Маруся похлопала глазами, неуверенно посмотрелась в зеркало, потом легонько ущипнула себя за руку: это был не сон. Ей действительно звонит очередная любовница. Ситуация напоминала дурной анекдот, где главным действующим лицом являлась стервозная толстая жена, мешавшая воссоединению двух любящих сердец. Маруся яростно засопела, поняв, что убиваться на могиле Виктора ей не придется и этот подлец не лежит одинокой тушкой в холодном морге, а продавливает чужой диван.
– Больно резво ты тут распоряжаешься, – выдохнула она, решив отомстить нахалке по полной программе. – Ты очередь-то соблюдай. Думаешь, одна такая? Да вас, как мух, на… на сироп слетелось. Еще подеритесь. Разбирайтесь там между собой, я не против, мне не до мужиков сейчас, сама понимать должна. Кстати, спасибо за помощь. Даже не знаю, как я без вашей бабской солидарности обходилась бы. Мужик у меня с потенцией, ему внимание нужно, а я сейчас слегка не в состоянии, так что флаг тебе в руки. Он сегодня у тебя, не у Людки разве?
– У меня, – обалдело икнула собеседница.
– Странно, сегодня Людкин день вроде… Или нет? Точно, Катькина очередь сегодня, у нее муж в баню по четвергам ходит. Слушай, а что, он Катьку-то бросил? Экий ветреник! Ну, с почином тебя, будем знакомы. Как, кстати, тебя звать-то? Мы же вроде как родственники теперь.
Познакомиться с новой родственницей Марусе не удалось. Из трубки понеслись сердитые короткие гудки. Еще неизвестно, кто кого потряс новостями. В любом случае, Виктору с его очередной пассией сегодня будет не до романтики.
Всхлипывая от пережитого оскорбления, Маруся перезвонила Ларисе.
– Плюнь и забудь. Любит он тебя, не морочь себе голову. Ты пойми, у мужиков все просто: никаких чувств, сплошная физиология. Кто юбку задрал, тому и обещают райские кущи. Возвращаются-то они всегда к жене. Завтра на пузе приползет, помяни мое слово. Все они столуются по месту прописки. Кстати, не вздумай взбрыкивать, он у тебя прописан, если что, выдрать его из своей памяти ты сможешь только с куском квартиры. Не стоит он таких жертв.
Когда на следующий день вечером Виктор явился после работы как ни в чем не бывало, разразился жуткий скандал. Маруся орала, кидалась в него всем, что попадало под руку, и, наконец, загнав мужа в ванную комнату, где он благополучно закрылся, высказала все свои соображения по поводу их семейной жизни.
Повторилось все то же самое, что было после памятной встречи Нового года. Только с двумя небольшими нюансами. С одной стороны, теперь супруги находились в разных весовых категориях, и Виктор побаивался мощного Марусиного напора, а с другой, несмотря на все угрозы, Маруся уже не смогла бы уйти от него, поскольку разводиться накануне родов стало бы верхом глупости. Если уж она и решилась бы на подобный шаг, то пара месяцев погоды не сделают. Подать заявление можно и позднее. Кроме выплеска адреналина и освобождения от отрицательных эмоций, никакой иной смысловой нагрузки эта ссора не несла.
Попинав дверь и огласив подробный список мужниных проступков, украшенный яркими эмоциональными характеристиками как супруга, так и его ближайших родственников и подруг, Маруся поостыла. За дверью была тишина. Она поскреблась и, не получив ответа, навалилась на дверь всем телом. Косяки угрожающе заскрипели.
– Э, – ожил супруг, – сейчас дверь сломаешь! Чего делаешь-то, корова! Кто чинить потом будет?!
На «корову» Маруся обиделась. Мысленно она все еще воспринимала себя стройненькой и гибкой. Подсознание отказывалось мириться с действительностью. То, что отражалось в зеркале, походило на шарж и выглядело неправдоподобно. Этого просто не могло быть. Свое нижнее белье Маруся давно прятала в дальнем углу шкафа, на виду оставались хорошенькие лифчики и трусики из добеременного периода. Помня реакцию мужа на фиолетовый «шедевр», Маруся решила не рисковать. Иногда у нее появлялась мысль, что по габаритам она уже давно обогнала свою предшественницу. Ее страшно нервировали подозрения, что и Виктор думает о том же.
«Ничего, – утешала она себя. – Вот рожу и похудею».
Но убежденности в этом Маруся не чувствовала. Вот оно как повернулось. Да нет, не может быть! Не станет живота, пропадут и все эти кошмарные килограммы. Кто бы мог подумать, что она начнет сравнивать себя с Вероникой и сравнение это будет не в Марусину пользу.
С Виктором они, конечно, помирились. Некоторое время он ходил тихо и даже пытался помогать по хозяйству. Потом снова начались пьянки, но ночевок вне дома он себе не позволял. Немаловажную роль в этом сыграл последний аккорд в их ссоре, жирная точка, поставленная разгоряченной в бою Марусей.
– Еще раз загуляешь, прибью, на фиг! – И она поднесла к его физиономии здоровенный кулак, покрутив им у самого носа блудного супруга. Кулак выглядел столь внушительно, что даже его хозяйка оторопела, глядя на свою некогда хрупкую ручку.
У Ларисы руки тряслись крупной дрожью, а сердце так и норовило выскочить. Она без сил ввалилась в квартиру и, задыхаясь, прислонилась к стене. Только что она встретила Галину, с благодушной улыбкой спешившую в магазин. Лариса тоже заулыбалась в ответ и вдруг замерла, наткнувшись взглядом на огненно-красный гранат, сверкавший на толстом пальце соседки. Ее кольцо… Ничего не соображая, Лариса промчалась мимо. Сознание отказывалось делать выводы и хоть как-то реагировать на происшествие. Необходимо было немедленно собраться с мыслями и что-то предпринять. Идти в милицию? Просто позор, да и нельзя, у Гали трое детей, как они без матери, если вдруг что…
– Ты о чем тут бормочешь? – Наина в коротком ситцевом халате вышла в коридор и лениво потянулась, даже не подумав забрать у матери сумки. – Ты в милиции была?
– Зачем? – вздрогнула Лариса.
– Просто так, – процедила Наина. – В гости зашла бы, с участковым познакомилась. Это мое наследство, между прочим. Не спички сперли-то!
Промучившись часа два и попытавшись посмотреть фильм под недовольное ворчание дочери, Лариса решительно встала и направилась к соседке объясняться. Что и как она скажет, Лариса не знала. Единственной мыслью, бившейся у нее в голове, было: почему на моем пути встречаются сплошные подлецы?
Галя открыла двери сразу, словно ждала.
– Привет! А что это лица на тебе нет? Случилось что? – Она торопливо довытирала руки о заляпанный фартук и посторонилась.
Лариса, которую снова колотило как в лихорадке, прошла в гостиную.
– О, цветы у тебя какие!
– Да, – улыбнулась Галя. – Мальчишки на день рождения подарили. И Федор еще розы принес.
Она с гордостью посмотрела в сторону детской, откуда доносились звуки борьбы и нешуточного спора.
– У тебя сегодня день рождения? – растерялась Лариса, зацепившись за возможность отложить скандал.
– Нет, не сегодня, – понимающе улыбнулась соседка. – Вчера, ты все правильно угадала. Спасибо тебе! Только я даже не знаю, неудобно вроде отказываться. Но слишком уж дорогой подарок! Ты извини, что я так… – Галя сбилась и покраснела.
Удивленная Лариса, абсолютно ничего не поняв из ее мямленья, похлопала глазами, повздыхала и наконец неуверенно произнесла:
– Я тебе подарок подарила?
– Спасибо тебе, Ларочка! – вместо ответа залилась слезами именинница. – Никогда у меня подобных вещей не было, да и не будет уже!
Галя вытянула вперед руку с краденым кольцом и восторженно уставилась на толстый палец, увенчанный обгрызенным ногтем с траурной каймой.
У Ларисы появилось горячее желание немедленно проснуться, поскольку этого просто не могло быть. Вряд ли Галя обнаглела до такой степени. Хотя, может, она сошла с ума?
– Галь, – промолвила Лариса. – А когда я тебе… это… подарила?
– Так вчера. – Галина забеспокоилась. – Федор принес. Еще цветы от себя добавил. Объяснил, что ты стесняешься сама, боишься, что я не возьму, вот через него и передаешь. Еще сказал, что никаких отказов ты не принимаешь.
