Игры в воскрешение

своего хот-дога.

– Он действительно может, – невнятно проговорила она с набитым ртом.

– Знаю. Это уже приходило мне в голову.

– Тогда почему...

– Я додумалась до этого только во время нашего разговора, когда уже успела фактически обвинить его. Поэтому я тут же поменяла свою тактику и вела себя так, как будто хотела, чтобы он убилПоллока. Это чтобы он не подумал, что я представляю для него угрозу. А вдруг мне бы удалось вытянуть из него признание. Не знаю, поверил он мне или нет.

Эйс прожевала кусок и вытерла губы салфеткой.

– Тогда это был не такой уж резкий ход, дорогуша.

– Может быть, и нет.

– Не может быть, а точно. Ты вполне ясно дала ему понять, что он потеряет твое расположение, если это не он убил человека, который тебя оскорбил.

– Но он сделал это, Эйс! Я точно знаю, он это сделал. Когда я сказала, что хочу поблагодарить его, у него на лице появилось очень странное выражение.

– У Мелвина на лице всегда странное выражение.

– Он сказал: “Поблагодарить меня?” – и я почувствовала, он жалеет, что не признался мне в этом, он чуть не раскололся. Он хотелмоего одобрения. Но был не совсем уверен, что правильно понял, что я имела в виду.

– Подружка моя, Нэнси Дрю. И что там у нас дальше по расписанию?

– Все произошло само собой, Эйс. Я ничего не планировала.

– Попробуй-ка встретиться с ним еще, может, он сломается и все расскажет. Только будь убедительнее. Поужинай с ним сегодня вечером, попробуй пособлазнять его. Покажи, что ты говоришь всерьез.

От этих ее слов Вики стало как-то нехорошо на душе.

“Что, если я попробую сделать это, – подумала она. – Но я не могу! Боже мой, близко общаться с Мелвином? Но что, если мне удастся выудить из него признание?

И что потом? Сказать Рейнзу? Этот болван все равно не станет слушать меня.

Но он послушает Джека”.

Эйс, глядя на нее и жуя, вдруг встревожилась.

– Эй, я пошутила.

–Не бойся, у меня не хватит смелости.

– Даже и не думай об этом! Черт, зачем я вообще раскрывала свой рот!

– Ты только представь, что Мелвин во всем признается мне. Они тогда могли бы все расследовать, найти реальные доказательства.

– А чего это ты вдруг так озаботилась всем этим? Поллок был просто как гвоздь в заднице!

– Это еще не причина, чтобы его убивать. Он этого не заслужил.

– Прекрати это, слышишь! От твоих речей меня в дрожь бросает. Если это Мелвин убил Поллока, то позволь тогда большим и сильным полицейским поймать его. Это их работа, они же ясно тебе это сказали. Не лезь не в свое дело.

– Это мое дело, Эйс. Он сделал это из-за меня – из-за того, что произошло в баре.

– Черт подери. Он сделал это потому, что он сумасшедший придурок. Еслион действительно это сделал. Может, да, а может, и нет. Но ты не можешь чувствовать себя ответственной за это. Лучше забудь обо всем. Боже мой, почему мы вообще говорим об этом? Это ведь сумасшествие. Забудь о существовании Мелвина. Ты же собиралась выглядеть сегодня на все сто.

– Видишь ли, – сказала Вики, – я просто должна вмешаться в это. Он никогда не оставит меня в покое. Никогда. Он останется... во мне. Но если он попадет в тюрьму, то будет далеко от меня много лет. Он, может, даже никогдане выйдет оттуда.

Скривившись, как от боли, Эйс пробормотала:

– Ты серьезно собираешься это сделать?

– Не знаю.

– У тебя сегодня свидание с Джеком, ты помнишь? В семь часов на этом самом месте. Помнишь?

– Мне понадобится всего пара часов, чтобы...

– Хорошо, тогда не делай ничего без меня. Он ничего не предпримет, если я буду рядом.

– Но он не признается.

Вернувшись в клинику, Вики нашла двух пациентов в комнате ожидания.

– Я займусь ими через несколько минут, – сказала она Тельме и, прихватив телефонный справочник, пошла в свой кабинет.

В трубке раздалось три гудка, прежде чем Мелвин ответил.

– Кто это?

Она зажмурила глаза.

– Что за черт, кто там?

Она прижала руку к груди и сказала:

– Вики.

– Вики?Привет!

– Мелвин, я звоню, чтобы извиниться. Я... – у нее перехватило дыхание. – Прости меня за сегодняшнее утро. Просто я устала и расстроилась, но я не должна была...

– Ничего страшного. Серьезно.

– Хорошо, но я бы почувствовала себя намного лучше, если бы ты разрешил мне сказать это тебе лично. Может, мы поужинаем сегодня вечером вместе? Я угощаю. Можно пойти в “Фаресайд Чалет”.

– Правда? Только ты и я?

– Только ты и я.

– Здорово. Ух... Во сколько мне за тобой заехать?

У нее уже был готов на это ответ:

– Мне нужно сегодня днем в Блейтон, так что...

– Подвезти тебя?

– Нет, не надо. Я возьму машину Эйс. Мне было бы удобнее встретиться с тобой в ресторане.

– Да, наверное.

– Тогда я смогу оставить машину за госпиталем.

– Да. Наверное, в этом есть смысл.

– Так что не встретиться ли нам в ресторане часов в семь? Тебя это устроит?

– Конечно. Здорово. Я оденусь так, чтобы тебе понравиться.

– Я тоже. Увидимся вечером.

Вики положила трубку. Ее сердце бешено колотилось. Откинувшись на спинку стула, она сложила руки за головой и несколько раз медленно и глубоко вздохнула. “Я сделала это, – подумала она. – Действительно сделала это. Втянулась в это. Но я должнабыла. Чтобы спастись.

Если это сработает, я избавлюсь от него, возможно, навсегда”.

Успокоившись, Вики нашла в телефонном справочнике фамилию Джека. Там было два номера: рабочий и домашний. Вики позвонила в офис.

После двух гудков трубку сняла женщина.

– Добрый день. Юридическая контора Джека Рандольфа.

– Можно поговорить с мистером Рандольфом?

– Кто спрашивает?

– Вики Чандлер.

– Минутку, пожалуйста.

Через секунду Джек ответил.

– Привет. Как дела?

От звука его голоса она почувствовала себя лучше.

– Не так плохо, как я ожидала. Тельма отменила большинство посещений, так что нет ничего такого, с чем бы я не справилась. Дело в том, что я буду сегодня вечером чуть-чуть попозже. Я смогу встретиться с