Игры в воскрешение

– Получилось! Получилось!

Он заскакал по лаборатории, визжа и размахивая руками, но застыл в странной позе с поднятой ногой, услышав громкий вздох Патриции. Она хлюпала ртом, будто тонула. Мелвин наклонился над ней. Глаза ее были открыты, и зрачки метались из стороны в сторону, пока она не уставилась на Мелвина, громко хрипя.

Он похлопал ее по плечу.

– Я спас тебя. Я тебя оживил. Я! Ты была мертва, а я оживил тебя.

Девушка нахмурилась, ничего не понимая.

– Ты умерла, – сказал ей Мелвин. – Помнишь, как ты умерла?

Патриция отрицательно покачала головой. Она больше не задыхалась, а неподвижно лежала на столе, пристально глядя на Мелвина. По-видимому, она просто была в шоке.

– Тебе не страшно, а? С тобой теперь все в порядке. Я оживил тебя своей магией.

Подняв голову, она осмотрела свое тело. Замешательство в ее глазах сменилось тревогой.

– Не бойся крови, это часть заклинания, – уверил он ее.

– Хочешь, чтобы я снял швы?

Патриция закивала головой.

– Ты можешь говорить?

Она разжала губы, но не смогла вымолвить ни слова.

– Не волнуйся. Лежи и не двигайся. – Расстегнув ремень, связывающий ее левую руку, он взял запястье и нащупал пальцами пульс.

Глядя на экран телевизора, Мелвин вспомнил странные удары ее пульса, сильные, но очень медленные. Двенадцать ударов в минуту. Ему подумалось, что такая работа сердца связана с низкой температурой ее тела.

Мелвин отстегнул ремни, стягивающие ноги девушки. Медленно подняв руку, Патриция дотронулась до рисунка на животе и поднесла ее к лицу. Пальцы были вымазаны кровью и зеленой кашицей разжеванного корня. Она облизывала свою ладонь, пока Мелвин освобождал ее правую руку.

Смерть сделала ее поведение очень странным – слизывание крови с пальцев было первым признаком.

Патриция попыталась сесть.

– Лежи смирно, – скомандовал Мелвин. Девушка повиновалась. Мелвин взял влажную губку и под пристальным взглядом Патриции стал смывать кровь с ее живота. Но рана все равно кровоточила. Он наложил на нее марлевую повязку и приступил к более мелким порезам. Когда он закончил, рисунок все еще был различим, но не кровоточил. Из-за повязки складывалось впечатление, как будто рот “Овна” заткнули кляпом.

Мелвин оставил губку около бедра Патриции. Нащупав ее рукой, она подняла эту намокшую в крови губку и выжала. Розовая струйка стекла девушке в рот. Затем Патриция вообще затолкала губку в рот, стала жадно сосать и жевать ее.

– Хочешь есть? – спросил Мелвин. Девушка что-то промычала в ответ.

– Эй, прекрати! Не ешь это!

Не колеблясь ни минуты, она вытащила губку и отдала ее Мелвину.

– Давай, садись!

Она села, скрестив ноги, положила руки на колени и посмотрела на Мелвина в ожидании следующего приказания. Несколько капель крови стекли вниз.

– Постарайся сказать что-нибудь, – попросил Мелвин. – Как тебя зовут?

Нахмурившись, Патриция потрясла головой и пожала плечами.

– А тебя как? – спросила она. Мелвин выпрямился.

– Ты можешьговорить?!

– Кажется, да.

Она не только могла говорить, но ее голос звучал вполне нормально.

– Как тебя зовут? – повторила девушка свой вопрос.

– Мелвин.

– Красивое имя, – сказала она, улыбаясь.

Глянув в камеру, Мелвин покачал головой.

– Что случилось?

– Ничего. Все в порядке. О Господи.

У него было такое чувство, как будто все это сон. Такого не моглобыть. Это превзошло все его ожидания. На самом деле Мелвин и не надеялся, что когда-нибудь ему удастся оживить одну из этих девчонок. Это было его стремление, его наваждение. Убеждая себя, что когда-нибудь все-таки наткнется на формулу, которая сработает, он сомневался, что сможет найти ее.

И если все-таки одна из них оживет,считал Мелвин, она будет похожа на стандартного зомби: с выпученными глазами и замедленной реакцией.

Патрицию нельзя было назвать нормальной, но она была очень близка к этому.

– Уму непостижимо, – пробормотал Мелвин.

– А у меня есть имя? – спросила девушка.

– Ты не знаешь? Она покачала головой.

– Что последнее ты помнишь из своей жизни?

– Ты спросил: “Ты не знаешь?”

– Нет, я имею в виду... что ты делала сегодня утром?

Патриция нахмурилась, закусила губу и пожала плечами.

– Думаю, что ничего.

– Ты помнишь больницу?

– Я там умерла?

– Ты работала там медсестрой.

– Правда? – обрадовалась девушка.

– Кто президент Соединенных Штатов?

– Откуда мне знать?

– Ты хоть что-нибудьзнаешь? Патриция широко улыбнулась.

– Тебя зовут Мелвин. – Взгляд ее упал на его забинтованную руку. – Что случилось?

– Меня ударили.

Мелвину показалось, что он услышал какой-то шум. Он остановил запись. Разговор умолк.

– Мелвин, – звал его голос Патриции.

– Да? – отозвался он.

– Мелвин!

Выключив видеомагнитофон, он поспешил наверх, в спальню. Патриция, сидя на кровати, обеспокоенно осматривалась, но, заметив Мелвина, улыбнулась и провела рукой по волосам. Ночная сорочка валялась на полу.

– Что-нибудь случилось? – спросил Мелвин.

– Я проснулась, а тебя нет рядом.

– Я смотрел телевизор.

Ее рука скользнула к груди. Глядя Мелвину в глаза, она положила ладонь себе на грудь. Обведя пальцем вокруг соска, Патриция зажала его между пальцами и оттянула.

– Хочешь поиграть? – спросила она.

– Опять? – ухмыльнулся Мелвин.

– Мне это нравится, – она извивалась, мучая свой сосок. – И тебе тоже нравится, разве нет?

– Мне не нравится, когда ты кусаешься.

– Я не буду.

– Ты мне уже обещала.

– Честное слово.

– Ладно, – сказал Мелвин, направляясь к двери.