Цзян

— Ты действительно ненавидишь меня? — спросил он внезапно севшим голосом.

— Просто по-дикому.

Ее блестящие в закатном солнце губы были полуоткрыты.

Джейк потянулся к ней руками, захватил ее за щеки и, пригнув к себе, впился в ее рот. Их языки переплелись, и дрожь пробежала по всему существу Блисс.

Ее руки, которые и во время поцелуя продолжали возиться с его брюками, наконец стащили их. С нетерпеливым стоном она высвободила его уже дошедшую до нужной кондиции плоть и впустила ее в себя. Он приподнялся и вошел в нее до упора.

Блисс охнула, чувствуя, что весь воздух вышел из ее легких. Она пыхтела ему прямо в шею. Слезы стояли в ее глазах. Она обладала им, а он обладал ею. Радость этого вроде бы простого дела была столь огромной, что но умещалась в земном измерении. Просто невероятно, что один человек может быть так близок другому.

Джейк был для нее больше чем любовник.

Чувствуя, как его плоть бушует внутри нее, она ощущала такую цельность, какая доступна разве только Будде. Она терлась о него бедрами и стонала от избытка чувств. Ее волосы накрыли их обоих, как сетью, и шевелились, как живые.

И когда оргазм раскрылся внутри нее, как экзотический цветок, он как будто заставил светиться все ее тело, от пяток до макушки.

От него шел жар, как от печки.

— Джейк, о Джейк! Давай же, давай!

Она целовала его потную грудь, царапала. Распластавшись на нем, она слышала стук его сердца, словно пульс океана. Когда он, помягчев, наконец, вышел из нее, Блисс протянула руку и ухватила его плоть, не желая отпускать.

У него до сих пор горела щека от ее оплеухи. Крик перепелки, который эхо вернуло со дна колодца. Он знал, что она сделала это не для того, чтобы причинить ему боль. Она просто хотела вернуть его себе.

— Блисс, — прошептал он. — Блисс. И она заплакала, потому что поняла, что сумела-таки вернуть его.

* * *

И все-таки он был непреклонен.

— Я не хочу его видеть.

— Джейк, но он твой отец.

— Зачем мне ваш йуань-хуань?Он уже погубил Марианну и Дэвида Оу. Из-за него я убил брата.

Он сунул в карман бумажку, которую она ему подала, даже не взглянув на написанный там номер телефона.

— И тебе даже не интересно узнать, что такое йуань-хуань?

— Я это и так знаю. Китайская коммунистическая организация.

— Только наполовину угадал. Она, и правда, китайская, но далеко не коммунистическая.

Он удивленно посмотрел на нее, потом вынул руку из кармана. В ней было что-то зажато. Когда он клал туда бумажку с номером телефона отца, его пальцы наткнулись на замшевый мешочек.

— Узнаешь? — спросил он.

— Где ты его взял? — удивилась Блисс.

— Сорвал с груди Ничирена в последний момент. Джейк ослабил завязку и вытряс на ладонь осколок фу.

Они оба благоговейно воззрились на него, потом Джейк положил его на столик, на котором Блисс разложила доску для вэй ци.Из другого кармана он достал другой осколок и сложил их вместе. Свирепый тигр в прыжке.

— Это одна сторона фу, -сказал он. — Интересно, у кого осколки оборотной стороны?

— А мне показалось, что тебя не интересует йуань-хуань, -ехидно заметила Блисс.

Джейк скорчил уморительную физиономию, и она, хмыкнув, пошла в другой конец комнаты. Ее золотистая кожа так и играла. На спине синяков и кровоподтеков не было.

Вернувшись, она с загадочным видом положила на стол свой кулачок. Медленно пальцы разжались. На ладони лежал осколок жадеита цвета лаванды: голова дракона.

— Ну и ну! — изумился Джейк. — Откуда это у тебя?

— Я не чужая Ши Чжилиню. Крестница, если использовать термин, принятый на Западе. Когда твой отец был ребенком, у него был учитель. Цзян. Тот человек был моим прадедом. Много лет спустя Ши Чжилинь помог моей матери уехать из Китая. По дороге в Гонконг, в Бирме, я и родилась. Моя мать была очень больна, но все-таки сумела добраться до места назначения, которое указал ей Ши Чжилинь: до дома Цуня Три Клятвы.

Этот кусок фумне передала моя мать, — закончила Блисс, прикладывая свой осколок к первым двум.

— Значит, все они имеют один источник — моего отца?

Блисс подняла голову.

— Да.

— А у кого четвертый осколок?

— Не знаю. Спроси об этом Ши Чжилиня.

Он отвернулся.

— С этим все покончено. Довольно с меня теней и лжи.

— Но, Джейк, без тебя йуань-хуань,не сможет выполнить свое предназначение.

— Мне все равно.

— Ну а как насчет инфильтрации Куорри? Тебе тоже все равно? — гневно бросила она. — Как насчет того, что тебя самого, как шелудивого пса, гоняли по всему Гонконгу? Ты думаешь, погоняют и забудут? Вряд ли, Джейк. Ты должен что-то предпринять.

— Что бы я ни сделал, это ничего не изменит, — сказал Джейк, начиная рассеянно расставлять шашки на доске. — Я не знаю, за что убили Дэвида Оу.

— Кое-что знаешь. — Блисс натянула на себя джинсы и блузку янтарного цвета с глубоким вырезом. — Хо йань.

—Движущееся око, — задумчиво повторил Джейк. — Ничирен широко пользовался этой стратегией в своей игре. И я тоже пользовался... Ты что, думаешь, я не пытался понять, что Дэвид имел в виду?

— Что-то оно да значит. — Блисс подошла и села рядом с ним. — Вы с Дэвидом были друзьями. Старыми друзьями.

Джейк кивнул.

— Возможно, в вашем прошлом есть что-то, связанное с хо йань?

— Но что?

— Вы с Дэвидом играли в вэй ци?

— Шутишь? Да Дэвид терпеть не мог всяких интеллектуальных игр. Это был типичный старый холостяк. Все свое свободное время волочился за девицами. Представляясь, говорил, что он — секретный агент. Девицам, которые ему нравились, обычно приходилось объяснять, что это то же самое, что шпион. Естественно, они ему не верили. Хихикая, щупали у него под мышкой, чтобы проверить, есть ли там пистолет, уверенные, что его там нет.

— И, несмотря на разницу вкусов, вы много времени проводили вместе. Чем вы с ним занимались?

Джейк продвигал белые и черные шашки по доске, создавая связи.

— Да разными вещами. Блисс засмеялась.

— Сеансы одновременной игры в вэй ции с девушками?

Сказано это было в шутку, но он вдруг подскочил.

— Лян тамадэ!У меня память не лучше, чем у морского слизня.