– Я слышала, как они ссорились в то утро. Гораздо сильнее, чем обычно. Ваша подруга сказала ему, что ждет ребенка.
Итак, секрет Шивон был раскрыт. Об этом знал уже весь дом. Что ж, этого следовало ожидать.
– И вы думаете… – Она не смогла произнести это вслух. То, о чем она думала, было слишком ужасно. Неужели Билли способен на такое? Убить? Воспользоваться неразберихой и начать новую свободную жизнь? – А где сейчас Билли?
– После того как ваша подруга упала, повозка накренилась. На углу она столкнулась с другим экипажем. Когда подоспела помощь, оба кучера были мертвы.
– Мертвы? Так Билли тоже умер? – У Ланы заныло сердце. – А Колин? Где же он?
– Полиция отвезла бамбино в Ист-Сайдский сиротский дом.
– В сиротский дом? – Каждое следующее слово все больше ввергало девушку в панику.
Видя ее растерянность, итальянка протянула ей руку.
– Зайдите, выпейте стакан воды.
Лана отшатнулась:
– Нет, спасибо, миссис Дженовезе. Мне нужно идти спасать маленького Колина.
– Он хороший мальчик, – мягко сказала миссис Дженовезе. – Мой Джованни говорит, что он очень умный. А ваша подруга… она была хорошей матерью.
«Была». Это слово пронзило сердце Ланы, словно острый нож.
– Спасибо, – сказала она и отвернулась, пряча хлынувшие из глаз слезы. – Спасибо, что были для них хорошей соседкой, миссис Дженовезе.
– Я старалась, но этого было недостаточно.
«Я старалась. Но этого было недостаточно». Слова женщины эхом отдавались в голове Ланы.
«Ах, Шивон! Я тоже старалась. Прости. Прости, что недостаточно старалась. А теперь уже слишком поздно».
Здание Ист-Сайдского сиротского дома было зловещим и устрашающим, как, впрочем, и все дома по соседству. Серый деревянный монстр возвышался пятью этажами, к двери вела высокая лестница в дюжину ступеней. Окна верхнего этажа были узкими и мрачными. В одном из них Лана углядела детское личико, прилипшее к стеклу. От увиденного у нее все сжалось внутри.
Она не забыла. Ведь она много лет провела в подобном месте. Она очень хорошо знала это чувство ежедневного страха и безысходности. Унылое, безрадостное существование изо дня в день. Мрачные люди, казалось, получали садистское удовольствие, вводя суровые правила и без устали напоминая детям, что им несказанно повезло оказаться здесь, а не на улице.
Она постучала. Стоило двери открыться, как из мрачной темноты на нее тут же обрушились знакомые с детства запахи: затхлая гниль, зловоние немытых тел, вонь пропитанных мочой соломенных тюфяков.
В проеме стояла дородная розовощекая женщина. На ней было безупречно чистое платье и передник, волосы убраны в аккуратный пучок.
– Чем могу помочь, мисс?
Лана дважды открыла рот, прежде чем смогла произнести хоть слово.
– Я ищу Колина О'Малли. Скажите, он здесь?
– Вы его родственница?
– Я подруга его матери. Можно мне его повидать?
– Боюсь, сегодня вы никого не сможете повидать, – понизив голос, ответила женщина. – Сегодня для нас очень важный день. К нам пришли попечители нашего сиротского дома – женское благотворительное общество, и с ними еще несколько важных особ. Сам мэр города здесь. Только представьте! И шеф полиции. И даже Фарли Фэрчайлд из «Нью-Йорк ньюс». Он будет освещать это событие в прессе. Лучше приходите завтра, – добавила она, закрывая дверь.
– Подождите, я только хотела справиться о Колине. С ним все хорошо?
Женщина смерила Лану презрительным взглядом и заговорила с ней как со слабоумной:
– Мы гордимся своей заботой об этих несчастных сиротах. У всех наших подопечных все хорошо, особенно в такой знаменательный день. А теперь извините меня…
И не успела Лана произнести и слова, как дверь захлопнулась прямо перед ее носом.
Спускаясь по ступенькам, Лана жадно вдыхала свежий воздух, и хоть летний бриз дул так сильно, что трепал ее платье, она никак не могла отделаться от характерного сиротского запаха. Казалось, этот запах навсегда въелся в ее внутренности и не выветрится никогда.
На последней ступеньке крыльца она замешкалась и обернулась на угрюмый фасад, надеясь увидеть маленького Колина, готового обнять ее. Но дверь была наглухо закрыта. Лана повернулась и зашагала прочь.
С каждым шагом сердце ее наполнялось горечью. Все ее планы и мечты о будущем обратились в прах. Теперь это были всего лишь пустые обещания.
– Я вернусь за тобой, Колин, – выдохнула она, успокаивая себя. – Только не сдавайся. Я обещала твоей маме, что не оставлю тебя, и сдержу слово.
– Что-то ты рано, – заметила кухарка, поднимая глаза от тарелки с ростбифом и картофельным пюре, как только Лана вошла в кухню.
