Подоспела Кири, достала маленький кинжал и рубанула по белым пальцам. С резким скрежетом звенья цепи медленно соскользнули с шеи риккагина. Ронин подхватил его, не давая упасть.
Пошел снег. Большие белые хлопья покрывали тела на мосту, точно саван, превращая их лица в белые маски, искрясь в отсветах пламени догорающего, разоренного лагеря. Снежинки шипели, попадая в огонь. Кири содрогнулась, вспомнив о страшных шарах с шипами.
Она повернулась, прижимая левую руку к боку, пошатнулась и перенесла вес тела на правую ногу, чтобы унять боль в плече.
Вложив меч в ножны, Ронин поднял Туолина на руки.
– Пойдем, Кири, – окликнул он, легонько подталкивая ее вперед. Они пробежали оставшийся отрезок моста и выскочили на дорогу, поднимавшуюся к Камадо.
На дороге их встретили солдаты и проводили до самых стен. Они окликнули стражников, и окованные металлом ворота со скрипом приоткрылись – ровно настолько, чтобы пропустить их. Потом ворота с грохотом захлопнулись.
Вокруг них тут же поднялась суматоха. Ронин передал риккагина с израненной, почерневшей шеей его солдатам, которые унесли его в казармы. Ронин направился следом за ними, поддерживая Кири, пребывавшую в полубессознательном состояний. Он оступился, но отказался от помощи солдат, хотя и позволил им забрать Кири. Ее подняли по высоким ступенькам и внесли в казарму. Ронин настолько устал, что опустился прямо на крыльцо.
Вскоре из казармы вышел человек и присел рядом с ним.
– Он чуть не умер.
Это был высокий широкоплечий мужчина с седеющими волосами, густой, коротко постриженной бородой, длинным загнутым носом и черными глазами.
– Если вам нужна помощь, там, внутри, к вашим услугам личный врач Тиена.
– Я не ранен, – сказал Ронин. – Я просто устал.
– И все-таки вы покажитесь врачу.
Он позвал лекаря, который вышел на крыльцо и пробурчал что-то себе под нос при виде Ронина. Ронин узнал его. Они уже встречались на корабле Туолина. Пока врач занимался Ронином, бородатый сказал:
– Нам повезло, что он остался в живых, верно?
Он помолчал и спросил уже мягче:
– Как вас зовут?
– Ронин.
– Я – риккагин Эрант.
Ронин прислонился головой к деревянным перилам. Из темноты на него отрешенно взирали древние боги войны.
– Вы спасли ему жизнь.
– Что?
Он почувствовал жжение на плечах.
– Туолин сказал мне, что вы спасли...
– Вы всегда называете его другим именем?
– Мы – братья.
Ронин повернулся к нему:
– Вы совсем не похожи.
Врач закрепил бинты и вернулся в казарму.
– У нас разные отцы.
– Понятно, – бездумно откликнулся Ронин.
– Я могу вам помочь.
Ронин провел рукой по лицу.
– Чем?
– Расскажите, что произошло.
Риккагин Эрант молча выслушал рассказ Ронина о происшедшем в лагере.
– По правде сказать, это даже хорошо, что Во погиб. Он не понимал этой войны: он так привык воевать с красными и с дикими северными племенами... ему было уже не понять, что война приняла другой характер.
– Как же он объяснял появление воинов, из ран которых не течет кровь?
Риккагин Эрант пожал плечами.
– Ум военного способен объяснить с точки зрения здравого смысла любую, пусть даже самую фантастическую ситуацию. Ему не хватало воображения. Жаль. Он был хорошим военачальником.
– Он не был готов к нападению.
