В темноте Мегги открыла наконец глаза. Перед ними плясали сверкающие огоньки. Она лежала, наблюдая за этим фантастическим танцем, не сознавая, что есть явь, а что сон. Огоньки были похожи на ее... головную боль. Она снова прикрыла веки и погрузилась в сон. А когда проснулась, снова увидела огоньки и причудливые тени, танцевавшие удивительный танец на потолке пещеры.
Такого не может быть, думала девушка. Место, где она очутилась, и в самом деле напоминало ей пещеру. Но что она делала тут? Как попала сюда? Надо закрыть глаза, чтобы избавиться от головной боли, явившейся, несомненно, результатом падения...
Падения? Какого падения? О да, конечно! Она упала со своей лошади или была сброшена с нее? Но кем?.. Ее рассудок еще пребывал в тумане, с трудом справлялся с только что пришедшей в голову мыслью.
Она припоминала. Кто-то бросил из кустов лассо... лошадь испугалась и сбросила ее.
Бискал, вот кто это сделал! Он вышел из кустов, скручивая лассо и направлялся к ней. Это было последнее, что она помнила.
В панике Мегги широко раскрыла глаза, пальцы ее задрожали. Она лежала на шкуре какого-то животного и в самом деле находилась в пещере. Кто-то укрыл ее одеялом.
Мегги была одета в то же платье для верховой езды, ботинки... они стояли рядом с нею. Она попыталась сесть, но взрыв боли заставил ее снова опуститься на ложе из шкур. Что-то скользнуло по ее глазам, и, поднеся руку ко лбу, Мегги нащупала влажную материю, сложенную в несколько раз и чем-то смоченную. В ней опять стало медленно расти чувство страха.
Мегги старалась прислушаться к звукам, доносившимся сюда, в пещеру, которые могли бы ей что-то объяснить. На огне ничего не стояло. Мегги скосила глаза так, чтобы заглянуть в глубину темной пещеры. Напротив задней шероховатой стены стояла подставка с двумя ружьями, рядом с ними — пара огромного размера мокасин. На каменной полке выстроились книги.
Книги в пещере?.. Мегги повернула голову к огню.
Камин был выстроен у стены, и, судя по пламени, огонь поддерживался сухими дровами. Неподалеку прилепились и другие полки, заполненные разнообразной утварью. Под ними деревянный ящик, на котором лежали топор и пила. Было ясно, что это не временное пристанище, а место, где кто-то жил, пусть не постоянно, а время от времени, но все же жил.
Кто принес ее сюда? Что за существо могло обитать в таком странном месте? Добротная дверь на петлях у входа была, под стать мокасинам, таких необъятных размеров, каких Мегги не видела даже в конюшнях. Еще раз внимательно осмотревшись, она поняла, что это жилище — дело рук аккуратного, заботливого человека, любящего вдобавок и читать книги. Им, слава Богу, не могли быть ни Бискал, ни Иглесиас, превратившиеся из ковбоев в бандитов.
Внезапно щелкнула задвижка, заскрипела дверь, открываемая рукой, размером, наверное, с большую обеденную тарелку. Мегги испуганно села, а в проеме возникло самое громадное существо, какого она еще никогда в жизни не видывала: гигантская голова, нависшие брови, выпирающие скулы, массивный череп... Он вошел в пещеру, аккуратно прикрывая за собой дверь.
— Не пугайтесь. Я ваш друг.
С этими словами человек осторожно опустил возле Мегги ее седельные вьюки.
— О вашей лошади я позаботился. С ней все в порядке. Вы можете спокойно отдыхать.
Его голос звучал, будто доносился из глубокого колодца.
— Бандиты? Не бойтесь их. Они уже не существуют.
— Что с ними произошло? — любопытство пересилило страх.
Человек сел прямо на пол. Но, даже сидя, он оставался намного выше лежащей девушки.
— Один из них напугал вашу лошадь своей веревкой. И очень удивился, когда я вышел из-за скалы. Но все же стал искать свое ружье. Я легонько толкнул его, и он упал вниз с обрыва. — Гигант, видела Мегги, смутился, говоря это.
— А что произошло со вторым?
— Испугалась его лошадь. — В огромных глазах великана сверкнули искорки смеха. — Я всегда произвожу неожиданное впечатление на лошадей, которые меня не знают. Ну, его лошадь и умчалась вместе с ним.
Будете кофе? — Он повернулся к огню. — Вы должны меня извинить за скудную обстановку. Я просто иногда останавливаюсь здесь, когда оказываюсь в горах. — Он посмотрел на Мегги. — Порой мне бывает нехорошо, часто мучают головные боли, тогда я живу тут. А мой дом в Сан-Джакинто. — Гигант показал своей огромной рукой на юг.
— Вы Тэквайз? — неожиданно пришел в голову Мегги этот вопрос.
Гигант хмыкнул. Звук получился удивительный, необычный.
— Тэквайз! Тэквайз обычно воровал молодых девушек, тащил их к себе в пещеру и съедал. — Он посмотрел на Мегги долгим взглядом. — Но я не голоден.
— Я страшно рада, что вы не голодны, мистер, зато я смертельно хочу есть.
— У меня здесь немного припасов. — Он протянул ей кофе. — Посмотрю, что можно приготовить из того, что есть. — Он опять посмотрел на нее. — Вы Мегги Лаурел. А меня зовут Альфредо.
Взяв сковороду и кусок бекона, великан начал резать его необычайно острым ножом и укладывать на сковородку.
— Знаете, кто такой Альфредо? Альфредо это позор рода, Альфредо это призрак!.. Альфредо родился слишком большим и стал очень быстро расти, приводя в замешательство собственного отца. Поэтому он спрятал его, то есть меня, а потом тайно отправил в Калифорнию на корабле. Потом нанял служанку и заплатил ей, чтобы она увезла меня, куда ей будет угодно, но куда-нибудь... только подальше от него.
Альфредо подбросил в огонь дров.
— Она была замечательная женщина, эта служанка. И очень-очень добрая. Она вместе со мной приехала из Испании, любила мою мать и меня тоже... если вы, конечно, можете мне поверить.
— Я верю вам, Альфредо.
— Эта женщина была не похожа на других, говорила, что она — колдунья. Она родилась в пустыне. Она берберка. Вы не слышали о берберах? Это белые кочевники, которых можно встретить по всей Сахаре и к северу от нее. Кочевники...
Отец хотел, чтобы меня убили или бросили где-нибудь, но она ночью увезла меня в отдаленную индейскую деревню. Когда по ночам я не мог спать из-за головных болей, она укачивала меня и пела песни своего народа. Я до сих пор помню их...
На следующий год она отвезла меня в Мехико к священнику, который оказался мудрым человеком. В нем текла та же кровь, что и в ней. Он научил меня читать, писать, считать и еще многим другим вещам. Это был очень хороший человек. Очень образованный для своего времени.
Он объяснил мне, что я могу вырасти очень большим, а люди боятся всего, что не похоже на них самих. Такой глубоко скрытый примитивный страх свойствен только диким животным. Чтобы белый волк выжил среди серых, он должен быть бесстрашным борцом. В противном случае он будет убит. Возможно, это боязнь того, что привлекает внимание, а следовательно, и вызывает опасность.
Священник сказал мне, что, если я хочу выжить, Мегги, я должен быть терпимым, пусть даже другие будут нетерпимыми по отношению ко мне, что я должен быть очень осторожным...
Иоханнес — мой племянник. Его мать, Консуэло, — была моей родной сестрой. Мы с ней стали двойным позором для нашего отца: я — потому что родился гигантом, а она — оттого, что вышла замуж за бедного моряка...
Альфредо положил на тарелку несколько кусков бекона, насыпал пригоршню орехов и добавил холодных маисовых лепешек.
— Здесь совсем немного запасов, — будто извиняясь, повторил он. — Если бы я ждал гостя, то, поверьте, сумел бы подготовиться как следует.
Мегги смущенно улыбнулась.
— Я и так доставила вам немало хлопот, — тихо сказала она. — Хочу теперь спросить вас, а где Иоханнес? Я должна увидеть его. Непременно! С ним все в порядке? Скажите.
— Он жив, но очень много пережил в последнее время. Думаю, он хочет теперь разделаться со своими врагами. Это так похоже на него и на его отца!
