сказал:
– Юноша неважно выглядит, Мэнни.
– Попал в драку, что я могу на это сказать? Кто-то пытался украсть его роликовые коньки. Что за информацию ты надеешься получить и когда? Мне нужны имена людей, управляющие всеми этими компаниями.
– Ты их получишь. Не так-то легко убедить министра по делам промышленного развития покинуть дом в два часа ночи и отправиться в свой офис с тем, чтобы совершить противозаконный акт.
– Промышленность и развитие – странно слышать эти два слова вместе, особенно здесь, в Бахрейне.
– Бумаги секретные!
– Обычная для Бахрейна бюрократия.
– Это не так, Мэнни!
– Ах, оставь и дай мне виски.
– Да, мой старый друг, ты неисправим.
– Расскажите мне обо всем поподробнее. – Серый покинул гостиную и присоединился к ним.
Он названивал по телефону каждые пятнадцать минут, с разрешения хозяина, разумеется.
– Могу я предложить вам что-нибудь, джентльмены? – спросил Хасан своих гостей, останавливаясь в арке, соединяющей гостиную и кухню.
– Кофе с кардамоном будет более чем достаточно, – попросил Бен-Ами. – К тому же это очень вкусно.
– Есть и спиртные напитки, как вы поняли со слов мистера Вайнграсса. В этом доме свято чтут религиозные традиции, однако мы с уважением относимся и к убеждениям других людей.
– Не могли бы вы записать эти слова? – попросил, усмехнувшись, Черный. – Я бы отдал жене и сказал, что вы мулла. Для того чтобы съесть яичницу с беконом, мне приходится ехать на другой конец города.
– Спасибо, мы не хотим спиртного, мистер Хасан, – добавил Серый, хлопнув Черного по колену. – Если повезет, нам сегодня придется поработать.
– А мне, если повезет, не отрежут руки, – тихо произнес араб и вернулся на кухню. Он остановился, услышав звонок в дверь. Это прибыл человек, которого он ждал, с информацией.
Сорок восемь минут спустя, просмотрев гору компьютерных распечаток, Вайнграсс углубился в чтение двух страниц, заинтересовавших его более всего.
– Расскажите мне, что это за компания «Зариба лимитед»?
– Слово взято из суданского языка, – ответил человек, доставивший материалы, но не пожелавший быть никому представленным. – В переводе означает защищенный лагерь, окруженный горами или густым лесом.
– Судан…
– Это страна в Африке.
– Знаю, что страна. Хартум…
– Это столица Судана.
– Ну надо же, а я думал, это Буффало! – саркастически заметил Вайнграсс. – Почему у компании так много отделений?
– Это холдинговая компания. Круг ее интересов обширен. Если какой-нибудь маленькой фирме необходимы государственные лицензии на увеличение экспорта и импорта, им легче получить их под крышей большой солидной организации.
– Чушь!
– Прошу прощения?
– Это так в Бронксе говорят вместо «О боже мой!». Кто ею управляет?
– Существует совет директоров.
– Совет директоров есть всегда. Я спрашиваю, кто на самом деле всем заправляет?
– Откровенно говоря, этого толком никто не знает. Главный исполняющий милейший человек – я пил с ним как-то кофе, – агрессивным его никак не назовешь, если понимаете, о чем я.
– Значит, есть кто-то еще.
– Я этого не знаю.
– Где список директоров?
– Прямо перед вами. Справа, под другим листком.
Вайнграсс достал список. Впервые за два часа он присел в кресло. Глаза пробегали по строчкам снова и снова.
– «Зариба»… Хартум… – время от времени бормотал он себе под нос, потом откинул голову на спинку кресла и, прикрыв глаза, пытался вспомнить что-то давно забытое. Наконец он обвел карандашом одно имя и протянул листок арабу.
– Он черный, – сказал тот.
– Да кто здесь черный, а кто белый?
– Это нетрудно определить по чертам лица. Хотя многие века афро-арабской ассимиляции усложняют проблему.
– А это проблема?
– Для некоторых.
– Откуда он?
– Он иммигрант. Страна, из которой он приехал, должна быть указана в соответствующей графе.
– Здесь значится «отсутствует».
– Такие пометки обычно делают, когда кто-то прибыл из стран с авторитарным режимом, фашистского или коммунистического толка. Мы защищаем их, если они просят убежища. Он, по всей видимости, один из них.
– Сахиб-эль-Фарраххалиф, – прочитал Вайнграсс, отчетливо произнося каждый слог. Какой национальности может быть этот человек?
– Не знаю. Частично африканец, частично араб, сказать сложно.
– Ошибаетесь! – воскликнул Мэнни, привлекая своим возгласом внимание остальных. – Он американец, другими словами, обманщик! Если он тот, о ком я думаю, то это черномазый сукин сын из Чикаго, которого выперли из страны его же сородичи! Он присвоил их деньги, собрал миллионов двадцать и поместил в банк на этой стороне Атлантики. Лет восемнадцать-двадцать назад он был оголтелый фанатик, называвший себя эль-Фаррах – эту часть своего прошлого он ни за что не забудет. Известно, что наш приятель входил в совет директоров какой-то жирной корпорации, но вот какой именно – неизвестно. Кроме того, мы смотрели совсем не в ту сторону. Хартум? Черта с два! Южная окраина Чикаго! Вот откуда взялся ваш Махди.
– Вы уверены? – спросил Хасан. – Обвинения более чем серьезные.
– Уверен, – кивнул Вайнграсс и тихо добавил: – Надо было пристрелить этого подонка еще в Басре.
– Прошу прощения? – Безымянного чиновника потрясли его слова.
– Не обращайте внимания, – отмахнулся Мэнни.
– Здание «Сахалхуддин» никто не покидал, – сообщил Серый.
– Ты точно это знаешь?
– Я хорошо заплатил таксисту и пообещал заплатить еще больше, если он будет выполнять мои указания. Я звоню ему в телефон-автомат. Две машины по-прежнему стоят у входа.
– Ты можешь доверять ему? – спросил Иаков.
– Я записал номер его водительского удостоверения и машины.
– Это ни о чем не говорит! – заявил Мэнни.
– Я сказал ему, что если он солжет, то найду его и убью.
– Вопросов нет, зайчишка.
– Да прекратите вы!..
– Заткнись. Какую часть здания занимает «Зариба лимитед»?
– Два верхних этажа, если не ошибаюсь. Нижние этажи отданы в аренду входящим в нее фирмам. «Зариба» владеет всем зданием.
– Удобно, – кивнул Вайнграсс. – Можете достать нам подробный план здания, включая схему пожарной
