Ильза кое-как добралась до стула и плюхнулась на него так, что задрожал весь прицеп.
Кениг снова осклабился, и трудно было уловить смысл этой гримасы.
– Боюсь, эта работа уже сделана, мистер Кери.
– Оскаром Адлером?
Он нахмурился и тоже сел.
Клод остался стоять, я сохранял позицию, в которой револьвер был направлен примерно в его сторону. С такими типами следовало считаться.
Кениг сказал:
– Да, Адлер выполнял для меня кое-какие поручения. Вы полагаете, что раз он мертв, вы можете занять его место? Но чтобы это выяснить, револьвер вроде бы не нужен, мистер Кери?
– Вы посылали его в полет, когда он погиб?
– Почему вы об этом спрашиваете?
– Черт возьми, отвечайте на вопрос.
Он только оскалился.
– Оружие у меня. По правилам игры отвечать вам.
Он продолжал скалиться.
– Виски, – временно отступил я, – есть тут какое-нибудь виски?
– Думаю, виски разыскать можно. Клод...
– Нет, – перебил я, – пусть она займется. Я ей доверяю.
Кениг сказал:
– Ильза, вы ничего не имеете против, чтобы принести мистеру Кери стакан виски?
Она одарила меня взглядом, который мог рассечь человека пополам. Потом заставила себя подняться на ноги и двинулась через комнату к небольшому бару, встроенному в стену рядом с циновкой, откинула его дверцу на петлях, образовавшую столик, и через ее плечо я уловил блеск полудюжины бутылок.
– Итак, полет Оскара, – продолжал я, – я спрашиваю вас о полете Оскара.
– И если я не отвечу, вы нас всех перестреляете?
– Да нет, я просто оставлю вас торчать здесь, северней реки, чтобы полиция вас подобрала. А так, я думаю, мы могли бы кое-что сделать.
В комнате стало тихо. Ильза застыла, прервав движение в мою сторону с большим, высоким стаканом, наполовину полным чего-то, напоминающего виски. Затем она ткнула стакан мне в руки, не пересекая линию прицела.
– Чистый, – прокомментировала она. – Если нужно еще что-нибудь – возьми сам.
И направилась обратно к буфету.
Я понюхал содержимое стакана и попробовал на вкус. Напиток был грубоват, хотя все-таки шотландского происхождения. Но в Лапландии привыкаешь к самым причудливым сортам виски.
Кениг неожиданно спросил:
– У вас неприятности с полицией?
– Верно.
– Тогда что, вы бросились ко мне за помощью?
– Мы оба оказались в сложном положении, – ответил я уклончиво. – Полагаю, можно бы заключить пакт о взаимопомощи.
– Итак, мы в какой-то неприятной ситуации? – вмешалась Ильза. – Никто мне ничего не говорил.
Кениг оглянулся на нее. Она несла бутылку коньяка в одной руке и стакан в другой. Кениг спросил:
– И почему же у нас должно возникнуть желание иметь с вами что-то общее, мистер Кери?
– Потому что полиция стережет мост в Ивайло, и я уверен, что норвежская граница на севере тоже под контролем. Вы не проедете и пяти миль на этом засвеченном автомобиле, даже если бросите трейлер. Добраться отсюда домой можно только на самолете, а у меня такой имеется.
Клод спокойно пояснил:
– Летом он здесь летает и занимается геологоразведкой. Зимой работы найти не может, так что обычно на зиму консервирует самолет.
Кениг проигнорировал его замечание и произнес голосом, столь же твердым и размеренным, как логарифмическая линейка:
– И почему это полиция интересуется нами, мистер Кери?
– Потому что кто-то подстроил Оскару неисправность закрылков, так что он перевернулся и разбился при приземлении.
В результате новой порции информации в комнате воцарилась тишина. Но это была не та тишина, которая воцаряется среди людей, неожиданно охваченных приступом смущения: я оказался не в той
