– Прости, но дело срочное. Я хочу, чтобы ты научил меня вести себя так, как положено титулованной англичанке.
– Ты… – Он смотрел на нее так долго, что даже выругался от неожиданности, когда спичка обожгла ему пальцы. Бросив спичку в воду, он прищурился, глядя на нее с подозрением. – Думаю, тебе следует повторить это еще раз.
– Не притворяйся, Ветер. Когда я впервые увидела тебя здесь, в «Синем гусе», я сразу же поняла, что ты актер и мошенник.
Уголки его губ тронула усмешка.
– Правда?
– Да. – Она кивнула. – Ты так хитро и самодовольно улыбаешься, так уверенно расхаживаешь по комнате, наблюдая за остальными игроками. Я сразу поняла, что ты не похож на обычных простофиль Неда.
Ветер сверлил ее взглядом – и она почувствовала, что ее щеки краснеют.
– Но я не догадывалась, насколько ты хорош, пока не увидела тебя у Ван Энделов. Готова биться об заклад, что твой английский лучше, чем у короля. И ты был так хорошо одет! Не знаю, где ты купил эту одежду, но выглядела она не хуже, чем у остальных. Я видела, как на тебя смотрела миссис Ван Эндел. И все остальные богатые леди и джентльмены. Как будто ты – один из них.
– Лана…
Она тряхнула головой.
– Тебе не надо ничего объяснять, я все понимаю. Потому что ты – действительно хороший актер. А мне надо научиться именно этому. Мне надо, чтобы ты меня обучил. Немедленно.
Заинтересовавшись ее словами, он выгнул бровь:
– Зачем? – На этот раз он осмотрел ее по-настоящему внимательно. Несмотря на вечерние тени, он увидел покрасневшие глаза, бледные щеки, ссутулившиеся плечи. Ему отчаянно хотелось обнять ее и прижать к себе, однако он заставил себя не шевелиться. – Что случилось, Лана? Тебя кто-то обидел? – Она не, ответила, и он доверительно понизил голос: – Если я поделюсь с тобой своими секретами, то, думаю, и тебе надо сделать то же самое. Ну же, говори, Лана. Что случилось?
Она глубоко вздохнула и медленно выдохнула.
– Если мне не удастся убедить Ван Энделов и всех остальных, что на самом деле я – знатная дама, то лучше мне умереть.
Он тихо засмеялся:
– Ты слишком молода и мила, чтобы желать смерти.
– Прекрати это!
– Что я должен прекратить?
– Свое актерское сладкоречие. У меня серьезное дело, Ветер, и мне нужно, чтобы ты согласился мне помочь. Видишь ли, от этого зависит жизнь человека.
– Жизнь? – Он моментально стал серьезным. – Твоя?
Она покачала головой, так что ее тугие локоны заплясали.
– У моей лучшей подруги Шивон родился малыш, Колин. Я была с ней, когда он родился – и это делает меня его самой близкой родней. Мы с Шивон выросли в приюте, и я дала ей честное слово, что если с ней что-то случится, то я буду растить Колина как собственного сына. А теперь они с мужем умерли, а Колин оказался в Ист-Сайдском сиротском доме. Директриса не разрешает мне увидеться с ним и утешить, потому что я всего лишь иммигрантка и горничная. Что еще хуже, миссис Ван Эндел на людях согласилась усыновить Колина – и теперь она связана своим обещанием и не может отступиться, хотя ей и очень хотелось бы это сделать. Поэтому мне надо доказать всем, что я богаче и знатнее миссис Ван Эндел, иначе я навсегда потеряю Колина. И кроме тебя, мне никто помочь не сможет.
Озорная улыбка Ветра по мере ее путаного объяснения меркла. Он заговорил так же серьезно, как и она:
– Я вижу, что это для тебя очень важно, Лана. Но ты действительно уверена в том, что мальчику с тобой будет лучше? Подумай обо всем том, что могут дать ему деньги Ван Энделов! Хорошее образование. Достаток. Этого ты никогда ему обеспечить не сможешь.
– Но…
Он взмахнул рукой, прерывая ее возражения.
– Очень хорошо, что тебе хочется сдержать слово, данное умершей подруге. Но что ты можешь дать мальчику такого, чего не смогут дать Ван Энделы?
– Я люблю его всем сердцем. От них он этого не дождется никогда.
– Пусть ты так считаешь, но в этом ты не можешь быть уверена. Может быть, когда они возьмут его к себе в дом, он станет им так же дорог, как и тебе.
– Они уже закрыли от него свои сердца. Я слышала, как миссис Ван Эндел говорила мужу, что на самом деле Колин ей не нужен, но теперь, когда весь Нью-Йорк прочел про ее намерение, она никак не может отказаться. А что до мистера Ван Эндела, то он обозвал Колина ирландским отребьем, а его жена с ним не спорила.
– Ясно. Ты услышала это из их собственных уст. – Он помолчал, пытаясь усвоить все то, что она ему сказала, а потом вздохнул. – Послушай меня, Лана. Прежде чем мы пойдем дальше, ты должна кое-что услышать.
– Нет, это ты должен слушать. – Она запустила руку в саквояж и показала ему горсть денег. – Вот что мне удалось накопить. Это – твое, Ветер, все твое, если ты согласишься научить меня вести себя так же,
