Они сидели в одной из гостиных на первом этаже здания, двери которого выходят прямо в сад. Из каждой комнаты открывается вид на него под своим особым углом зрения, поэтому и сад освещен по- разному: по краям он кажется подернутым дымкой, а в центре блестит, словно сердцевина покоящегося драгоценного камня. Достопочтенная Мать не переносила света в своем саду он нарушал внутреннюю экспрессию, столь тщательно подчеркнутую особым подбором и сочетанием камней, хвощей, папоротников, деревьев и гальки этих природных элементов сада.
- Ну а Конрады, как они там крутятся?
Улыбнувшись, Яшида ответил:
- Как планеты под действием притяжения, ни один не уцелеет при столкновении с нами.
- Великолепно! - Достопочтенная Мать от переполнивших ее чувств даже захлопала в ладоши, словно пятилетняя девочка. Она наклонилась вперед и поцеловала Яшиду в ключицы, затем, обнажив белые зубы, куснула его так, что выступила кровь. Яшида закрыл глаза.
- Тебе больно? - спросила она.
- Я ничего не чувствую, - ответил он и слизнул кровь с ее губ.
В их действиях наблюдался традиционный ритуал, отражающий их взаимные отношения, в которых подчеркивается не только индивидуальность, но и сложная роль и место каждого участника, подобно роли и месту в отношениях между матерью и ребенком, учителем и учеником, епископом и священником, вопросом и ответом.
- А так чувствуешь? - спросила она и еще крепче куснула его.
- Да, - ответил Яшида сквозь зубы, но сам даже не поморщился.
Достопочтенная Мать услышала, как Яшида шумно вдыхает воздух, и, приложив ладонь к его груди, почувствовала, что у него от волнения выступила испарина.
- Если я укушу таким образом кого-либо другого, он упадет от боли на колени.
- И даже Нишицу? - удивился Яшида, раздувая ноздри. Только по этому признаку можно было заметить, что ее укус довольно болезнен и мучителен.
- Да, и он тоже, - подтвердила Достопочтенная Мать, внимательно следя за тем, ровно ли дышит Яшида, терпя боль. - Он никогда не отличался терпеливостью.
Своими длинными пальцами она ухватила его руки и стала нежно поглаживать гладкие мускулы, ' затем сказала:
- Нишицу должен вот-вот подойти, я вызвала его десять минут назад.
- Может, кто-то из клубных мальчиков задержал его внимание, - произнес Яшида.
Достопочтенная Мать лишь смущенно хихикнула в ответ, словно невинная девушка.
- Тебе хотелось бы провести с Нишицу часок-другой наедине, не так ли?
- Мне хочется попробовать его глаза.
Достопочтенная Мать на этот раз рассмеялась вполне искренне:
- Ты что, думаешь, если съешь их, это прибавит тебе силы?
- А разве не этому вы меня учили?
- Многого не пожалела бы я, чтобы только посмотреть, как ты сработаешься с ним. Может, я и позволю вам поработать вместе, - заметила Достопочтенная Мать, на минутку прикрыв глаза.
Яшида внимательно посмотрел на нее и сказал:
- Нишицу ведь координирует деятельность 'Тошин Куро Косай' по всему меру. Вам не следовало бы доводить дело до этого.
- Конечно, ошибочно полагаться целиком и полностью на одного исполнителя, - пояснила Достопочтенная Мать. - Такое доверие отдаляет от насущных практических дел, а исполнителю внушает ложное чувство всесилия и могущества. Вероятно, у меня с Нишицу сложились как раз такие отношения.
- Да, но хоть вы и Достопочтенная Мать, но все же не перестали от этого быть женщиной. Нишицу нужен вам, чтобы проводить в жизнь намеченную линию 'Тошин Куро Косай'.
Яшида, почувствовав, как у него закружилась голова от сильной боли, наполнившей, казалось, все его тело, не удержался и застонал.
Достопочтенная Мать сильно укусила его в шею - словно осколок стекла вонзился в него, и он невольно содрогнулся, но все же не вскрикнул.
- Пожалуйста, примите мои извинения, - произнес он, когда вновь обрел дар речи. - Я всего лишь хотел сказать про возможные последствия, если мы лишимся Нишицу.
- Глупо задавать мне вопросы, - ответила Достопочтенная Мать и взглянула на Яшиду, как кошка, лакомящаяся сметаной. - Я уже глубоко запустила свои когти в мозг Нишицу. Изо дня в день я вбираю в себя его 'макура на хирума'. Он годится лишь на то, чтобы подкармливать меня. Когда придет время, все остальное будет моей заботой.
Яшида уже собрался было сказать, что ей понадобится другое номинальное лицо для прикрытия, если ока хочет по-прежнему руководить действиями членов общества Черного клинка, ведущих свою работу в рамках этого гигантского конгломерата по всему свету, как она вдруг схватила его за руку и, посмотрев на потолок, сказала:
- По крыше ходит зверь.
Яшида тоже взглянул на потолок и ответил:
- Я ничего не чувствую.
- Я тоже не чувствую. Но все же там кто-то есть. Мне говорит об этом последняя картинка будущего, которую я смогла разглядеть. Приведи этого зверя ко мне в комнату пяти призраков, - приказала Достопочтенная Мать ровным спокойным голосом.
Поднявшись с коленей, Вулф смотал нейлоновую веревку и быстро пересек покрытую гудроном крышу. На ней там и сям были установлены различные антенны в виде огромных тарелок для спутниковой телевизионной и закодированной цифровой связи, похожие на диковинные деформированные растения. Между ними он заметил решетчатые сооружения, в которых сразу признал сложные устройства для фильтрации воздуха.
Он уже почти дошел до дальнего конца крыши, за которым находился сад, как вдруг смутно уловил проблеск чужой 'макура на хирума'. В ней почудилось что-то знакомое, но что конкретно - сразу определить он не смог. Тогда Вулф лег животом на край крыши, осторожно свесился и стал пристально вглядываться вниз.
Он увидел лишь темные очертания камней и деревьев, папоротников и холмиков, покрытых мхом. По миниатюрному садику тихо полз какой-то свет, словно сироп, льющийся через край сосуда. Он ощутил движение знакомой ауры и попытался определить, откуда она исходит.
Прочно закрепив титановую 'кошку' на крыше, Вулф осторожно спустился по нейлоновой веревке на мягкую землю сада. Там, упершись спиной в огромный валун, он стал пристально разглядывать силуэты людей, двигающихся за окнами и дверями комнат, выходящих в сад. Прикрыв глаза, он сконцентрировался и усилил энергию 'макура на хирума', пока не определил точно, откуда исходит знакомая чем-то аура.
Мысленно он представил себе расположение комнат во втором здании, как ему обрисовала Чика, и заметил, что аура перемещается вполне целенаправленно. Хотя тот, кто обладал ею, и не чувствовал присутствия Вулфа, он все равно мог догадаться о его намерениях. Подойдя поближе, Вулф понял, что человек направляется в комнаты Достопочтенной Матери.
Он вошел через полуоткрытую дверь в пустую комнату. Она оказалась такой же, как и другие комнаты, расположенные на первом этаже второго здания. На полу лежали циновки, стены были оштукатурены, у стен стояли невысокие шкафчики и комоды из темного дерева, а на них лежали тяжелые поделки из изъеденного коррозией чугуна - японцы любят старинные вещи: они никогда не выходят из моды.
Продвигаясь дальше, он все больше полагался на свой дар 'макура на хирума'. Теперь стало особенно необходимо двигаться как можно скорее и бесшумнее.
По плану, разработанному с Чикой, она должна была задержать Нишицу где-нибудь подальше, а Вулф тем временем выкрал бы безумную Достопочтенную Мать. С первого взгляда задача казалась невыполнимой, ведь, в конце концов, его первая попытка взять верх над Достопочтенной Матерью оказалась неудачной. Но теперь он заручился дополнительным преимуществом. Когда Оракул воскрешал его из мертвых, то слегка подправил его дар 'макура на хирума'. Каким же образом? Хана об этом не имела никакого представления, да и Вулф тоже ничего конкретного не знал.
