постов: или пост председателя ЦК ТПК, или пост главы правительства. Цой Чан Ик так же резко критиковал взятый партией курс на индустриализацию, когда подавляющая часть населения страны голодает. По мнению Цоя, надо использовать помощь братских стран на улучшение жизни трудящихся. Ким Ир Сен, возражая Цой Чан Ику, сказал, что политика, осуществления которой хочет Цой, проводится в Южной Корее, где американская и иная помощь идет на подачки населению. Мы этого не хотим, и народ этого не хочет. Партия не должна исходить в своей политике только из потребностей сегодняшнего дня, чего хочет Цой Чан Ик. В этом он не получит поддержки у народа.
Ко Хи Ман сказал, что ЦК предвидел возможность выступления на пленуме антипартийной группировки с обвинениями в адрес руководства партии. Так оно и вышло. Первым выступил Юн Кон Гым, заявивший, что в партии господствует полицейский режим, у руководства партии стоят случайные люди, при этом Юн назвал Цой Ен Гена. Пленум квалифицировал выступление Юна как антипартийное. В первый день работы пленума Юн был выведен из членов ЦК и исключен из партии. Этим, сказал Ко Хи Ман, пленум дал понять антипартийной группе, что их действия не останутся безнаказанными.
На пленуме выступали также Цой Чан Ик, Пак Чан Ок, Со Хви и Ли Пхиль Гюль. Однако и они получили достойный отпор.
Цой Чан Ик выведен из состава Президиума и ЦК, Пак Чан Ок — из состава ЦК. Комитету партийного контроля поручено рассмотреть вопрос об их партийности. Со Хви и Ли Пхиль Гюль исключены из партии.
Со Хви, сказал Ко Хи Ман, будучи председателем объединенных профсоюзов, в своей работе против партии, по-видимому, хотел использовать рабочий класс. Но это ему не удалось осуществить. Пак Чан Ок, сказал Ко Хи Ман, затаил обиду на руководство партии за критику его ошибок на декабрьском пленуме 1956 г.
Ко Хи Ман сообщил, что Юн Кон Гым, Со Хви и Ли Пхиль Гюль, не дождавшись окончания работы пленума, куда-то скрылись. Их поиски пока не дали результатов»[211] .
Еще одним источником информации могут служить рукописные мемуары Кан Сан-хо. Хотя сам Кан Сан-хо и не принимал участия в работе Пленума, но в пхеньянской иерархии того времени он занимал высокое положение (замминистра внутренних дел) и соответственно имел возможность обсуждать события с их непосредственными участниками. К тому же, как мы увидим, Кан Сан-хо принимал участие в неудачной погоне за бежавшими в Китай оппозиционерами, и поэтому можно предположить, что в последующие дни и недели он узнал о Пленуме довольно много.
Согласно мемуарам Кан Сан-хо, первым с речью на пленуме выступил Юн Кон-хым. В своей короткой речи, все время прерываемой криками протеста со стороны собравшихся, Юн Кон-хым заявил об «установившемся культе личности Ким Ир Сена» и о том, что «к руководству допущены безответственные личности». Чтобы внести ясность, он назвал имя Чхве Ён-гона и, как указывал Кан Сан-хо, даже задал риторический вопрос: «Каким образом бывший лидер мелкобуржуазной партии вдруг оказался одним из руководителей ТПК?»[212] Однако выступление Юн Кон-хыма не достигло того результата, на который рассчитывали заговорщики — никто не поддержал выдвинутых им обвинений. Приверженцы Ким Ир Сена немедленно заклеймили речь как «антипартийную провокацию» и отвергли все обвинения как безосновательные[213]. По воспоминаниям Кан Сан-хо, Чхве Чхан-ик и другие оппозиционеры тоже попытались выступить, но оказались не в состоянии склонить участников Пленума на свою сторону: все их слова буквально утонули в шуме и враждебных выкриках.
Имеется еще один, довольно неожиданный документ, напрямую касающийся августовского противостояния. 7 сентября 1956 г., то есть всего через неделю после пленума, Пхеньян посетила албанская партийно-правительственная делегация, возглавлявшаяся Энвером Ходжой. В ходе встречи этих двух политиков, которым вскоре предстояло стать самыми заметными представителями «национального сталинизма», Ким Ир Сен рассказал своему албанскому коллеге о недавних событиях. Этот разговор содержит не так уж много информации, но его стоит привести полностью — тем более, что то, о чем Ким Ир Сен счел нужным промолчать, может оказаться важнее того, что он сказал.
«Оса ревизионизма начала вонзать свое ядовитое жало […] Ким Ир Сен рассказал нам о том, что случилось на пленуме Центрального Комитета партии, состоявшемся после XX съезда [КПСС].
«После моего доклада, — говорил Ким Ир Сен, — двое членов Политического бюро и несколько членов Центрального Комитета встали и подняли вопросы, порожденные XX съездом. Они заявили, что у нас в Корее, недооценивается культ личности, что против него не ведется последовательная борьба и так далее. Они сообщили пленуму: 'У нас нет экономических и политических достижений, отвечающих принципам XX съезда, вокруг Центрального Комитета собрались некомпетентные люди'.
Иными словами, они нанесли удар по линии партии и единству руководства,' — продолжил Ким Ир Сен, — весь Центральный Комитет поднялся против них», — сказал он в итоге.
Я спросил: «Какие меры были приняты?»
«Пленум подверг их критике, и этим ограничился, — ответил Ким Ир Сен, добавив: Двое из них тут же сбежали в Китай»[214].
Следует отметить, что непосредственными участниками «выступления» оппозиции, по Ко Хи-ману являлись Юн Кон-хым, Чхве Чхан-ик, Пак Чхан-ок, Со Хви и Ли Пхиль-гю. Упомянутые Ким Ир Сеном «двое членов Политбюро» — это Чхве Чхан-ик и Пак Чхан-ок.
Главными обвинениями, которые на пленуме выдвинули лидеры оппозиции, были насаждение культа личности Ким Ир Сена, политика развития тяжелой промышленности за счет легкой (и в конечном счете за счет уровня жизни населения) и попытки Ким Ир Сена выдвинуть верных ему, но якобы некомпетентных людей на руководящие посты. Последнее обвинение в первую очередь относилось к Чхве Ён-гону, надежду на поддержку которого к тому времени заговорщики, очевидно, потеряли. Обвинение в «насаждении культа личности» вполне соответствовало общей атмосфере лета 1956 г., тогда как нападки на «некомпетентных» руководителей, главным образом являвшихся выходцами из партизанской группировки, отражали столкновения между фракциями, характерные для политической элиты Северной Кореи. Вопрос об экономической политике своими корнями восходил к дискуссиям 1954–1955 гг., когда Пак Чхан-ок был председателем Госплана. Вместе с некоторыми другими северокорейскими лидерами он тогда выступал за необходимость учета интересов потребителей, в то время как Ким Ир Сен продвигал классическую сталинистскую «линию» на ускоренное развитие тяжелой промышленности (эта дискуссия была рассмотрена Macao Оконоги[215]). В целом участники оппозиции часто выражали обеспокоенность низким уровнем жизни. В июле и начале августа эти настроения были недвусмысленно выражены Ли Пхиль-no и Ким Сын-хва во время их бесед с советскими дипломатами, а также у Ким Ту-бона (в ходе его встречи с Ким Сын-хва).
Если сравнить описание событий, представленные Ко Хи-ма-ном и Кан Сан-хо, с картиной, нарисованной в тех работах, в которых рассматривается вопрос об августовском пленуме, то можно обнаружить, что между новыми источниками и уже существующими публикациями имеются некоторые расхождения, которые в целом представляются не слишком значительными.
Одним из таких расхождений является вопрос о роли профсоюзов. Большинство исследователей, опиравшихся на южнокорейские издания и северокорейские официальные документы позднего времени, утверждают, что Со Хви требовал, чтобы профсоюзы стали независимыми от государства и особенно от партии. Это заявление часто встречается в северокорейских публикациях. Оно (вероятно, вследствие влияния последних) попало также и в работы Чхве Сона и Ким Хак-чжуна.
В первый раз обвинение такого рода в адрес Со Хви прозвучало вскоре после августовского пленума. В июле 1957 г. в официальном ежемесячном издании ТПК была опубликована большая статья о так называемой «подрывной деятельности», которую якобы вел Со Хви в профсоюзах. Среди прочего утверждалось, что он хотел добиться «отказа от партийного руководства профсоюзами»[216]. Позже эти обвинения повторялись неоднократно. Например, изданная в 1981 г. в Пхеньяне многотомная «Общая история Кореи» приписывает одному из «раскольников» (по-видимому, именно Со Хви, поскольку он был единственным значительным лидером оппозиции, связанным с профсоюзами) следующие слова: «Партия не может руководить профсоюзами. Профсоюзы объединяют большее число людей, чем партия; они более крупная организация по сравнению с партией. Так как все
