Соландер довольно долго обдумывал слова своего нового знакомого.
— А твои родители не ищут тебя, пока ты отсутствуешь?
— Родители мои не знают, кто я.
Лицо Соландера побледнело.
— Не понимаю… Впрочем, у тебя будет достаточно времени, чтобы объяснить мне. Если твои родители не знают, кто ты, то они не будут и беспокоиться о тебе, верно? Так что просто останься здесь. Можешь жить в моем доме.
— Не могу. Если я не вернусь, мои друзья умрут от голода.
— Что, их родители столь же ужасны, как и твои?
Рейт на секунду задумался.
— Мои родители вовсе не ужасны. Они просто… спят.
— Не важно. Родители твоих друзей такие же, как и твои? Наверняка они такие же, иначе позаботились бы о том, чтобы у всех у вас была еда.
— Они все одинаковые.
— Хорошо. Тогда приведи своих друзей с собой. Более тысячи членов семьи и друзей живут здесь, в зимнем доме, да еще около двух тысяч человек персонала. Мне не составит труда внедрить тебя и твоих друзей в семью и придумать легенду относительно вашего происхождения. Сколько, ты говоришь, у тебя друзей?
— Двое. Джесс и Смоук.
— Нет проблем. Представлю вас как дальних родственников, прибывших в наши края по профессиональному обмену. Необходимые для этого документы никогда особенно тщательно не проверяют.
Рейт, которого тяжелая жизнь научила с наибольшим подозрением относиться к тому, что выглядит слишком уж хорошо, поинтересовался:
— Зачем тебе нужно, чтобы мы поселились здесь? Почему ты предлагаешь кров и пищу людям, которых совершенно не знаешь?
— Мне не хватает друзей. Мои родственнички — все поголовно зануды или тупицы, а с твоей способностью проходить через ворота ты сможешь делать такое, на что они вообще не способны. Твои друзья будут жить в уюте, а ты сможешь заниматься вместе со мной. Я же попробую выяснить, почему ворота на тебя не воздействуют. Я намерен специализироваться в логических исследованиях, — добавил Соландер. — Ты представляешь собой уникальный объект для изучения.
Рейт посмотрел через дверь на большой дом и попытался представить себе, как входит в эти величественные парадные двери, будто он здесь свой человек. Попробовал предоставить, что больше никогда не вернется в гнетущую, промозглую тишину Уоррена. До сих пор вся жизнь Рейта была вызовом — отчаянным, одиноким вызовом судьбе. Возможный следующий шаг вызывал в мальчике какое-то странное чувство, ведь прежде он никогда не покидал Уоррен надолго.
— Мы придем, — наконец решился он.
— Тогда приводи своих друзей завтра… — начал Соландер.
— Нет, — покачал головой Рейт.
— Нет? Ты не приведешь их?
— Я могу проходить через ворота. Они не могут.
— Ах да, — обескураженно согласился Соландер. — Я совсем забыл. — Он на миг задумчиво нахмурил брови и спросил: — Ты и твои друзья живете в Уоррене?
— Да.
— Тогда мне придется придумать, как достать аэрокар с универсальным пропуском в Уоррен. На это уйдет день-два.
Свободно проходить через ворота… Нет, такой случай нельзя не исследовать.
Соландер поразмыслил еще немного, потом сказал:
— Я обязательно придумаю что-нибудь. А пока украдем немного еды для тебя и твоих друзей.
Рейт и Соландер находились в одной из кладовых огромной кухни, складывая еду в огромную коробку. Рейт не верил своим глазам. Он даже не пытался догадаться ни о назначении всего оборудования громадного кухонного помещения, ни о том, чем занимается здесь такое множество людей. Скорее всего они готовили — упоительные ароматы, доносившиеся оттуда, нашептывали о великолепии приготавливаемых блюд. Ничто не походило на получение питания из стенных трубок. Другого способа приготовления пищи Рейт попросту не знал, поэтому то и дело оглядывался через плечо, наблюдая за тем, что делают в кухне повара.
Он первым заметил подростка со строгим выражением лица, направлявшегося к кладовой, где они с Соландером отбирали продукты.
— Соландер! — позвал Рейт вполголоса. — Сюда кто-то идет!..
Соландер посмотрел в сторону открытой двери, негромко выругался, после чего сообщил:
— Это Луэркас, наш дальний родственник.
Соландер засунул коробку между другими такими же, стоявшими на полу позади него, и быстро повернулся, держа в руке несколько маленьких пирожков. Один из них он сунул Рейту, другой принялся жевать сам.
— Он… ужасен…
— Понял, — сказал Рейт и откусил кусочек пирожка. Пирожок оказался таким невероятно вкусным, что у Рейта в уголках глаз даже выступили слезы. В этот момент в кладовую вошел Луэркас.
— Ты, — начал он, глядя мимо Рейта на Соландера. — Что ты делаешь здесь, крысенок ты этакий? Твоим родителям следует покрепче держать тебя на привязи.
— У меня есть такое же право заходить в кладовку, как и у тебя, — невнятно пробормотал Соландер тоном, показавшимся Рейту оскорбительным, хотя слов своего нового знакомого он почти не разобрал.
Луэркас же, скорее всего, понял все точно, поскольку полыхнул в Соландера свирепым взглядом.
— Только не тогда, когда я запрещаю это тебе, жалкий червяк. — Затем Луэркас посмотрел на Рейта, и глаза его зловеще сузились. — А это еще что такое, черт побери?
— Это… дальний родственник из… Инджарвала, — соврал Соландер. — Он здесь по обмену.
— Похож на мусор, подобранный на помойке. Слушай, ты, уличный грязнуля. Отвратительный чернявый ублюдок. Неплохо оказаться в настоящем городе, а? Ну-ка, покажи, как ты умеешь кланяться старшим.
Луэркас гадко улыбнулся.
У Рейта от страха свело живот, но он посмотрел прямо в глаза Луэркасу и тихо, но твердо произнес:
— Нет.
— Нет, замарашка? Запомни, родичи твои в Инджарвале, и оттуда они тебе не помогут. Кланяйся, я сказал, иначе плохо тебе придется.
— Нет! — решительно повторил Рейт, упрямо покачав головой.
Он почувствовал, что будь у него в желудке немного больше, чем кусочек только что откушенного пирожка, его вытошнило бы прямо здесь, но мальчик постарался не показывать этого ни выражением лица, ни голосом.
Луэркас указал пальцем на Рейта, и тот услышал судорожный вздох Соландера.
— Говорю тебе, кланяйся, — повторил Луэркас, бледный огненный луч вылетел из его пальца в сторону Рейта и… тут же погас.
Рейт скрестил руки на груди, пытаясь выглядеть уверенно. Он не произнес ни единого слова. Сердце мальчика бешено билось, а колени так ослабли, что он почувствовал, как они дрожат. Ища поддержки, Рейт оперся спиной о стеллаж позади себя, и этот жест, очевидно, придал уверенности его облику.
— Кланяйся! — рявкнул Луэркас.
Второй луч, вырвавшийся из его пальца, выглядел более сильным.
— Нет, Луэркас, не надо! — вскрикнул Соландер, но его протест оказался излишним.
Второй луч погас, не успев прикоснуться к Рейту. Лицо Луэркаса побагровело.
— Думаешь, ты такой большой умник, да?! Думаешь, твой маленький фокус забавен? Ладно, посмотрим, как тебя позабавит настоящая магия. КЛАНЯЙСЯ, ты, грязный ублюдок! — проревел он, но тут Рейт услышал
