закончено.
Я повернулась и двинулась, хромая, обратно в деревню.
Там всюду были хранители — настоящие, не оскверненные силвы. На то, чем они занимались, не было приятно смотреть. Хранители обшаривали дома в поисках дун-магов, настоящих и бывших силвов, а найдя, убивали. Те, конечно, отбивались. По всей деревне и на окружающих ее дюнах я то и дело замечала вспышки багрового или серебристо-голубого пламени. Хранители не были неуязвимы, и некоторые из них гибли.
Одной из первых мне повстречалась Маллани, та самая беременная женщина, что приходила ко мне, чтобы узнать о будущем ребенке… Я была поражена, увидев ее: живот ее, казалось, стал еще больше, выглядела Маллани измученной.
— Ради всех островов, что ты здесь делаешь? — воскликнула я. — Это же опасно! Тебе следует лежать.
— Датрик велел мне отправляться на берег, — сказала она дрожащим от страха голосом. — Раз я на службе у Совета, беременность ничего не значит. На первом месте должна быть служба…
— Выпустил, как каракатица, чернильное облако! — бросила я. Я была зла, как попавшаяся на крючок рыба. — Здесь слишком много багровой скверны — это может повредить твоему малышу, да и дун-магов еще не всех перебили. Я отправлю тебя сейчас обратно на корабль. — Я огляделась и увидела на главной улице Датрика. Он отдавал приказы подчиненным, и его длинное аристократическое бесстрастное лицо не выражало ни жалости, ни сочувствия к умирающим.
Я двинулась к нему, схватив за руку упирающуюся и протестующую Маллани.
Датрик заговорил прежде, чем я успела открыть рот. Он требовательно спросил:
— Ты знаешь, что случилось с главным дун-магом?
Я рассказала ему о том, что видела. Датрик стал смотреть в море, но к тому времени уже совсем стемнело, и посылать корабль на поиски было бессмысленно. Губы советника сжались в тонкую линию.
— Еще один твой промах, полукровка. Если ему удастся добраться до Гортанской Пристани, он может захватить корабль и отправиться куда угодно. Не слишком-то ты преуспела во всем этом деле.
Я с безразличием пожала плечами. Неудовольствие советника больше не могло ни задеть, ни огорчить меня. Датрику никогда больше не удастся заставить меня чувствовать себя неуклюжим подростком.
— Как Флейм? — спросила я, все еще стискивая запястье Маллани, чтобы не дать ей сбежать.
— Поправляется. Мы избавили ее от скверны дун-магии — она еще не успела сильно распространиться. Надеюсь, Флейм окажется достаточно благодарной и откроет нам, где искать Деву Замка. В конце концов, мы спасли ее уже во второй раз.
Я подумала: напрасно Датрик рассчитывает на успех. Да благословит Бог Рэнсома! Не знаю, к каким аргументам он прибег, но, главное, они убедили советника…
— Ты выглядишь обессиленной, — продолжал Датрик. — «Гордость хранителей» скоро отплывет в Гортанскую Пристань, чтобы доставить туда раненых. Отправляйся-ка ты тоже. Пойди на пляж и скажи гребцам в лодке, что я велел доставить тебя на корабль. — Конечно, не сочувствие заставило его проявить заботливость: Датрик все еще рассчитывал, что я помогу ему добиться от Флейм нужных сведений. Его не трогало, что я могла погибнуть во время обстрела Крида, но раз уж я выжила, он счел выгодным приберечь меня для дальнейшего использования.
Поверх плеча Датрика я оглядела деревню. Неподалеку я заметила Тора, все еще оказывающего помощь раненым рабам — теперь уже, наверное, бывшим рабам: они станут свободны, когда связывающие их заклинания потеряют силу. Я не думала, что Мортред потратил на них особенно стойкую магию — это потребовало бы от него слишком большого усилия.
— Да, — сказала я, — пожалуй, я так и сделаю. Передай Райдеру, что я в Гортанской Пристани, хорошо? — Я слишком устала, чтобы особенно беспокоиться о том, узнает Тор об этом или нет. — Ох, и эту глупышку я тоже захвачу с собой, — добавила я, показывая на Маллани. — Она не хотела оставаться в стороне от событий, но я сказала ей, что ты будешь недоволен, если дун-магия окажет действие на ее будущего ребенка.
И по-дружески кивнула Датрику и ушла прежде, чем он успел что-нибудь сказать. Маллани пришлось бежать, чтобы не отстать от меня.
— Ты проныра, — сказала Маллани. Детское словечко, только ребенком она не была; она была женщиной, которая вот-вот начнет рожать.
Я чувствовала себя достаточно старой, чтобы быть ее бабушкой.
— Вот именно.
— По-моему, он не слишком к тебе расположен.
— Думаю, что нисколько не расположен, — ответила я.
