот горящий факел через опущенный рукав пальто, что есть силы кинул его в окна дома напротив. Звуки разбитого стекла содействовали созданию дополнительной паники. Борн побежал в сторону дома Вилье, стараясь держаться в тени. Из окна дома вырывался огонь, раздуваемый ветром. Через тридцать секунд тихая улица превратилась в сплошной ад. Из дома стали выбегать люди, а еще через некоторое время раздались крики и в соседних домах. Сейчас Борн перемещался по улице во все увеличивающейся толпе. Наконец он замер там, где находился минутой раньше и откуда ему была видны машина и дом Вилье.
Он был прав. Двое людей в машине оказались не единственными, кого направил Карлос в этот район. Теперь их стало уже четверо, а вскоре к ним присоединился пятый. Они о чем-то тихо, но энергично совещались. Вдали послышался вой сирен. Решение было принято. Они не могли оставаться здесь. Возможная неожиданная проверка со стороны полиции не устраивала их, даже если все документы были в порядке.
Они решили так. Один из них остается, а четверо уезжают. Остался пятый, подошедший последним. Он кивнул отъезжающим и направился в сторону дома генерала.
Теперь возник вопрос времени. Борн побежал, пользуясь суетой на улице, стараясь не упустить пятого мужчину. Он пробежал мимо него и стал искоса смотреть, войдет ли тот в дом генерала. Но мужчина не вошел. Он посмотрел в обе стороны, прошел дальше и встал перед другим таким же домом. Мужчина был удивлен, а может быть, и испуган тем, что сейчас он остался здесь единственным наблюдателем.
Джейсон остановился, сделал еще два быстрых шага в сторону стоящего человека, затем быстро развернулся, и его левая нога угодила в живот наблюдателя. Человек пошатнулся и упал через низкую металлическую ограду. Он хотел закричать, но сильнейший удар по горлу пресек эту попытку. Посланец Карлоса тут же обмяк. Джейсон обыскал его и забрал единственный пистолет, который уложил в свой карман. Он намеревался отдать его Вилье.
Теперь путь в дом был свободен.
Борн поднялся по лестнице на второй этаж. Все, что он должен будет доложить генералу, касалось лишь наличия группы людей и соглашения, которое он заключил с ним по поводу Карлоса. Все остальное и, в частности, касающееся амнезии, говорить не следовало, по крайней мере сейчас. Человек, прошедший через Сен-Сир, Алжир и Нормандию, может этого не понять. Открыв дверь, он вошел в комнату старика. Тот сидел в высоком кресле и смотрел на мертвую женщину, лежащую на соседней кровати.
– Что там случилось на улице? – осведомился он без всякого интереса.
– За вашим домом наблюдали люди Карлоса. Их было пять, но сейчас там их уже нет.
– Вы всегда и во всем изобретательны, месье Борн.
– Да, но они вернутся, когда будет погашен огонь. Сам Карлос сюда не приедет, но кого-то обязательно пошлет. Поэтому, если вас найдут здесь и обнаружат, что случилось, – вас убьют.
– Вы всегда точны в своих заключениях.
– Я хочу сказать, что у нас нет времени для чувств.
– Что у вас там еще?
– Ваша жена говорила вам, что она француженка?
– Да, она с юга. Близко от современной испанской границы. В Париж она приехала очень давно и жила у тетки. А в чем дело?
– Вы когда-нибудь встречались с ее семьей?
– Нет.
– Они даже не присутствовали на вашей свадьбе?
– Все было согласовано. Мы считали, что при такой разнице в возрасте нет необходимости разочаровывать их.
– А тетка из Парижа?
– Она умерла раньше, чем я встретил Анжелику. Что вы еще хотите выяснить?
– Она не была француженкой. Я сомневаюсь даже, была ли у нее тетка в Париже и что ее семья проживает близ испанской границы, хотя ссылка на близость Испании кое-что объясняет.
– Что вы имеете в виду?
– Она родом из Венесуэлы. Это первая кузина Карлоса, возможно, и его детская любовь. Она единственный человек на земле, о ком он хоть как-то заботился. Но это и инструмент убийцы.
– Но я не могу убить ее дважды.
– Но вы можете использовать ее, использовать ее смерть.
– Это безумие. О чем вы говорите?
