привязала всех вьючных животных к одной веревке и пустилась дальше.
На закате Кристина достигла тропы, идущей по дну Медного каньона. Отсюда ее путь лежал на север. В это время Мэтт все еще лежал без сознания в своем укрытии.
Спустилась ночь. В небе появилась одинокая звезда. Летучая мышь с писком пронзала пространство. Где-то вдалеке койот взывал к безжизненной пустыне.
Она была совершенно одна в огромной пустыне и ехала в неизвестность. Ради самоуспокоения Крис сжала в руке винтовку. Мэтта рядом не было. Одна только лошадь, казалось, чувствовала себя уверенно — шла по тропе и никуда не собиралась сворачивать.
Высокие стены каньона как бы сгущали темноту, и только далеко вверху узкой полоской сияло небо, усеянное звездами. Ночь была тихой.
Усталая лошадь шла медленным шагом, мулы брели за ней уже неохотно. Долгие часы, проведенные в седле, утомили Кристину. Она давно потеряла ощущение времени. Вдруг лошадь неожиданно затопталась на месте, а потом, устремившись вперед, взобралась на скалистый выступ. Холодный ночной ветер коснулся лица наездницы. Они выбрались из каньона. Однажды ей все же пришлось остановиться, чтобы напоить лошадь и мулов, наполнить все бывшие при ней фляги и приготовить себе немного еды. В том же месте она позволила себе отдохнуть и проспала пару часов.
Когда взошло солнце, Крис уже объезжала Безлюдную гору и время от времени прислушивалась, изучала следы на песке.
Склон Столовой горы в этом месте изгибался внутрь так, что на ее пути теперь стояла гигантская стена. Маленькая кавалькада продвигалась в густой тени, падавшей от возвышающегося слева от нее склона. Кристина старалась быть предельно осторожной, понимая, что в любой момент может столкнуться с отрядом преследователей либо с Нирлэндом и его спутниками. Но где-то впереди, она верила, ее ждет Мэтт, если, конечно, жив.
Тень гарантировала некоторую безопасность. Мэтт предполагал, что от поворота до места, где можно подняться на гору, примерно две мили. Искать надо расщелину, по которой иногда во время дождей тек мощный поток, сейчас русло сухое.
Забеспокоившись, она снова достала винтовку, отбросила прядь волос со лба и продолжила путь. Вокруг царил покой. Только стук копыт да шаги волов нарушали первозданный звук пустыни, пронизанный щебетом птиц и пением цикад.
Тишину разорвал отдаленный выстрел, эхом прокатившийся по скалам и спустившийся к подножию отвесного склона. Осторожно, так, чтобы не поднимать пыль, Кристина подъехала к повороту. Внизу на расстоянии полмили мчалась галопом лошадь с пустым седлом. Ее сердце тревожно забилось, она напряженно вглядывалась в даль, даже привстала на стременах, чтобы лучше видеть. Что, если это лошадь Мэтта? Горькая догадка грызла душу. Но она продолжала уверять себя, что могла ошибиться. Слишком далеко!
Там, внизу, поднималась пыль, а потом снова прозвучали выстрелы. Она была в отчаянии от своей беспомощности. Слишком далеко! Да и что можно сделать! В конце концов, если Мэтт выберется, он пойдет к ней навстречу — за помощью, лекарствами, провизией. Она в душе строго прикрикнула на себя, приказала не раскисать и снова двинулась вдоль узкого уступа. Вдруг что-то заставило ее обернуться.
Три всадника!
Оскар Нирлэнд и его два помощника где-то натолкнулись на ее след и теперь шли за ней. Заметили они ее или еще нет?
На крутом повороте склона она увидела глубокую расщелину, на противоположной стороне всего в нескольких ярдах от нее — густые заросли кустарника. Вход в каньон, догадалась она, и поспешно загнала мулов в провал. Схватив винтовку, опустилась на землю.
Это было то самое место, куда Мэтт обещал прийти, и здесь она останется до тех пор, пока он не подойдет или пока точно не станет ясно, что его уже нет на этом свете.
Кристина чувствовала себя опустошенной. В течение всего долгого и трудного пути вопреки всему она надеялась, что Мэтт уже ждет ее и встретит. Может, раненный, но встретит. И вот его не было. И никаких признаков его пребывания тоже.
Место для стоянки оказалось отличным. Позади нее отвесно поднималась скала. В дождливую погоду с нее, вероятно, обрушивался водопад, теперь же у ее подножия сверкал на солнце небольшой бассейн пяти или шести футов в диаметре — темный холодный бассейн в естественном углублении. К нему вела тропа, вытоптанная копытами неподкованных лошадей. Кто-то давно сложил из камня низкую стену, защиту от нападения, а может быть, от ветра. Спрятавшись за этой стеной, Крис положила патроны на камень, опустилась на одно колено и стала ждать.
Нирлэнд появился раньше, чем она предполагала. Без колебаний Кристина подняла винтовку и выстрелила в землю прямо перед ним. Лошадь подпрыгнула и взвилась на дыбы. Двое других сразу же скрылись.
Когда лошадь успокоилась, Нирлэнд стал искать, где спряталась девушка, ни минуты не сомневаясь, что нашел ее.
— Бесполезно, Крис, — сказал он. — Брось ружье, выходи. Без тебя не уеду. — Она не ответила. — Я знаю, что ты здесь. Выходи, или мы идем за тобой. — Откуда-то снизу, из лабиринта скал раздались приглушенные крики, а потом выстрел. Оскар достал табак и начал скручивать папиросу. — Все бесполезно, — повторил он. — Они убьют его, если уже не убили. А если упустят, то я не промахнусь. Теперь ты одна. У тебя нет выбора. Пойдем со мной.
Крис поняла, что он постепенно подбирается к ней. Казалось, что лошадь двигалась беспорядочно, но почему-то с каждым шагом становилась все ближе.
Она снова выстрелила.
Расшвыривая гравий, Нирлэнд быстро развернул лошадь и бросился в укрытие. Пуля пролетела лишь в дюйме от его головы, задев шляпу, которая теперь лежала на земле в подтверждение случившегося. Она слышала, как вырывалась и храпела лошадь и ругался Нирлэнд. Ей было жаль, что она доставила столько неприятностей бедному животному. Но ведь произошло еще что-то… или ей показалось? Когда разлетелся гравий, не донесся ли снизу какой-то звук, со дна лощины?
Оглядевшись, она поняла, что с наступлением ночи не сможет держать их на расстоянии. Если они решатся пройти вдоль стены, то зайдут ей в спину.
С трех сторон от нее вздымались отвесные стены Столовой горы — позади, слева и справа. Она боялась покинуть свое укрытие и попытаться отыскать путь наверх, если только такой существовал. Затаившись, ждала, прислушиваясь. Шло время… Час… Второй… Ничего не происходило. Под теплыми лучами солнца ее тело расслабилось, веки отяжелели. Несколько раз она меняла положение, но усталость брала свое, то и дело она клевала носом. Наконец она выпрямилась и увидела, что отдаленные скалы залиты багровыми отблесками заходящего солнца. Было совершенно ясно, что события развернутся с наступлением темноты. Ей придется сосредоточить все внимание, собрать силы. На мгновение ее голова прислонилась к стволу кедра. Потом ее глаза слиплись, она уснула.
Над каньоном медленно и лениво кружились грифы. Под низкими ветвями кедров терпеливо ждали вьючные мулы. Лошадь Кристины вышла на открытое пространство и уткнулась мордой в холодную спокойную воду бассейна.
Мэтту потребовалось два часа, чтобы, кое-как держась на ногах или ползком преодолеть расстояние в одну милю по дну каньона. Он запомнил мягкий песок устья другого каньона, впадавшего в Накиа. Когда его лошадь проходила мимо, он с винтовкой и флягой в руке упал в этот песок, вынув ногу из стремени.
До расщелины в отвесном склоне каньона было менее четверти мили, когда прозвучал первый выстрел, и до него донеслись крики Нирлэнда. Слов различить ему не удалось. Вскоре после первого выстрела раздался второй, и наступила тишина.
Одна нога волочилась, штанина затвердела от спекшейся крови, но кость, видно, не задело, и вторая рана оказалась не столь серьезной, как можно было ожидать. Хотя пуля прошла навылет, какие-либо жизненно важные органы или кости серьезно не повреждены. Он чувствовал, что совсем плох, но у него была железная выдержка человека, который прожил суровую жизнь в очень сложных условиях. Ему приходилось выбирать между движением и смертью. Другие варианты не проглядывались. В каньоне стояла невыносимая жара, но спасительная тень Столовой горы уже приближалась.
