играл Китай). Однако при всем сходстве ситуация в Корее существенно отличалась от германской: соперничество левых и правых в Корее было куда острее, чем в Германии, а сама страна воспринималась в столицах сверхдержав как слабая и относительно малозначимая. Это восприятие сыграло свою печальную роль в истории страны, так как на Корейском полуострове сверхдержавы пошли на вооруженный конфликт, отважиться на который в Германии и в Центральной Европе никто не посмел. Впрочем, изначально решающую роль в развязывании конфликта сыграли сами корейцы — как известно, в 1948–1950 гг. Ким Ир Сен затратил немало энергии на то, чтобы добиться от Сталина одобрения своих наступательных планов.
Корейская война, начавшись в июне 1950 г. нападением Севера на Юг, переросла в международный конфликт после того, как властям сначала Южной, а потом и Северной Кореи пришлось обратиться к своим зарубежным покровителям с просьбой о помощи, которая одна только и могла спасти их режимы от полного уничтожения. Война была кровавой, а «счастье боевое» служило почти всем ее участникам. Почти все корейские города и деревни переходили из рук в руки по меньшей мере дважды. Результатом войны стали миллионы убитых и раненых, разрушенные до основания города, массовый террор, к которому прибегали обе стороны. Масштаб разрушений не имел прецедентов во всей корейской истории, но по большому счету война окончилась безрезультатно. Корея была опустошена и разорена, но по-прежнему осталась разделенной.
Социальная и политическая система КНДР была создана в 1948–1950 гг. усилиями советских генералов, армейских политработников и политических советников. Многие элементы проводившейся ими политики пользовались поддержкой большой части местного населения. Некоторую роль играла и местная инициатива. Однако в целом Северная Корея, будучи единственной страной в Азии, которая оказалась занята Советской Армией, испытала те же перемены, что произошли и на других территориях, которые в результате Второй мировой войны оказались в зоне советского влияния. Сталинские государственные и общественные институты были восприняты Северной Кореей лишь с незначительными изменениями и с минимальным учетом местных особенностей. В КНДР начала 1950-х гг. присутствовали все признаки, характерные для режимов советско-сталинского типа:
— однопартийная система (существующая на практике, но не закрепленная формально, так как в стране действовали две марионеточные партии);
— плановая экономика, государственная собственность на средства производства в промышленности;
— настойчивая пропаганда сталинской версии марксизма-ленинизма и преклонение перед СССР, организованные по советскому образцу учреждения;
— функционирующие во всех сферах жизни (от корейского аналога ДОСААФ до корейской копии пионерской организации);
— государственная поддержка атеизма. Политическую систему КНДР в этот период можно описать как «зависимый сталинизм».
Идеологической основной проходивших в КНДР преобразований служила теория «народной демократии», которую Сталин и его идеологи создали на основе более ранней теории «единого фронта». В середине 1940-х гг. эта концепция распространялась главным образом на страны Восточной Европы, занятые Советской Армией. Согласно теории «народной демократии», все недавно возникшие коммунистические общества рассматривались как незрелые и даже не вполне еще социалистические. Чтобы успешно «построить социализм» им нужно было пройти через длительный период социальных преобразований, самыми важными из которых являлись национализация промышленности и коллективизация сельского хозяйства. Такая перестройка общества и экономики могла осуществляться постепенно, в течение относительно долгого периода. В условиях системы «народной демократии» мог сохраняться частный сектор в промышленности (обычно в форме мелких предприятий), розничной торговле и сельском хозяйстве. В политике при этом допускалось существование нескольких политических партий помимо правящей коммунистической, хотя все эти партии должны были находиться под контролем коммунистов и признавать их «руководящую роль».
С одной стороны, концепция «народной демократии» служила теоретическим обоснованием для необходимых компромиссов и позволяла учитывать местные особенности. Политически неизбежные отклонения от канонического социализма советского образца в рамках этой концепции легко оправдывались тем обстоятельством, что происходили они в странах «незрелого социализма». С другой стороны, теория «народной демократии» подчеркивала фундаментальное различие между полностью социалистическим Советским Союзом и еще не сформировавшимися «полусоциалистическими» обществами «строящих социализм» государств Восточной Европы и Восточной Азии. Таким образом, теоретически обосновывалось особое положение СССР и статус Москвы как лидера международного коммунистического движения и социалистического лагеря.
Политическая ситуация в КНДР на протяжении первого десятилетия существования режима «народной демократии» не очень отличалась от ситуации в странах Восточной Европы, хотя местная специфика, конечно же, присутствовала. К особенностям КНДР, в частности, относились: очень быстрое создание массовой марксистско-ленинской партии; решительная замена «старого» государственного аппарата и бюрократии; жесткая и весьма успешная атака на церковь и религиозные группы; специфический характер земельной реформы, сочетавшей резкое ограничение частного землевладения с относительно мягким отношением к «классовому врагу».
Некоторые из этих северокорейских особенностей являлись следствием китайского влияния, которое было достаточно заметным уже на ранних этапах северокорейской истории. Впрочем, преувеличивать значение местной специфики не следует. В целом, политическая и социальная структура Северной Кореи вполне соответствовала требованиям теории «народной демократии».
Национализация крупной и средней промышленности завершилась в КНДР на очень раннем этапе — еще в конце 1946 г. Мелкая частная розничная торговля и частное ремесло просуществовали, несмотря не некоторые ограничения, вплоть до конца 1950-х гг.
Непосредственно после окончания Корейской войны, в декабре 1953 г., доля частного бизнеса в розничной торговле составляла 32,5 %, но вскоре она начала сокращаться[4] . Коллективизация сельского хозяйства началась в 1954 г. и к декабрю 1955 г. 49 % крестьянских семей вступили в сельскохозяйственные кооперативы[5].
Политику КНДР определяла местная марксистско-ленинская партия, известная как Трудовая партия Кореи. Как и в других социалистических странах, в Северной Корее формально существовали демократические выборные органы власти, в том числе выборный парламент — Верховное Народное Собрание. Однако на выборах всех уровней на одно место претендовал только один кандидат, кандидатура которого заранее определялась партийными органами соответствующего уровня. Сама партия также формально имела немало демократических институтов, являвшихся наследием более ранних, то есть досталинских (иногда даже доленинских) традиций революционного марксизма. Однако к 1940-м гг. все эти институты давно уже превратились в пустую формальность и никакой роли в реальной политической жизни не играли.
Важнейшей особенностью Северной Кореи было существование в руководстве страны нескольких четко выраженных политических группировок, фракций. Теоретически создание фракций осуждалось всеми ленинистскими партиями еще с начала 1920-х гг., и обвинение во «фракционности» было одним из самых серьезных. Однако это не означало, что руководство коммунистических партий на самом деле отличалось полным единством взглядов и не образовывало каких-либо коалиций.
В случае с Кореей проблемы фракционной деятельности всегда отличались особой остротой. Вся ранняя история корейского коммунистического движения представляла собой ожесточенную борьбу разнообразных группировок. На протяжении первой половины 1920-х гг. главной целью соперничающих фракций было официальное признание Коминтерна, превращавшее марксистский кружок или ассоциацию таких кружков в «настоящую», то есть международно признанную, коммунистическую партию. В течение нескольких лет Коминтерн пытался урегулировать постоянные конфликты, раздиравшие немногочисленное корейское коммунистическое подполье и корейскую левую эмиграцию. В конце концов эту задачу удалось решить, и весной 1925 г. при посредничестве Коминтерна представители соперничавших группировок смогли договориться о создании Коммунистической партии Кореи. Однако просуществовала партия недолго.
