поклонился и отошел в сторону. Перейдя через подъемный мост, Тибор оказался в замке Ференци. Однако прежде чем войти, он на секунду поднял глаза и успел заметить, что на дубовой стене арки выжжена какая-то надпись — вероятно, легенда Тибор не умел ни читать, ни писать, но хозяин, заметив его взгляд, пересказал ему написанное.
— Здесь говорится, что этот замок принадлежит Вольдемару Ференцигу. Здесь также указана дата постройки, свидетельствующая о том, что замку почти двести лет. Вольдемар был... он был моим отцом. А я — Фаэтор Ференциг, тот, кого мои подданные называют просто Ференци.
В голосе звучала такая непомерная гордость, что Тибор впервые почувствовал себя неуверенно. Он ничего не знал об этом замке. Вполне возможно, что рядом в засаде притаилось множество людей. Открытая дверь вдруг показалась ему похожей на разверстую пасть неизвестного чудовища.
— Я подготовился к вашему приходу, — сказал хозяин. — Еда, напитки и камин, чтобы вы могли согреться.
Он намеренно повернулся к Тибору спиной, взял из темной ниши второй факел и зажег его от первого. Яркий огонь разогнал тени. Ференци без улыбки взглянул на гостя и направился внутрь замка. Валах последовал за ним.
Они быстро прошли по темным коридорам и залам, соединенным узкими проемами дверей, и оказались в одной из башен. Каменная винтовая лестница, заканчивалась тяжелым люком, вделанным в плиты пола, который снизу поддерживали почерневшие деревянные брусья. Люк был открыт, и Ференци, прежде чем протиснуться в него, подобрал свой плащ. За люком был ярко освещенный зал. Тибор следовал за Ференци по пятам, не позволяя тому ни на минуту остаться одному. Уже оказавшись в зале, он поежился, подумав о том, что, пока он пролезал в люк, ни для кого не составило бы труда заколоть его или отрубить ему голову. Однако кроме хозяина в комнате никого не было.
Взглянув на боярина, Тибор осмотрелся вокруг. Комната была широкой и длинной, с высоким потолком, балки которого настолько неплотно прилегали друг к другу, что сквозь щели в свете огня, пылавшего в очаге, видны были сланцевые плиты крыши, а кое-где даже проглядывали звезды, неясно мерцавшие за пеленой дыма, поднимавшегося к небу. Можно сказать, зал был открыт всем непогодам.
Зимой здесь, должно быть, царил лютый холод. Даже сейчас, если бы не огонь, здесь было бы отнюдь не тепло.
В огромном открытом очаге, труба от которого под углом проходила сквозь внешнюю стену, пылали сосновые поленья, уложенные на железную решетку, за многие годы деформированную жаром. В передней части очага над красными углями жарились насаженные на вертел шесть вальдшнепов. Сдобренное травами, мясо их пахло так аппетитно, что у Тибора слюнки потекли.
Возле очага стоял массивный стол и два дубовых стула. На столе — деревянные блюда, ножи и каменный кувшин с вином или водой. В центре все еще дымились зажаренные куски туши какого-то зверя. Были там еще миска с сушеными фруктами и блюдо с ломтями грубого темного хлеба. Очевидно, Тибора не собирались морить голодом!
Он снова оглядел стену, возле которой находился очаг. Нижняя ее часть была каменной, а верхняя — из деревянного бруса. Квадратное окно над очагом было распахнуто в ночь. Подойдя к нему, Тибор выглянул наружу и увидел ущелье с темневшими то тут, то там пихтовыми рощами, а вдали на востоке — обширные густые леса. Теперь воевода понял, что находится в центральном помещении замка, расположенном в узком разломе скалы — между двумя башнями.
— Ты беспокоишься, валах? — от звука тихого (да, сейчас уже тихого) голоса Ференци Тибор вздрогнул.
— Беспокоюсь? — Тибор медленно покачал головой. — Скорее поражен. Удивлен. Прежде всего тем, что вы действительно живете здесь один!
— Вот как? А ты ожидал чего-то иного? Разве цыган Арвос не сказал тебе, что я живу в одиночестве? Тибор прищурился.
— Он рассказал мне кое-что. А теперь он мертв. На лице хозяина не отразилось и тени удивления или сожаления.
— Все люди смертны, — ответил он.
— И двое моих друзей тоже мертвы. — В голосе Тибора появились жесткие нотки. Ференци лишь пожал плечами.
— Дорога сюда трудна и опасна. За долгие годы она унесла многие жизни. Но ты сказал — друзей? Тогда ты счастливый человек. У меня друзей нет.
Рука Тибора невольно потянулась к рукоятке меча.
— А мне показалось, что меня сопровождала целая стая ваших «друзей».
Хозяин мгновенно оказался рядом с ним, он даже не шагнул, а как будто подплыл — двигался он подобно текущей жидкости. Длинная, тонкая, но сильная рука опустилась на рукоятку меча, оказавшись при этом под рукой Тибора. Это прикосновение походило на прикосновение змеиной кожи. У Тибора мурашки побежали по телу, и он отдернул руку. В тот же миг боярин плавным движением вытащил из ножен меч. Ошеломленный валах остался безоружным.
— Нельзя же садиться за стол с этой штукой, болтающейся возле ног, — сказал ему Ференци. Он словно игрушку взвесил на руке меч и слабо улыбнулся. — О! Это оружие воина. Ведь ты воин, Тибор из Валахии? Воевода, не так ли? Я слышал, что Владимир Святославич набрал себе много полководцев, даже из крестьян.
И снова Тибор растерялся. Ведь он не назвал хозяину своего имени и ни разу не упомянул о киевском князе Владимире. Прежде чем он нашелся что ответить, Ференци заговорил снова.
— Пойдем, — обратился он к Тибору. — Еда остынет. Поговорим за столом. — Он бросил меч валаха на покрытую мягкими шкурами лавку.
На широкой спине у Тибора висел арбалет. Он снял его с плеча и протянул Ференци. В любом случае это оружие заряжать слишком долго. Против человека, который двигается таким образом, бессильно любое оружие.
— Нож я тоже должен отдать? Длинные челюсти Ференци широко раскрылись, и он расхохотался.
— Я всего лишь хотел, чтобы ты удобно устроился за столом. Оставь нож себе. Видишь, на столе уже лежит несколько ножей, чтобы накалывать на них мясо. — Он положил арбалет рядом с мечом.
Пристально посмотрев на хозяина, Тибор кивнул. Скинув тяжелую куртку, он оставил ее прямо на полу и занял место за столом. Прежде чем сесть напротив, Ференци расставил еду так, чтобы до нее можно было легко дотянуться, и налил вино в два металлических кубка.
— А вы разве не будете есть вместе со мной? — спросил Тибор. Он вдруг почувствовал, что очень проголодался, но не хотел начинать первым. В княжеском дворце в Киеве право начать трапезу принадлежало только князю.
Протянув невероятно длинную руку через весь стол, Ференци ловко отрезал кусок мяса.
— Я буду есть вальдшнепов, когда они поджарятся, — ответил он. — Но ты не жди меня и ешь все, что пожелаешь.
Он поигрывал куском мяса на блюде, в то время как Тибор с жадностью набросился на еду. Ференци внимательно наблюдал за ним.
— Похоже, большой человек всегда обладает большим аппетитом. Воистину справедливое утверждение, — наконец произнес он. — У меня тоже есть свои... аппетиты, но, живя в таком месте, я вынужден ограничивать их. Вот почему ты интересуешь меня, Тибор. Видишь ли, мы могли бы даже стать братьями. Я мог бы даже стать тебе отцом. Да... мы с тобой оба великие люди, а ты еще и бесстрашный воин. Думаю, что на свете мало таких, как ты... — Он на минуту умолк, потом заговорил снова, но уже совсем о другом:
— Что рассказал тебе обо мне князь, прежде чем поручить привезти меня к своему двору?
Тибор решил, что не позволит застать себя врасплох в третий раз. Прожевав все, что было во рту, он посмотрел прямо в глаза хозяину замка. Теперь, когда тот был хорошо освещен светом укрепленных на стенах факелов и огнем очага, Тибор мог получше рассмотреть его.
Он решил, что бесполезно строить догадки о возрасте Фаэтора Ференци. Он, казалось, излучал дух тысячелетий, но в то же время передвигался со скоростью атакующей змеи и грацией юной девушки. Его голос звучал то резко и грубо, как стихия, то нежно, подобно поцелую матери, но при этом все же был
