Пальцы ее легли ньбенате, вырезанный в кровавике, и штирс, начертанный на светло-зеленом жадеите Кейт нажала на первый знак, затем на второй. И вновь оба камня с негромкими щелчками опустились внутрь, и в них засветились крошечные огоньки. Внезапно запахло жимолостью, и золотой свет пронзил столб тумана, закручиваясь вверх по спирали.
Во рту ее пересохло, ладони зудели. Она переступила с одной ноги на другую, потом обратно. Присутствие Дугхалла в ее душе утешало Кейт, однако это не могло изгнать из ее сердца ужас, рожденный чарами Драконов, оживавшими под руками девушки. Ей казалось, что она будит ото сна чудовище, способное сожрать ее сразу, как только придет в себя, не задумываясь о том, что оно делает.
Кейт не понимала, как могла она прежде верить тому, что в Зеркале Душ таится хоть что-нибудь доброе. Чары его мерзким языком лизнули кожу Кейт, и она содрогнулась. Она так хотела чуда, так мечтала о том, чтобы ее родные восстали из мертвых. Ей настолько отчаянно хотелось поверить в то, что этот предмет может подарить ей такое чудо, что она сделалась слепа. Ей вдруг подумалось: не потому ли зло побеждает столь часто… не потому ли это происходит, что оно умеет казаться необходимым, не потому ли, что нередко предлагает отчаявшемуся человеку последнюю надежду – словно леденец на палочке?
Дыхание ее участилось, она закрыла глаза. Воспоминания незнакомцев яркими картинками начали прыгать под ее сомкнутыми веками, и Кейт старалась понять их смысл. Разум Криспина нарисовал перед нею лица десятков тысяч людей, собравшихся на площади перед парниссерией на противоположной стороне города в тот день, когда он включил Зеркало. Кейт увидела, как каналы магической энергии мгновенно соединили Зеркало с башнями, построенными Древними по всему городу, увидела, как из Зеркала хлынул ослепительный в своей всесильности свет, разорвавший небеса своей вспышкой. Воспоминания Дафриля позволили ей понять смысл этой картины. Кейт поняла, что Зеркало подпитывало свою мощь жизненными силами собравшейся на площади толпы, а затем обрушило накопленную им энергию на заранее выбранных Драконами людей, чтобы изгнать их души из тел, освободив таким образом плоть для черных магов. С того дня Зеркало лишь удерживало, словно плотина, этот чудовищный поток энергии.
Кейт была уже готова поднять затворы, и хотя ум Дафриля подсказывал ей, что случится вслед за этим, она колебалась, ибо та же память Дракона говорила ей, что до сих пор Зеркалом пользовались лишь однажды и что ни знания Дафриля, ни кто-либо из его сподвижников не могут гарантировать ей, что в их теории не вкралась какая-нибудь ошибка.
Кейт открыла глаза.
– По-моему, тебе лучше выйти из комнаты, – обратилась она к Яну.
Он шевельнулся за ее спиной:
– Я не собираюсь оставлять тебя наедине с этой штуковиной.
Страх его Кейт ощущала столь же отчетливо, как и свой собственный. Ян был небезразличен ей, он ее друг, которого она по известным причинам не может полюбить.
– Я не хочу, чтобы ты погиб, если у меня ничего не получится, – ответила она.
– Здесь не о чем даже говорить.
– Пожалуйста… Я смогу сконцентрировать все внимание на том, что мне нужно сделать, лишь если буду знать, что ты в безопасности.
– Кейт, – сказал Ян, встав перед ней и нахмурив брови, – я вполне понимаю, тебя, но не могу оставить одну. Не могу. Ты не знаешь, как все сложится, вдруг я понадоблюсь тебе? Поэтому мне придется остаться.
Она не могла бы сказать себе, что Ян ошибается. В главном он был прав: она ни в чем не может быть уверена. И Кейт, кивнув, ответила:
– Спасибо тебе, Ян.
Плотно сжав губы, он возвратился на свое место у стены за ее спиной; Ян ничего не сказал ей, однако мысли его прочитать было несложно.
Кейт опустила ладони на Зеркало… три следующих нажатия вновь свяжут этот предмет с душами Драконов.
Эти три камня располагались рядом, помеченные знаками петиозе, нерил и иншуз. Призови, собери и удержи. Кейт нажала поочередно золотой кошачий глаз, блестящий гиацинт и бледный аквамарин. А потом затаила дыхание.
Вновь прозвучали негромкие щелчки, вновь засветились нажатые самоцветы. Исходивший от Зеркала тихий шорох сделался громче и звонче, в комнату проникло легкое дуновение ветра. Свет, изливавшийся от Кладези Душ, стал ярче и начал приобретать зеленоватый оттенок. Теперь Кейт казалось, что она может различить отдельные слова в негромком и ровном шепоте. По коже ее бегали мурашки, капля холодного пота скатилась по спине, заставив ее поежиться. В комнате одновременно было и жарко словно в печи, и холодно как в склепе.
Рядом слышалось частое дыхание Яна. Кейт ощущала, как кровь волнуется в ее жилах, словно пытаясь отыскать путь наружу. Сияющее облако энергии, кружившее в центре Зеркала Душ, казалось голодным, страшным и выжидающим чего-то существом.
И теперь ей предстояло принять в себя поток этой энергии. Ее тело послужит громоотводом, который направит в землю это кружащее зеленое пламя.
Кейт отыскала знак пелдон – «извлекай» – и задержала над ним указательный палец. Потом перевела взгляд на галоин – «обрати» – и положила на него палец другой руки. Нажав на них одновременно, она притянет души Драконов к Зеркалу и вновь заточит их в Кладези. Возвращаясь, они принесут с собой всю энергию, украденную ими из жизней иберанцев. Эта энергия, если верна теория Дафриля, изольется из Зеркала Душ на ближайшее живое существо, а от него потечет к тем, у кого ее похитили. Процесс будет бурным, быть может, она не выдержит этого и погибнет. Никто и никогда еще не делал ничего подобного. Даже память Дафриля не могла помочь ей, не могла ободрить ее.
