Цзян

Макао деградировал прямо на глазах. Джейк часто думал, что если бы Энтони Берджесс действие своего романа «Заводной апельсин» развернул не в Англии, а в каком-нибудь южном портовом городе, например, на Майами-Бич, то его видение печального мира будущего очень напоминало бы Макао.

Самые приставучие в мире зазывалы облепили пристань. Такси дребезжали всеми частями, некогда роскошные отели имели такой обшарпанный вид, словно их не подметали с тридцатых годов. Даже листья пальм казались чахлыми, безжизненными.

Несмотря на все заверения туристских буклетов, смотреть здесь ровным счетом было нечего. Единственное, что по-прежнему привлекало туда китайцев, так это многочисленные казино. В Гонконге единственной легализованной формой азартной игры были скачки в Счастливой Долине. В Макао было разрешено все.

Во всех казино с утра до ночи невозможно было продохнуть от серо-бурого сигаретного дыма, запаха потных тел игроков, готовых поставить последний грош, играя в фоньтянь, сик по,а также в десятки европейских игр типа рулетки и американских вроде крэпса — в кости.

Отель «Партита» оказался задрипанным зданием, расположенным напротив похожего на него отеля «Синтра». Местами штукатурка на фасаде осыпалась, местами розовая краска, покрывающая ее, выцвела, превратившись в «телесную». Или в цвет застиранного нижнего белья. Отель был построен в двадцатые годы, но у Джейка были сомнения, что даже тогда это нелепое здание казалось кому-нибудь привлекательным. Сейчас оно более, чем что-либо еще, напоминало фурункул на заднице толстяка.

Они нашли Преподобного Чена за игрой в сик по:три игральных кости, вложенные в стеклянную емкость с крышкой. Лицо его раскраснелось от азарта, круглые, как пуговицы, глаза зачарованно смотрели на крышку.

Джейк не спешил протолкнуться к нему сквозь толпу. Хотя он и был весьма ограничен во времени, но было бы непростительной легкомысленностью прерывать игру Преподобного Чена. И так борьба предстояла не из легких. Незачем добавлять трудностей.

Он поднялся вместе с Блисс наверх, и там они проглотили довольно безвкусную португальскую пищу. За окном раскаленный кулак солнца опускался в море. Они были единственными посетителями в ресторане. Все были в казино. Даже пляж опустел.

Примерно через сорок минут Джейк и Блисс вернулись в игорный зал. Преподобный Чен сидел все на том же месте, вытирая платком вспотевшее лицо. Джейк подумал, какие странные эмоции старик, должно быть, испытывал, выигрывая у самого себя.

Он наблюдал за его лицом и понимал, что нет ничего на свете, что могло бы оторвать взгляд шанхайца от кубиков с нарисованными на них точками.

Много путей ведет в лагерь врага, -говаривал Фо Саан не раз, — но только один из них может вывести тебя оттуда невредимым.Как всегда, Фо Саан быкправ. Привлечь внимание Преподобного Чена — не штука. Еще труднее — это удержать его.

Джейк полез в карман, извлек оттуда пачку денег и сунул ее в руку Блисс.

— Как насчет того, чтобы сыграть в сик по?— шепнул он, глядя ей прямо в глаза.

Он подождал их в баре — темном и довольно угрюмом месте, расположенном под главным игорным залом. Он уселся в переднюю кабинку, откуда хорошо было видно всех, кто входил и выходил.

Бар соединялся с холлом сводчатым проходом, сквозь который Джейк хорошо видел столик экскурсионного бюро. Служащие от нечего делать играли в маджонг. Постукивание костяшек доносилось даже до того моста в баре, где сидел Джейк, потягивая содовую с лимонным соком: до спиртного он еще не дозрел. От напитка пахло плесенью и разбитыми надеждами.

За те двадцать минут, что он сидел один, мимо него продефилировали три девицы — две китаянки и одна евразийка, — назвав вполголоса свою цену. Лица их покрывал толстый слой штукатурки, и сексуальной привлекательности в них было не больше, чем в восковых фигурах. Когда они вернулись для второго прохода, официантка их шуганула. Ее цена была более разумная, но Джейк предпочел взять еще один стакан содовой с лимонным соком.

Он увидел их, когда они спускались по винтовой лестнице из игорного зала. Сразу же выйдя из кабинки, он подождал, когда Блисс подведет Преподобного Чена поближе, и затем отвесил им обоим церемонный поклон.

— Я слышал о разных необычных способах знакомства, мистер Мэрок, но тот, что выбрали вы, конечно, самый интригующий. Даже если он ни к чему больше не приведет, я вознагражден тем, что узнал эту очаровательную даму.

— Вы не присядете?

Преподобный Чен кивнул. Джейк посмотрел на Блисс. Она тоже кивнула и вышла. Джейк предпочел бы, чтобы она осталась. Но Преподобный Чен этого не поймет. В Азии женщина должна знать свое место. И к бизнесу она никакого отношения не имеет.

Пронзительные глазки Преподобного Чена изучали каждую морщинку на лице Джейка. Как будто он по ним хотел выяснить характер их встречи, как фэншочитает будущее по порыву ветра или рельефу почвы.

— Мистер Мэрок, — сказал он, отклонив предложение Джейка выпить, — из-за вас я в свое время потерял много людей, денег и... престижа. — Отказ выпить с человеком, который тебя пригласил к столу, даже если тебяне томит жажда, означает преднамеренное оскорбление. Этим Преподобный Чен сразу дал понять, что мира между ними быть не может. — Теперь вы пересекаете залив, чтобы встретиться со мной. Сказать по правде, я представляю, что такого важного мне может сообщить один из чужеземных чертей? Но безрассудной смелости, которой проникнут ваш шаг, я не могу не признать, хотя я и далек от того, чтобы восхищаться им.

Закончив свою речь, он сложил руки на груди. Он был похож на лилипута, напялившего костюм нормального человека.

— Мой визит носит чисто деловой характер, — сказал Джейк. — Ничего личного. Любые способы хороши, когда в воздухе пахнет барышом. Но Почтенный Чен не нуждается в том, чтобы ему объясняли очевидное.

— Да, но я нуждаюсь в объяснении вашего появления здесь, — возразил шанхаец и бросил выразительный взгляд на свои часы.

Джейк уже было собирался представить требуемые объяснения, когда стена, возле которой они сидели, вдруг вспучилась и рухнула со страшным грохотом, от которого даже бутылки и стаканы на противоположной стороне комнаты разлетелись вдребезги.

* * *

Блисс увидела двух тайванцев, поднимающихся из нижнего зала казино. Она запомнила их лица, еще когда играла в сик по,сидя рядом с Преподобным Ченом. Они обратили на себя ее внимание тем, что совсем не играли.

Поднявшись в главный холл, один из них остался возле винтовой лестницы, по которой можно было спуститься в бар, а другой начал медленно прогуливаться по холлу. Первый между тем стоял, положив руку на металлические перильца, и Блисс не могла не обратить внимание на эту руку. Твердая, желтоватая мозоль покрывала ребро ладони.

Она быстро опустила глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом, когда он поднял голову. Хотя его взгляд и казался случайным, но было видно, что не было ничего, попадающего в поле его зрения, что оставалось бы не замеченным им. Блисс двинулась вдоль холла к месту, откуда было бы удобнее наблюдать за тайванцами. Тут она заметила, что второй из них подошел к первому и что-то ему тихо сказал. Затем они вместе начали подыматься по лестнице.

Блисс собиралась пойти следом, как вдруг почувствовала какое-то беспокойство, которое всегда ощущаешь, когда что-то происходит у тебя за спиной. Она повернулась и успела увидеть мелькнувшее и исчезнувшее лицо. А затем все вокруг стало каким-то нечетким, будто не в фокусе. Третий тайванец, мать его так! -успела подумать она и потеряла сознание.

Осколки стекла, цементные осколки и пыль осыпали ее, и она пришла в себя. Застонав, потрясла головой, чтобы очистить мозги от опутывающей их паутины. Поднялась на ноги и заковыляла вниз по