лишь моим другом. Это проклятие Карнеи…
– …гарантирует тебе бесконечную череду мужчин, готовых ради тебя ринуться на клинки мечей, броситься в зубы самой смерти. – Ян чуть повел арбалетом в сторону Эйоуюэля.
А потом опустил его и со вздохом произнес:
– Прости меня, Кейт.
– Я все понимаю. И ты тоже прости меня. – После исчезновения Ри Ян не пытался возобновить любовные отношения с ней. Вплоть до этого мгновения Ян даже не упоминал об их былой связи, и Кейт надеялась, что он сумел справиться с несчастной любовью. Увы, оказалось, что это далеко не так.
– Я хочу видеть своего отца, – сказала Алви. – Когда ты откроешь дверь своему другу, разреши мне выйти и поговорить с ним.
– Это небезопасно, – предостерег ее Дугхалл. Девочка строго взглянула на него:
– Я не твоя подопечная, и ты не отвечаешь за меня. Я пришла к вам потому, что сама хотела этого. Теперь я хочу поговорить с отцом.
– Я бы посоветовал тебе сделать это попозже, когда все как-нибудь уладится, – настаивал Дугхалл.
Кейт повернулась к нему и положила ладони на плечи дяди.
– Пусть идет к нему. Прямо сейчас. Жизнь слишком неопределенная штука, чтобы полагаться на будущее.
Она вновь вернулась к бойнице. Дугхалл вздохнул.
Поднявшись по ступеням парадного крыльца, Эйоуюэль остановился на верхней.
– Я пришел сообщить вам, что ваши враги попали к нам в руки и что мы, захватившие их, предлагаем вам свою помощь, – громко произнес он. – В качестве залога своей доброй воли предлагаю собственную жизнь, а еще могу назвать прежние пароли…
При первых же звуках его голоса Кейт начала открывать дверь. И, отодвинув последний засов, сразу же вышла навстречу старому другу. Какое-то мгновение надежда сражалась в его глазах с недоверием. А потом лицо Эйоуюэля расплылось в широкой улыбке, и он воскликнул:
– Ах, Кейт. Ах, Кейт. Ты жива. За такую новость я готов пожертвовать Тонну еще пару жизней.
Отметив, что Алви скользнула мимо нее и уже спустилась вниз по лестнице, Кейт рассмеялась и ласково обняла Эйоуюэля:
– Мой старый друг, теперь и я должна этому богу по крайней мере одну жизнь. В новом воплощении я, конечно же, рожусь рофетианкой, потому что когда-то поклялась Тонну, что если он позволит мне выбраться из аэрибля целой, а не по частям, посвящу ему целую жизнь. И я часто вспоминала тебя, молилась о том, чтобы ты уцелел. Если это Тонн ответил на мою молитву, я в большом долгу перед ним.
Она отступила назад, когда на крыльце появился Дугхалл.
– Мы можем воспользоваться помощью Эйоуюэля. Сколько солдат ты привел с собой? И сколько взял пленников? – спросил он.
Не отвечая на вопрос, пилот пристально смотрел на Дугхалла.
– Кажется, я знаю тебя. – Он нахмурился, и Кейт уловила недоумение в голосе Эйоуюэля. – Ты, безусловно, напоминаешь мне кого-то знакомого и сам знаешь меня… Клянусь, парат, у меня хорошая память на лица, но твоего я не видел никогда.
– Это дядя Дугхалл, – сказала Кейт. Ей трудно было представить, каким образом можно объяснить внезапную молодость ее дяди, и поэтому она решила воздержаться от подробностей. – Ему пришлось очень многое пережить после вашей последней встречи.
Эйоуюэль лишь изогнул бровь и только улыбнулся, поняв, что она недоговаривает.
– Как и всем нам. А это… – Он повернулся к Яну. – Ян Драклес, капитан «Кречета», – представила того Кейт и повернулась к Яну. – Эйоуюэль фа Аслудки ден Калемеке Тоар. – Она назвала полное имя рофетианца. Эйоуюэль сын Аслудки, полный капитан. Первый капитан флота аэриблей Галвеев.
Мужчины не стали обмениваться поклонами, принятыми среди сухопутных людей, они просто кивнули друг другу – равный равному, капитан капитану. Признавая тем самым, что в собственном крохотном мирке каждый из них был королем, избавленным от неприятной необходимости соблюдать светские условности.
Затем Эйоуюэль снова обернулся к Дугхаллу:
– Теперь я знаю, кто ты такой. И мне чертовски хочется как-нибудь услышать, как вышло, что все эти адские годы оказались настолько милостивыми к тебе?
Похоже было, что Эйоуюэль совсем не против продолжить разговор на эту тему, однако, немного помолчав, он ответил на вопрос Дугхалл:
– Своими я могу назвать шестьдесят человек. Мы захватили восемнадцать пленников. Трое из них лейтенанты, один старший сержант и один Криспин Сабир. – С едва заметной улыбкой Эйоуюэль добавил: – И он отнюдь не обрадован своим положением.
– Еще бы, – заметал Дугхалл. – Радоваться тут нечему. – Он с удивлением покачал головой. – Вот уж не думал, что во всей Калимекке может набраться шесть десятков верных Галвеям людей.
– Насчет Калимекки не знаю, – ответил Эйоуюэль.
– Некоторые из них оставили службу Гофтскому Семейству, когда оно вступило в сговор с Сабирами. Некоторые вернулись с Территорий и обнаружили, что все переменилось. Мы собирали этот отряд, ожидая возможности присоединиться к Галвеям, в случае если таковые найдутся. Когда мы начали тренироваться, чтобы быть в любой момент наготове, один из лейтенантов намекнул, что нам предстоит совершить ночную вылазку в Дом Галвеев… и тогда с теми из воздушной команды, кто сохранял верность Сабирам, начали
