читает лекции о средневековом мире с университетской кафедры и изредка, вспотев от перевозбуждения, протирает платочком пенсне. Наш герой родился в бедной семье и с самого детства был вынужден буквально выгрызать у жизни то, что ему было нужно. Родители, конечно, старались, но, увы, не все было в их силах и возможностях. Поэтому Артем вырос крепким, энергичным и очень напористым человеком, который привык добиваться своего без длительных дискуссий. Еще учась в институте, он начал свое дело, но наступил всеми нами нежно любимый 1997 год, и оставил его практически в одних семейных трусах, совершенно прогоревшим. Этот урок, полученный на двадцать первом году жизни, сказался на стиле его работы, так как отступать и опускать руки он даже не думал. Приторговывая всевозможным контрафактным товаром – от дисков с программным обеспечением до полированных черепов и прочих экстравагантных поделок, он дожил до окончания своего обучения. Не очень красиво, но жить нужно было как-то и на какие-то средства. Причем кушать послаще, а спать помягче. 2000 год стал переломным в его жизни – именно в это время он увлекается военно-исторической реконструкцией и фехтованием. Студенчество подходило к своему финалу, и на горизонте стали отчетливо вырисовываться перспективы зачисления в краснознаменные строительные отряды имени Кащенко. Само собой, на бюджетное отделение. Нет, он не был ни лентяем, ни слабаком, просто служба в армии не приносила лично ему совершенно никакой пользы – одни проблемы. Да, да, да – многие будут возмущаться, что дескать, а как же Отечество? Или выдвигать тезисы, вроде 'только служба в армии сделает из тебя настоящего мужчину'. Увы, все эти доводы пусты, так как ему пришлось в своей жизни всего добиваться исключительно своими силами, а когда стал подниматься – любимое Отечество его кинуло и лишило всего. Причем занимался он не какой-то торговлей или иной ересью, а развернул небольшой сервис по ремонту бытовых приборов, то есть, делал полезное для людей и Отечества дело. Что же касалось физической подготовки, то она у него была получше, чем у большинства выпускников, так как добиваться своего можно и нужно по-разному. Иногда и в глаз дать не мешает, для пущего понимания слов. Следовательно, он как человек весьма прагматичный посчитал службу в армии бесполезной тратой времени и сил, и потому подал заявление в аспирантуру. Совместив увлечение и вынужденную меру, он смог добиться очень хорошего результата и защитил отменную диссертацию. В это же время он пробивает экспериментальную лабораторию для кафедры средневековой истории, где занимается тем, что создает реплики снаряжения и вооружения и всесторонне их исследует. На втором году обучения, пользуясь оборудованием, которое он закупил на выигранный гранд, начинает изготавливать разнообразные тематические поделки на продажу – в первую очередь это были литые бронзовые и оловянные предметы. Дело пошло, причем неплохо. Смекнув, что к чему, он не только разворачивает вокруг лаборатории кружок военно-исторической реконструкции, прикрываясь которым серьезно увеличивает объем производства, но и начинает использовать студентов в технологических процессах самой мастерской. В общем, весной 2006 года у него действовала небольшая мастерская, в которой трудились 'за спасибо' увлеченные студенты, а он, сбывая через знакомых в одном крупном магазине эти поделки, получал до 120- 150 тысяч каждый месяц. Суммарно же его месячный доход уходил за 300 тысяч. Правда, ради прикрытия, он был вынужден преподавать студентам, ведя какие-то смешные семинары и лекции. После такой рекомендации остается лишь добавить несколько штрихов. Дело в том, что у Жана из серьезных археологов и историков в друзьях был только Артем, который еще с аспирантуры разнообразил свой досуг не только официальными раскопками, но и черной археологией, а потому имел огромный опыт в подобных делах. Так что вариантов было немного, точнее, был только один по фамилии Жилин. Наш доцент, само собой, согласился, взял двухнедельный отпуск за свой счет и максимально оперативно вылетел в Швейцарию по приглашению, на встречу к заинтриговавшему его приятелю. К счастью, он уже ездил не раз к Жану, так что виза ему была выдана очень быстро и легко.
Жан встретил Артема в аэропорту Цюриха. Быстро уладились все проблемы на таможне, и ребята выдвинулись по направлению к сельскому домику нашего кузнеца, где, славно 'погудев', свалились в коматозный сон глубоко под утро. А вы подумали, что столь достойные и увлеченные историей ребята приступят сразу к делу? Зря. Ребята у нас оказались романтиками, а какому романтику чужда чарка водки в компании друга? Вот так и получилось, что лишь к вечеру второго дня они смогли дойти, в обнимку с жуткой головной болью, до места раскопа. Последующие десять дней особенно смысла нет описывать, так как время тянулось вполне однообразно, и представляло собой некий органичный симбиоз из ликероводочных дискуссий, раскопок и коматозных сновидений. К концу одиннадцатого дня они отмахали лопатами вполне впечатляющий котлован и смогли полностью отрыть небольшое здание, которое, судя по всему, было входом в некую подземную залу, о чем говорил потолок более массивного сооружения, которое оказалось на два метра глубже. Судя по всем внешним признакам, это был какой-то средневековый фамильный склеп. Входить решили на следующий день.
– Слушай, а зачем ты вообще уехал?
– Как зачем? Мне нужно было спокойное место для работы.
– А у нас что, так тебе мешали выколачивать кирасы?
– Да, мешали. Ты помнишь, как я последний год бегал по инстанциям?
– Конечно, только я до сих пор не очень понимаю, что именно у тебя там произошло.
– Все просто – я попробовал легализоваться, чтобы получить расчетный счет в банке и нормально работать с клиентами из стран прогнившего капитализма.
– Помню, ты практически сразу после той возни уехал сюда.
– Верно. Просто там, легализовавшись как индивидуальный предприниматель я получил жуткое количество геморроя и серьезные потери в финансах, то есть понял, что теперь работаю за еду. Сам понимаешь – это смешно.
– Так драли?
– Да, именно, причем эти умники оказались столь слабы разумом, что драли больше, чем можно было. Зато теперь они на коне – вообще ничего от меня не получают. А имели бы меньшие аппетиты – могли бы и дальше кушать.
– О да! Знакомая вещь. У наших замечательных чиновников аппетит столь силен, что здравый смысл не может его контролировать. Быстрее, больше и вкуснее. А что, без официального расчетного счета было никак? Неужели нельзя было избежать легализации?
– У меня заказы пошли из Германии и Британии, и клиенты желали гарантий, так как суммы были немаленькие. Для них было совершенно дико, что какой-то мастер в далекой России занимается изготовлением подобных высококлассных поделок втихаря.
– Ладно, давай не будем говорить о грустном. Что ты думаешь о нашей находке? Я, честно говоря, затрудняюсь ее комментировать. По стилю архитектуры она должна относиться к раннему средневековью, может быть даже к эпохе викингов, и располагаться намного севернее. И потом – семейных склепов в те времена не строили, это было не принято.
– Да, я тоже в полном замешательстве – никакого понимания, откуда это здесь взялось. Тем более что рядом не было никаких замков и крупных поселений в те времена. Ладно, давай спать. Завтра будет тяжелый день.
Когда они утром аккуратно вскрыли дверь и вошли в помещение, то чуть не запищали от восторга – судя по толстому слою пыли на полу, в это помещение не ступала нога человека уже несколько сотен лет. Кто бы мог подумать! Центр Европы и такие находки! Надев противогазы, взяв фонарики и аккуратно спустившись по винтовой каменной лестнице, ребята попали в просторный зал площадью примерно около тысячи квадратных метров. Он был равномерно усеян совершенно лишенными украшений мраморными колоннами, поддерживающими сетку арочных сводов. Промеж них вся зала была заполнена гранитными столами, на которых лежали иссушенные временем трупы при полном параде. Почти все из усопших были облачены в доспех, и лишь единицы укутаны кусками истлевших тряпок. Это смущало. Дело в том, что в христианской традиции хоронить с оружием не принято, а судя по символике, данный склеп был именно таким. В общем – совершенно непонятное и необъяснимое явление. В дальнем конце залы была свободная
