то ли закон сохранения добра в природе на самом деле работал, но утром Яне позвонил Константин и строго оповестил ее, что поговорил с мамой, и они решили вернуть Яне однокомнатную квартиру, если она прекратит военные действия и оставит в покое их двушку.
– Сам понимаешь, на слово я тебе больше не поверю. – Яна была озадачена и подозрительна. Имела право. Тем более что юрист уже подготовил и подковал ее: – Оформляем у нотариуса. Чтобы ни я тебя не огорчила потом, ни ты меня. Для взаимной, так сказать, гарантии.
Удивительно, но Костя согласился. Впрочем, ничего удивительного. Вероятно, он приложил титанические усилия, уговаривая маменьку вернуться в родные пенаты, лишь бы не оказаться в коммуналке. Насколько Яна была в курсе, на смотрины жилплощади ходили не только реальные покупатели, но за небольшую мзду и семьи гастарбайтеров с детьми и престарелыми родителями.
– Все честно, – успокоил Сергей. – Ты возвращаешь себе свое, они – свое. Изначальный баланс восстановлен. Теперь надо все дооформить и забыть об этой семейке, как о страшном сне.
Лариса моталась по квартире, судорожно хватая то одну тряпку, то другую.
– Женька, быстрее, мы опаздываем!
Она в сотый раз посмотрела на градусник за окном, прикидывая, надевать ли Евгению колготки или обойтись носочками. Погода была странная – без дождя, но с хмурым небом.
– Лето на носу, а мы простудимся, – махнула рукой Лара и кинула сыну колготки. – Быстро, быстро, а то в армию не возьмут!
– Я не хочу ехать, – уперся Женька и оттопырил губу, готовясь зареветь.
– Ты что? Тетя Марина нас ждет! Это же такое событие – человек новый родился! Мы должны встретить их с цветами и шариками у выхода из роддома, понимаешь? Ах ты, елки-палки! Я же шарики-то не купила! Жень, у нас есть шарики какие-нибудь в запасе?
– У меня все есть, – важно произнес Евгений и сокрушенно покачал головой. – Какие вы женщины несобранные. Ужас.
Он потопал в свою комнату. Следом зеленым хвостиком ползли надетые только на одну ногу колготки.
– Мам? – Женька высунулся из дверей и тревожно спросил: – А я точно сегодня не буду на ней жениться?
– Да хоть вообще не женись, я пошутила!
– Ты вчера сказала, что эта… мелкая – моя невеста теперь. Пусть на ней Антон женится. А я не хочу.
– Ладно, – согласилась Лара. – Пусть Антон. Тем более что лет через двадцать вы к ней, может, в очередь встанете, а она себе какого-нибудь другого найдет, дурища. И прошляпит свое счастье. – Она вздохнула и потерла переносицу. – Все мы дуры. Да только кто же вас разберет – счастье вы или нет.
– Я – счастье, – заявил Евгений.
Резкий звонок в дверь заставил Ларису вздрогнуть.
– Кто там еще? Как некстати-то!
Лара торопливо застегнула юбку и босиком понеслась к двери:
– Если опять пришли подписи собирать и митинговать, спущу с лестницы!
– Сова, открывай! – пробасил хихикающий сын. – Медведь пришел!
Лара распахнула двери и остолбенела.
На пороге стоял Алексей, которого она давно не видела. Зато с ним регулярно при передаче Женьки встречалась бывшая теща, которая и держала дочь в курсе событий. Одинок, неженат. А что еще надо знать про бывшего мужа, чтобы чувствовать спокойное удовлетворение?
И теперь выяснилось, что он похудел, посуровел и вообще стал каким-то иным.
– На! – Алексей протягивал ей довольно увесистый конверт.
– Что это? – Лариса торопливо спрятала руки за спину, разглядывая бывшего супруга. Нет, определенно это был другой Леша. Не индифферентный увалень, которого она знала, а жесткий, усталый и… что уж скрывать… довольно интересный мужчина.
– Деньги. Здесь вся сумма. На машину. – Он раздраженно ткнул ей в руки принесенный пакет.
– На какую машину?
– Которую ты помяла. Мне Женька рассказал все. Вот, я принес.
– Евгений! – ахнула Лара, резко развернувшись. – Ты подслушивал?
– А чего? – испугался тот, запутавшись в колготках. – Кто же нас от бандитов спасет, кроме папы?
– Да, действительно, – пробормотала Лариса, чувствуя, что сейчас разревется.
Глупо, некрасиво, по-бабски. Это еще повезло, что Алексей сначала увидел ее при полном параде и в макияже. И вот теперь она сама все испортит. А он поймет: хорошо, что развелись. Она, дура самоуверенная, окончательно все потеряет. Теперь уже навсегда. И лишится единственного человека, который мог бы стать мужчиной мечты. Он даже стал им, но она не разглядела.
Кусая губу, Лариса сжала кулаки и попыталась дышать глубже.
– «Жизнь бессмысленно пройдет, потому что муж урод», – неожиданно хрипло процитировал Леша.
– Только не говори, что это ты со мной переписывался все это время. – Лариса обессиленно привалилась к стене и прикрыла глаза. – А я думала…
– Какая разница, что было. – Он бросил пакет на тумбочку и добавил: – Главное, что сейчас. Что мы… Что ты… Мне надо было раньше прийти.
Нелепо хлюпнув носом, Лара стиснула зубы и вдруг почувствовала, что слезы буквально брызнули.
Увидев, что мама плачет, немедленно заревел и Женька, размазывая по праздничной рубашке сопли, слюни и слезы. Перед этим он втихаря съел шоколадку, и получилось особенно живописно.
Алексей сгреб их обоих здоровенными лапищами и молча замер.
– Какая я дура, – бормотала Лариса, уткнувшись в его плечо. – Ну почему я такая дура?
– Дура, дура, – кивал Леша и пытался поднять едва не затоптанного в порыве чувств ребенка.
Но Женька намертво вцепился в их ноги, словно надеясь, что это как-то поможет удержать родителей вместе.
К Маришкиной выписке они опоздали. Счастливая мать уже стояла на ступеньках и тревожно вглядывалась в подъезжавшие машины.
– Лара! – завопила она, увидев выбирающуюся с пассажирского сиденья подругу. – Мы уж думали, что- то случилось!
– Ой, а похоже, что случилось! – хлопнула в ладоши Яна. – Леша, привет! Какими судьбами?
– Ну, праздник же, – застеснялся Алексей, неуверенно приобняв бывшую жену.
Но Лариса по-хозяйски прижала его руку и притиснулась поближе, сияя физиономией, стыдясь, радуясь и снова едва не плача.
– Вот, приехали. Человек же новый появился – событие! – добавил он.
– Еще одна баба-дура, – счастливо хлюпнула носом Лара. – Бедные мы, бедные. Лучше уж мужиком родиться. Сами строим, сами рушим.
– Ничего, на руинах города строятся, – понимающе кивнул Петя. – Тем более у нас два жениха уже имеются.
– Мама! – протестующее крикнул Женька. – Я не буду! Она небось вообще обкаканная там лежит.
– И с диатезом, – кивнула Маришка. – Вот мы, девушки, всегда так: белой тряпочкой дефекты прикроем, и вперед. Главное, не прогадать. А ты молодец, в корень зришь.
– Пап, пусть на ней Тошка будет жениться, – гнул свою линию Евгений, трусливо поглядывая на кряхтящий кулек.
– Да погоди пока, – погладила его по головке Яна. – Мы сначала маму твою замуж выдадим. Пока можешь не беспокоиться.
– А я все равно беспокоюсь, – проворчал не доверявший взрослым мальчик. – Они всегда так: улыбаются, врут, что тетя в белом халате конфеты выдает, а она – раз! – и укол хорошему человеку делает! И в остальном так же. С этими взрослыми надо ухо держать востро.
– Подожди, я еще не созрела для столь решительного шага, – усмехнулась Лариса.
– Ну, вот, – рассмеялась Яна. – Ларка, эх ты! Молодость – время ошибок. Зрелость – время работы над ошибками. Давай дозревай быстрее, ягодка ты наша.
