в известной синагоге Кенесет Элиагу. Так вот, невеста была в белоснежном сари! Очень необычно.
– А евреев здесь никогда не притесняли?
– Нет, никогда такого не было. Мусульмане с индусами воют, а евреев не трогают. Они тут со всеми мирно живут.
– А на каком языке евреи тут говорят? Какими судьбами они тут оказались? Ума не приложу.
– Интересный вопрос! – воскликнула Дора и начала читать мне целую лекцию: – Раньше евреи в Керале говорили на языке малаялам, близком тамильскому. Я тебе уже говорила, кочинские евреи считают, что их предки осели в Индии с конца I века нашей эры, то есть сразу после разрушения Иерусалима. Высказывались предположения, связывавшие этих перво посе лен цев с израильскими исчезнувшими коленами, а также выходцами из пленения Вавилонского. Многие евреи прибыли на поселение из Ирана, Йемена и соседних с ним арабских стран. В конце XV века здесь обосновались еврейские беженцы и марраны из Испании и Португалии. В XVI веке в Кочин бежала часть евреев Малабара, спасаясь от нападения мусульманских купцов из Южной Аравии, а также евреи, спасшиеся от разгрома Шинкали португальцами. Такая вот история.
– Да, интересные вы вещи рассказываете. Я как-то не задумывался. А во времена колонизаторов были притеснения?
– Как сказать… – задумалась на мгновение Дора. – Конечно, они были, но кочинским евреям повезло: они попали под покровительство местного раджи. Тот дал им землю на строительство домов. Евреи служили в армии раджи, но в субботу у них был выходной. При португальцах в пылу сражения с голландцами была разорена самая красивая местная синагога. А вот в период голландского владычества община, наоборот, процветала. Упадок начался при англичанах.
– Интересно, а в Израиль многие евреи из Индии эмигрируют?
– Бывает такое! – рассмеялась Дора. – Сейчас один комичный случай расскажу. Недавно в Израиль репатриировались пятьдесят индусов, которые приняли иудаизм и утверждают, что они – потомки индийского племени бнеи-менаше, одного из племен, живших на земле Израиля до рассеяния… Ой, Федор, наверно, я тебя совсем утомила своими рассказами! Это у меня профессиональное. Начинаю говорить – остановиться не могу! – вдруг спохватилась Дора. – Налей-ка нам еще шампанского!
В этот момент в диалог вступил молчавший все это время Арон. Он вопросительно сказал Доре несколько фраз, и она одобрительно закивала головой.
– Федор, мой муж предлагает, чтобы мы доставили твоей подруге в Израиль подарки от тебя. Если хочешь, можешь написать ей письмо. Только мы завтра возвращаемся в Мумбай.
Оттуда через несколько дней полетим домой. Сядь сюда, за стол, напиши ей записочку.
У меня от неожиданности забилось сердце. Я взял бумагу, но мысли и слова разом вылетели из головы. Я написал Дине всего три строчки, что шлю ей подарки из еврейского Кочина, очень жду письма и скучаю. Неправильно – что она не пишет!
– А вот здесь запиши адрес. В каком она городе живет?
– В Иерусалиме.
– Надо же! Мы тоже. Тогда доставим подарок ей лично в руки. Как, говоришь, ее зовут?
– Дина… Фамилию только не помню. То ли Шеина, то ли Шехман… Но у меня есть ее фотографии. Хотите, покажу?
– Давай!
Я достал из рюкзака флешку и открыл на компьютере фото.
– Вот мы на пути в деревушку Малану в Гималаях. А вот мы с Диной в Манали, около храма Хадимбы…
Я увидел, что лица моих новых знакомых приняли удивленные выражения. Они о чем-то взволнованно заговорили.
– Ты уверен, что не знаешь ее фамилии?
– Не помню.
– Шехина? – вдруг совершенно отчетливо, по слогам, спросил Арон.
– Да, точно! – обрадовался я. – Как же я мог забыть? Мы еще смеялись по поводу ее русских корней. Дина Шехина!
– Дина Шехина? – еще раз переспросил удивленный Арон и снова быстро заговорил с Дорой на иврите.
– Арон говорит… – Дора помялась, – да и я тоже это знаю… Кажется, твоя Дина – дочь известного политика, кандидата на должность вице-премьера, «золотая» девочка. Быть такого не может, чтобы она твоей подружкой была! Дай-ка адрес посмотреть.
Дора передала Арону бумажку с адресом. Он снова озабоченно почмокал губами и закивал.
– Все сходится! Это она! – удивилась Дора. – Но откуда ты знаешь Дину?
– Мы случайно познакомились в кафе в Дхарамсале, это Химачал-Прадеш. И потом вместе путешествовали по Гималаям. Она никогда не говорила ничего о своей жизни.
– Арон шапочно знаком с ее отцом, лечил его несколько раз, бывал у них дома. Это очень, очень серьезный человек. Как же он вообще ее сюда отпустил? Невероятно…
– Я слышал, она почти сбежала в Индию. Ее на самом деле не хотели отпускать. Я еще удивился, почему она не тусуется с израильтянами – их вокруг полно! Особенно в Манали.
– Еще бы Дина с ними тусовалась! Она же в своем уме. Федор, ты что, влюблен в нее? – сочувственно спросила Дора.
– Мне кажется, да. Я все время думаю о ней. Время идет, а мысли остаются. Я бы очень хотел ее хотя бы снова увидеть, поговорить.
Дора снова перекинулась с Ароном парой слов.
– Наш тебе совет, – сказала она, – забудь о ней, и поскорее. Ее отец страшный человек. Он ни перед чем не остановится ради карьеры. На прошлых выборах у него был большой успех. На грядущих ему пророчат сенсационную победу. Он даже дочь втянул в свои политические игры. Она нужна ему там.
– Дина разве занимается политикой? – Я остолбенел.
– Да, возглавляет молодежное крыло в партии. У нее большое будущее. И еще, имей в виду… Это для отрезвления, если вдруг у тебя какие-то далекоидущие планы относительно Дины. У девушек из таких семей нет права распоряжаться собственной жизнью. За них все решают родители. Дине выберут успешного, богатого еврейского жениха, если еще не выбрали. У нас такая процедура называется шидух. Арон вспоминает, кажется, уже была ее помолвка…
– Даже так… – Я не знал, что сказать. Хотя чему удивляться?
– Федор, прими все, как есть. В Израиле это традиция, закон, сложившийся тысячелетиями. Камня на камне от тебя не останется, если пойдешь поперек. Вот и Арон тебя просит не связываться с этой семейкой. У них слишком большие возможности. У тебя будут серьезные проблемы.
– Они у меня и так есть. Живы будем – не помрем! – пробурчал я и залпом осушил бокал шампанского.
– Да не расстраивайся ты так! Просто прими неизбежное и иди дальше, – по-матерински обняла меня Дора. – Посмотри вокруг – сколько есть роскошных индианок. Ты парень видный, к тому же руки золотые, все при тебе. Не теряйся! Я тут слышала, кстати, что неподалеку, в Тхируваираниккуламе, есть такой храм, где можно молиться о встрече своей половинки…
– Знаю, храм Парвати.
– Ты же индуист, наверно. Съезди помолись!
– Нет, я не индуист и, увы, не иудей. Я просто верю в единого Бога. А молиться можно в любом месте. Если сердце открыто. Ну, я тогда пошел, что ли…
– Мой тебе совет, мальчик, про Дину лучше забудь. Закон сильнее чувства. Хотя подарки мы ей твои, конечно, передадим…
С разбитым сердцем и совершенно пьяный я ушел поздним вечером от Доры с Ароном, забрел в незнакомый квартал города, заблудился и лег спать неподалеку от моря, притулившись прямо на рюкзаке. Мне было удивительно хреново. Конечно, я не поеду ни в какой храм Парвати. К чему?
На следующий день я проснулся на восходе солнца от адской головной боли. Чертово шампанское! Я встал и осмотрелся, пытаясь сориентироваться. У моря, на расстоянии метров пятидесяти друг от друга,
