мне думала.
Борн кивнул.
– Вы можете быть уверены, что ваша личная линия не прослушивается?
– Абсолютно! Она выполнена по системе, разработанной Службой Безопасности.
– В том случае, когда вы услышите меня, ответьте и два раза прокашляйтесь, прочищая горло. Я буду знать, что это вы. Если по некоторым причинам вы не можете со мной говорить, скажите, чтобы я утром позвонил вашему помощнику. Я позвоню вам тогда через десять минут. Какой ваш номер?
Вилье дал ему номер своего телефона.
– А ваш отель? – осведомился он в свою очередь.
– «Терраса», район Монмартра. Комната 4-20.
– Когда вы начинаете?
– Прямо с сегодняшнего утра.
– Будьте как волк посреди стада, – сказал старый солдат, наклоняясь вперед, словно командир, инструктирующий свой офицерский корпус. – Нападайте внезапно!
Глава 27
– Она была так очаровательна! Я решила что-нибудь сделать для нее, – говорила Мари в телефонную трубку, используя всю живость французского языка, – а также для весьма приятного молодого человека. Он мне так помог. Скажу вам по секрету, что платье имело потрясающий успех! Я так благодарна, так благодарна!
– Из ваших слов, мадам, – ответил приятный мужской голос на коммутаторе «Ле Классик», – я понял, что вы имеете в виду Джанин и Клода.
– Да, конечно, Джанин и Клод, я теперь вспомнила, я хочу послать каждому открытку со словами благодарности. Не знаете ли вы случайно их полные имена? Я считаю, что просто неудобно адресовать послание просто «Джанин» или «Клоду». Похоже на обращение к прислуге, не правда ли? Могу ли я попросить Жакелину?
– В этом нет необходимости, мадам. Я знаю эти имена… И могу сказать, что вы весьма внимательны к нашим сотрудникам и великодушны. Так вот: Джанин Долбер и Клод Ореоль.
– Джанин Долбер и Клод Ореоль, – повторила Мари, глядя на Джейсона. – Джанин замужем за этим чудесным пианистом, да?
– Я не думаю, что мадемуазель Долбер вообще замужем.
– Да, конечно. Вероятно, я ее с кем-то спутала.
– Да, если вам так угодно. Мадам, я не расслышал ваше имя.
– Как глупо с моей стороны! – Она отодвинула трубку ото рта и повысила голос: – О, дорогой, ты вернулся так скоро! Чудесно! Сейчас я разговариваю с этими милыми людьми из «Ле Классик»… Да, дорогой. – Она вновь приблизила трубку к губам. – Благодарю вас, вы были очень любезны, – закончила она разговор.
– Если ты когда-нибудь решишься расстаться с экономикой, – сказал Джейсон, просматривая телефонную книгу Парижа, – то переходи в торговлю. Я куплю каждое произносимое тобой слово. Кстати, описание было точным? – поинтересовался он.
– Да, вполне. Меня беспокоит только одно: не замужем ли она. Телефон может быть на его имя.
– Нет, она не замужем, – прервал ее Джейсон. – Вот ее адрес: Джанин Долбер, улица Лоссеран.
– Ореоль должен быть на «О».
– Да, я тоже так думаю, что он пишется через «О», а не через «А», – Мари закурила. – Ты действительно собираешься к ним?
Он кивнул.
– Если я попытаюсь встретиться с ними в Сен-Оноре, то Карлос это обязательно узнает и проследит.
– А что с другими? Лавьер, Бержерон и так называемый оператор на коммутаторе?
– Это отложим на завтра. Сегодня с теми, кто пониже рангом.
– Почему?
– Чтобы заставить их всех говорить вещи, которые говорить нельзя. Для экономии времени эти разговоры пойдут прямо через Долбер и Ореоля. Двух других я попытаюсь застать ночью. Они будут звонить Лавьер или мужчине на коммутаторе. У них возникнет первая шоковая волна, а потом вторая. Телефон генерала затрезвонит сегодня днем. Утром паника охватит почти всех.
– У меня есть два вопроса, – заявила Мари, вставая и направляясь к Борну. – Как ты собираешься заполучить двух служащих вне магазина в рабочее время? И что это за люди, к которым ты собираешься ночью?
– Никто из них не примерз к своему месту, – заметил Борн, глядя на часы. – Сейчас начало двенадцатого, и я смогу добраться до дома, где сейчас проживает Долбер, примерно в полдень и попрошу консьержку позвонить ей на работу. Она скажет ей, что необходимо немедленно прибыть домой, поскольку возникло важное и срочное дело, касающееся лично ее.
– И что же это за дело?
– Не знаю, но у кого оно не может возникнуть?
– И то же самое ты хочешь проделать с Ореолем?
– Возможно, удастся придумать что-нибудь более интересное.
– Ты чрезвычайно легкомыслен и жесток, Джейсон.
– Я чертовски серьезен, – возразил Борн, в то время как его палец скользил по списку абонентов. – Вот и он… Ореоль Клод Жизель, улица Расин. Я буду в три. Когда закончу, он как раз возвратится в Сен-Оноре и поднимет шум.
– А что с двумя другими? Кто они?
– Я надеюсь получить их имена либо от Ореоля, либо от Долбер, а возможно, от них обоих. Они не должны этого знать, хотя обеспечат мне вторую шоковую волну.
Джейсон стоял в тени глубокого дверного проема на улице Лоссеран. Он находился в пятнадцати футах от входа в дом, где проживала Джанин Долбер. За несколько минут до этого важный консьерж беседовал с вежливым и отлично одетым незнакомым мужчиной, который попросил позвонить Джанин на работу и передать, что какой-то господин, приехавший на автомобиле с шофером, уже два раза справлялся о ней. Сейчас он вернулся еще раз. Что должен сделать он, консьерж?
Через некоторое время небольшое такси темного цвета замерло у обочины, и из него буквально вылетела Джанин Долбер. Джейсон покинул укрытие и приблизился к ней уже на тротуаре в нескольких шагах от входа в дом.
– Вы очень быстро приехали, – сказал он, придерживая ее за локоть. – Мне приятно вновь вас увидеть. Вы очень помогли мне на днях.
Джанин уставилась на него в гневе, который почти сразу сменился гримасой изумления.
– Вы?! Американец… – промолвила она по-английски. – Вы месье Бриггс, не так ли? Вы один из тех, кто…
– Я приказал моему шоферу отъехать на час, чтобы побеседовать с вами без свидетелей.
– Со мной? Почему, собственно, вам понадобилось видеть именно меня?
– Разве вы этого не знаете? Тогда почему вы примчались сюда?
– Мне трудно ответить на ваш вопрос. Я полагала, что это связано с домом моделей в Лос-Анджелесе, где изредка, как я понимаю, мы воруем некоторые образцы.
– Очень сожалею, Джанин, но дело не в том, что «Ле Классик» где-то ворует модели. Я ничего об этом не знаю, и еще меньше я знаю Лос-Анджелес.
– Вот как?
– Давайте прогуляемся. – Борн взял ее под руку. – Я и есть тот самый человек, который желал с вами поговорить.
– Но о чем? Что вы хотите от меня? И как вы узнали мое имя? – она произносила все это с девичьей живостью. – Я выскочила на время ленча и должна сразу же вернуться на свое место. Сегодня весьма напряженный день. О, вы сломаете мне руку!
– Извините.
