дополнительный заработок дочери был не способен смягчить ее.
– Ты испортишь себе желудок, – настаивала она, и Карен с вздохом отложила бутерброд. – Я приготовлю тебе что-нибудь горячее.
Карен чуть улыбнулась. В этом была вся мама. Вначале надо накричать, показать, кто в доме настоящая сила, а потом можно сжалиться над провинившимся.
– Хочешь яичницу? – Миссис Кордейл уже повернулась к плите.
– Ага.
Карен знала, что ее помощи не требуется. Она села на низенький деревянный табурет и поджала под себя ноги.
– Сядь прямо, – немедленно сказала миссис Кордейл. – Либо стул сломаешь, либо ноги.
Карен послушалась. Неужели она всегда будет указывать мне, что делать? – мелькнуло у нее в голове. Вот посмеялись бы в больнице, если бы узнали, что я до смерти боюсь собственную мать.
– Как дела? – спросила Карен через некоторое время. Она знала, что мать обожает рассказывать о разных домашних мелочах. – Случилось что-нибудь интересное?
– Ничего особенного, – покачала головой миссис Кордейл. Она посыпала яичницу зеленью и не могла отвлекаться на пустяки. – У Дейви опять неприятности в школе. алан уже устал беседовать с его учителями. Мальчик такой способный, но такой неусидчивый!
Карен усмехнулась. Дейви был любимым внуком миссис Кордейл, она боготворила его так же, как и его отца, и была удивительно слепа ко всем его недостаткам.
– А как… ты? – осторожно спросила миссис Кордейл. – Как больница?
– Нормально, – сдержанно ответила Карен.
Она всегда ощущала некоторую натянутость со стороны матери, когда та пыталась расспросить ее о работе. Они обе знали, что миссис Кордейл предпочла бы, чтобы больницы Карен не существовало вообще, поэтому ее интерес казался наигранным.
– Держи. – Миссис Кордейл поставила перед дочерью тарелку с аппетитной яичницей.
Желудок Карен довольно заурчал.
– Спасибо, мама, – с чувством сказала девушка и накинулась на еду.
И почему так не может быть всегда?
3
– Берешь ли ты, Джеймс, Лану Анжелу Кристину в законные жены?
– Да.
Эта фраза звучала в голове Ланы весь день. И когда они стояли перед сухоньким строгим священником, и когда вышли из церкви, и когда принимали поздравления многочисленных родственников и знакомых. От обилия лиц и имен кружилась голова, но Лана заставляла себя слащаво улыбаться и благодарить. Теперь она миссис Джеймс Дилан и должна постоянно помнить об обязательствах, которые налагало на нее это положение.
Время от времени Лана оглядывалась на счастливого новобрачного. Джеймс был невероятно хорош во фраке. Ветер ерошил его темные волосы, и он встряхивал головой, чтобы отбросить их со лба. Лане на мгновение захотелось, чтобы их встреча произошла как-то по-другому и ей не пришлось лгать, чтобы заполучить его. Как было бы здорово знать, что он на самом деле любит ее… Но дело сделано. Лана Миквуд наконец-то захватила приз, достойный ее. Ради этого стоило постараться и немного приукрасить действительность.
– Вы обворожительны, милочка! – прошепелявил у Ланы за спиной женский голос.
Она вздрогнула. Двоюродная тетушка Джеймса! Назойливая старушенция, буквально замучила Лану вопросами о ее здоровье.
– Благодарю. – Лана скромно потупила глазки.
С родственниками Джеймса она разыгрывала из себя скромницу и тихоню.
– Джеймсу очень повезло с вами, – продолжала старушка, не замечая неудовольствия в глазах Ланы.
– Это мне повезло, – ответила девушка, причем ни капли не покривив душой.
Престарелая тетушка рассыпалась в похвалах, но Лана почти не слушала ее. Жаль, что лишь эта полоумная старуха хорошо ко мне относится, хмуро размышляла она. Родители Джеймса явно принимают меня в штыки, а уж про его друзей и говорить нечего. Сид Барнет, например, съесть меня готов хоть сейчас…
Сид действительно был весьма воинственно настроен. Всю церемонию он бросал на Лану уничтожающие взгляды. Глупец! Как будто это имеет какое-то значение! Лана знала, что Сид считает себя женоненавистником, и не упускала возможности поиздеваться над ним. Но делала она это всегда так искусно, что у Сида не было прямого повода пожаловаться на нее Джеймсу. Он мог только втихомолку злиться и давать себе страшную клятву никогда не жениться и держаться как можно дальше от новоиспеченной супруги Джеймса.
Но, несмотря на мрачное настроение многих действующих лиц, свадьба удалась на славу. Гости были приглашены в загородный дом Диланов, и каждый мог найти там занятие по душе. Кто-то танцевал, кто-то мечтал у бассейна, кто-то опрокидывал рюмку за рюмкой за здоровье молодых. Все весело проводили время.
Лана не теряла времени зря. Она ни разу не была в этом доме и пользовалась возможностью как следует изучить его. Когда-нибудь он будет принадлежать ей, ведь других наследников, кроме Джеймса, у Питера и Элизабет Диланов не было.
Дом был великолепен. Им владел еще прадед Джеймса, и его потомки делали все возможное, чтобы максимально сохранить классический стиль дома. Диланов отличал изысканный вкус. Лана мысленно облизывалась, глядя на широкую лестницу из темного дерева, пушистые персидские ковры, картины известных мастеров. Сколько сокровищ скрывает в себе этот дом! Здесь она могла бы быть по-настоящему счастлива.
Надо будет предложить Джеймсу как можно чаще приезжать сюда, решила про себя Лана. Пока его родители не очень-то мне рады, но со временем они привыкнут ко мне, и мы станем лучшими друзьями. У них просто не будет другого выхода.
Лана умела не только ссориться с людьми, но и располагать их к себе, поэтому она не сомневалась в успехе. Я стану такой, какой они хотели бы видеть идеальную жену Джеймса, думала она, наблюдая за стройной темноволосой женщиной с уставшим красивым лицом и крупным седовласым мужчиной, ласково приобнимающим ее за талию. Выражение озабоченности не исчезало из их глаз, и Лана прекрасно понимала, чем это вызвано.
Беспокоитесь из-за сыночка, ехидничала она про себя. Боитесь, как бы рыжеволосая стерва не вытрясла из него все денежки. Не волнуйтесь. Ничего не случится с вашим драгоценным Джеймсом. К тому же он в состоянии постоять сам за себя…
Лана снова оглянулась на мужа. Он беседовал с какой-то сильно декольтированной дамой, которая умильно заглядывала ему в глаза. Лана даже не подумала приревновать мужа, но зато она с завистью отметила великолепное бриллиантовое колье, украшавшее ее шею.
Надо будет попросить у Джеймса такое же, сказала она про себя. Нет, даже лучше!
Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Джеймс обернулся. Лана широко улыбнулась ему, и он, извинившись перед собеседницей, поспешил к жене.
– Что-то я неважно себя чувствую, – прошептала Лана, когда Джеймс подошел ближе.
– Хочешь, пойдем в дом, – тут же предложил он. – Тебе нельзя переутомляться…
Лана отрицательно покачала головой. Было так противно видеть тревогу в глазах Джеймса, что на мгновение она потеряла контроль над собой. Ведь ты беспокоишься совсем не из-за меня, дорогой мой! Если бы ты знал правду…
– Лана, что с тобой?
Лана очнулась. Кажется, шампанское ударило ей в голову, и она не соображает, где она и что делает. Так недолго и проговориться…
– Все в порядке, – Лана постаралась, чтобы ее голос звучал как можно жалобнее.
– Если ты хочешь отдохнуть, то я провожу тебя наверх, – настаивал Джеймс.
