страх. Он нарастал последнее время, сжимая горло и холодком пробегая по телу.
Дьюсарк всю жизнь провел в скотоводческих районах. Он знал, каким бывает правосудие на границе освоенных территорий. Скорым, жестким, честным и всегда неотвратимым. Если его уличат в воровстве скота, то повесят.
Пора отсюда убираться. Давно пора. Он ничего никому не скажет. Просто уедет. Пусть Харрис сам крадет коров. Не так уж много он получил денег за краденый скот, чтобы терпеть грызущий его страх.
Будучи по натуре жестким, Дьюсарк, однако, не испытывал к Кэссиди ненависти.
Утром, — решил Дьюсарк, — оседлаю коня и улизну, поеду в Орегон.
Глава 8
Дьюсарк выбирает новую тропу
Гуртовка, организованная Бобом Ронсоном и Хопалонгом, проводилась для того, чтобы уточнить численность голов скота, проверить его физическое состояние и заклеймить молодняк. Поскольку пастбища огорожены не были, на гуртовку приглашались ковбои с соседних ранчо. Они наблюдали за клеймением и отбирали своих коров.
Всю предыдущую неделю с дальних границ ранчо к месту сбора сгоняли скот. Хотя ковбоев на «Наклонном Р» было мало, предстоящая работа не казалась им трудной: они собирались пересчитывать скот и клеймить молодняк разделив животных на небольшие группы.
Через час после рассвета стало жарко. Коровы поднимали копытами облака пыли. В них терялась тонкая струйка дыма фургона-кухни. В суматохе рабочего утра Дьюсарк не сумел незаметно уехать и теперь суетился у костра, где накаливались тавра.
Текс Миллиган отделил от стада корову беломордой породы с теленком и раскрутил лассо. Петля просвистела словно пуля, и теленок рухнул в пыль. Лошадь Миллигана тут же встала как вкопанная, уперевшись в землю всеми четырьмя копытами. Текс закрепил лассо вокруг луки седла и потащил малыша к костру.
С таврами работали Дьюсарк и Хартли. Дьюсарк схватил теленка за уши, развернул ему голову и сел на нее. Джон снял петлю лассо и уложил теленка так, чтобы одна задняя нога была подогнута, а вторая — вытянута. Теперь животное было совсем беспомощным. Уивер — владелец соседнего небольшого ранчо — подбежал к нему с тавром «Наклонного Р» и приложил его к крупу теленка, запахло паленой шерстью. Уивер посмотрел на Боба Ронсона.
— Записывай первого, «Наклонное Р»! — закричал он.
Острием ножа он нацарапал на ухе теленка знак «Наклонного Р» и отпустил его.
Хопалонг руководил всеми работами. Френчи Рютерс, Малыш Ньютон и Коротышка Монтана занимались скотом, дело продвигалось быстро.
У фургона-кухни стоял и с угрюмой досадой наблюдал за происходящим Джон Гор. Впервые он не знал, что делать. Кон не испытывал никаких сомнений, он уже подготовился к схватке. Однако к работе братья приступили охотно. Кона переполняла энергия, и он не мог стоять в стороне от дела, для него это было все равно, что убежать от противника во время драки. Уинди, Хэнк Баучер и несколько владельцев соседних маленьких ранчо тоже помогали. В стаде нашлись коровы с клеймами «3 Джи», «Соединенное Джей Эй» и «Тире Эль Ю».
Густая пыль покрыла лица ковбоев грязной маской, со сбегающими ручейками пота.
— 'Тире Эль Ю', один бычок! — орал Уивер.
— А ну, давайте, чертовы лентяи! — кричал Хартли. — Подгоняйте побыстрее коров! Мы устали ждать!
Дело спорилось. Хопалонг поспевал везде. Под вытянутой шеей белого жеребца проскочил теленок и метнулся обратно в стадо, выискивая просвет в плотной массе тел. Хопалонг развернул Топпера на пятачке и снова отбил теленка от стада. Белоголовый попытался опять нырнуть под шею жеребца, но Хопалонг опередил его и погнал к костру, а корова-мать, выпучив от страха глаза, бежала позади. Мелькнуло лассо, теленок упал, и Топпер поволок его за собой.
Становилось все жарче, облако пыли увеличивалось, Френчи с Малышом Ньютоном пригнали новое стадо молодняка. Боб Ронсон задумчиво наблюдал за происходящим и точил карандаш, прежде чем перевернуть страницу тетради, в которой он подсчитывал поголовье.
Звон сигнального металлического треугольника остановил Хопалонга, который готовил лассо для годовалого бычка. Segundo натянул поводья, выбил пыль из шляпы и громко закричал:
— Хватит, ребята! Пора обедать!
Малыш Ньютон поставил свою лошадку на дыбы, развернув ее, и помчался к кухне наперегонки с Тексом Миллиганом. Они шли голова к голове, а позади несся Френчи. Раскрасневшийся Дьюсарк выпрямился у костра, где последний час накаливал тавра и улыбнулся Хопалонгу.
— С этим стадом заканчиваем, — сказал он. — Но подожди, когда пригонят бычков от Шугарлоуф.
— Драчуны?
— Пожиратели кактусов! Все до единого! Дикие, как олени. Они ползают по зарослям колючек на коленях! Точно говорю! Месяц назад видел бычка — у него на ногах стерта вся шерсть, а нос так утыкан колючками от кактусов, будто он дрался с дикобразом.
— Старые поумнее, — заметил Хопалонг. — Они поедают опунцию и умудряются при этом не исколоться. Я видел таких в Техасе, в излучине Рио-Гранде. Иногда они месяцами не пьют воды. Живут на одной опунции. Это растение на тридцать процентов состоит из воды.
— Да, таких можно поймать только лассо, — сказал Джон Гор, прихлебывая кофе из кружки. — Их в стадо не собрать. Приходится лезть в кусты и волочь на веревке каждого в отдельности. От такой работы можно сдохнуть.
— Тебе когда-нибудь приходилось ловить коров ночью? — спросил Френчи. — Вот уж работа, так работа! Мне в Техасе приходилось. Самые дикие, у которых на рогах уже мох растет, ночью иногда выходили напиться. Мы подкрадывались, потом орали и кидались прямо на них! В темноте почти ничего не видно, и любое черное пятно могло оказаться коровой. Один раз я слышал о мексиканце, который набросил лассо на медведя. Факт!
— Не сомневаюсь, — отозвался Дьюсарк. — В Калифорнии местные ковбой — вакерос — охотились за медведями с лассо только ради развлечения. А иногда стравливали их со взрослыми быками — лонгхорнами.
— Ну! — прервал его Уинди Гор. — У быка нет ни единого шанса выстоять против гризли.
— Ты зря так говоришь, — возразил Малыш Ньютон. — Однажды я видел большого лонгхорна, растерзанного и окровавленного, без одного глаза. Бык едва держался на ногах, но стоял. Я немного порыскал вокруг и когда уже собирался уезжать, наткнулся на тушу большого старого гризли. Через неделю или около того я опять был в тех краях, и этот лонгхорн уже настолько окреп, что чуть не полез со мной в драку. По-моему, он искал следующего гризли.
Уинди Гор уставился на Ньютона.
— Так я тебе и поверил! — презрительно усмехнулся он. — Это все сказки, которые обожают рассказывать мальчишки в присутствии взрослых.
Внезапно наступило молчание. Хопалонг смотрел на Джона. Старший Гор напряженно выпрямился. Как по мановению волшебной палочки, люди расступились, оставив Малыша Ньютона и Уинди Гора лицом к лицу. Гор был уверен в себе и с высокомерным презрением глядел на Малыша.
Худенький Ньютон в старой, измятой шляпе с узкими полями, оставался совершенно спокойным. У него было гладкое мальчишеское лицо и совсем не мальчишеские глаза — жизнь на Дальнем Западе заставляла взрослеть очень рано. Хопалонг, понял, что Уинди обречен.
— По-моему, — медленно произнес Малыш, — я такой же взрослый, как и ты, Уинди. И если хочешь назвать меня вруном, называй... но тогда сразу же хватайся за револьвер.
Уинди задохнулся от злости.
— Я проучу тебя! — его рука упала на кобуру.
Малыш левой выхватил револьвер и выстрелил ему в рот.
Уинди Гор отступил на полшага и упал лицом вниз у костра, его затылок и шею заливала кровь из выходного отверстия пули.
На мгновение воцарилась тишина. Затем в центр выскочил Кон Гор с искаженным от бешенства
