— За это можно получить до шести лет.
— Я не знал.
— Не знал, что причинять зло — преступно? Преступно нападать на человека, бить его, присваивать его вещи? Если бы такое случилось с твоей матерью, разве ты не подумал, что преступника надо во что бы то ни стало разыскать и судить?
— Подумал бы, только…
— Только ограбили ведь не твою мать — это ты хочешь сказать?
— Да… Нет…
— Вы думали, что все обойдется. Куда, мол, ей жаловаться, да и не написано же на вас, что вы грабители. Так рассчитывали и дальше нападать на прохожих.
Вячеславу уже девятнадцать. Но объяснения его очень похожи на первые: не знали, не думали, больше не будем…
Стоит задуматься над ответами задержанных: я, мол, не знал законов, не знал, что это преступление. Конечно, можно поверить, что люди, ранее не встречавшиеся с законом, его не знают. Те, кто уже побывал на скамье подсудимых, отвечают цинично, но, по крайней море, откровенно: не рассчитывали так скоро попасться…
Что же, значит, виновато недостаточное правовое воспитание граждан? Да так ли? Здесь ли берут начало конфликты некоторых граждан с законом? Здесь ли причина даже простого неумения вести себя в обществе? Думается, дело не в правовой осведомленности.
Речь ведь идет в первую очередь о морали, о человеческой нравственности. Человек должен жить, видя перед глазами не закон, а прекрасное. Такой человек не столкнется с законом, не вступит в противоречия с ним. И ему все равно, какая статья как и за что карает. Если подобные сведения понадобятся писателю для детективного сюжета, он заглянет в Уголовный кодекс, а так — на что они ему?
Кстати, мне довелось убедиться: знание закона не дает гарантии его соблюдения. Во время обыска мы нашли тетрадь, в которую неровным почерком были выписаны статьи Уголовного кодекса. Владелец тетради, в прошлом судимый, совершил новое преступление, прекрасно зная закон.
Мне думается, что в будущем — может быть, достаточно отдаленном — закон непременно перерастет в нормы этики. И именно поэтому мы должны повседневно заботиться об этическом и эстетическом воспитании человека, особенно молодого. Человек, который ценит свой труд, уважает общество, принимает активное участие в сложнейших процессах его развития, не предстанет перед следователем как нарушитель закона.
В уголовном розыске день порой начинается с тревожного звонка, а порой — с присланного по почте заявления на клочке бумаги. Одно из таких заявлений стоит того, чтобы о нем поговорить здесь.
Гражданка заявила о пропаже из квартиры денег и других ценностей. Никаких следов постороннего человека она дома не обнаружила. Двери, замки — все было в полном порядке. Пригласив потерпевшую в отдел, мы узнали, что в ночь перед пропажей у нее гостил родственник. Разумеется, мы не могли исключить его из числа проверяемых. Женщина задумалась: ей не хотелось причинять лишние волнения близкому человеку.
Беседа с родственником не внесла никакой ясности. Он утверждал, что о пропаже денег и вещей ровно ничего не знает. Не стану скрывать: я сомневался в искренности собеседника. Ведь никаких других версий не было. Так и хотелось сказать: «Сознаться все-таки придется». Но я сдержался.
А дело оставалось нераскрытым. И может быть, нам пришлось бы долго заниматься этой историей, если бы не письмо, полученное из следственного изолятора соседней республики: коллеги переслали нам протокол явки с повинной одного гражданина, который заявил, что, находясь в Риге, совершил квартирную кражу, чье описание отвечало данным нашей истории. Выехав туда, следователь уточнил подробности, так что сомнений не осталось: кражу совершил именно этот гражданин.
Тут можно было бы сказать о том, как важно пойти по дороге сомнений и поисков истины, удерживаясь от искушения встать на самый вроде бы легкий путь к завершению дела. Трудно было бы искупить ошибку, если бы мы стали с подозреваемым родственником потерпевшей обращаться как с виновным.
Но я хочу обратить внимание на другое: как это проезжий гастролер нашел себе приют в Риге? Объяснив случайным спутникам, что находится в командировке, он попросил разрешения пожить у них. Ему оказали гостеприимство. Это, конечно, делает честь хозяевам, но жаль, что они не сочли нужным поинтересоваться документами «инженера», техническая эрудиция которого не шла дальше отмычек. Ну как тут не сказать, что порой наша доверчивость переходит опасные границы!
Еще подобный пример. На Рижском вокзале к гражданке подошел коротко остриженный молодой человек и без долгих церемоний начал изъясняться в любви. Не стану спорить: любовь с первого взгляда бывает. Тем не менее подобные знакомства иногда кончаются печально. Так случилось и на этот раз. Молодой человек, только что освободившийся из мест лишения свободы, решил поправить свои денежные дела. Вскоре после скоропалительного знакомства он совершил кражу из квартиры родственников «невесты» — похитил полторы тысячи рублей и скрылся. И пришлось девушке спешить не в загс, а в милицию. Правда, работники уголовного розыска быстро настигли незадачливого кавалера и изолировали его от общества. Как ни отрицал он свою вину, но пришлось ему отвечать перед судом. А в суде было сказано и о том, что одним из условий, способствовавших краже, явилось легкомыслие потерпевшей.
Хочется сказать еще и вот о чем. Кто же эти люди, с которыми приходится иметь дело органам общественного порядка? На каком этапе формирования личности проявились у них тенденции, чуждые нашему обществу? Не случайно почти каждый из них еще до совершеннолетия вступал в конфликт с нормами поведения в обществе. И приходится возвратиться к разговору о том трудном возрасте, когда контакты подростка с окружающим миром из-за стремления поскорее проникнуть во все «тайны» жизни становятся неразборчивыми и не находится никого, кто мог бы остановить его умным и чутким словом. Не надо забывать к тому же, что на учете в инспекциях по делам несовершеннолетних состоит относительно небольшое количество ребят, совершивших какие-то правонарушения. Большая же часть «неблагополучных» подростков находится под контролем коллективов учебных заведений и мест работы, и их товарищи могут гораздо оперативнее милиции заметить тревожные признаки в поведении подростка и пресечь их. Не пытаясь уменьшить долю ответственности милиции, хочу напомнить, что именно воспитатели учебных заведений, руководители рабочих коллективов и представители общественности должны проявлять неослабное внимание к несовершеннолетним подросткам и особенно к неблагополучным семьям. Это будет самой лучшей гарантией эффективного снижения числа правонарушений.
Дверь кабинета приоткрыла пожилая женщина и взволнованно попросила разрешения войти. Она оказалась дворником в одном из новых жилых массивов Риги. А в уголовный розыск ее привела история, на первый взгляд не имевшая к милиции никакого отношения: подростки с ее двора убили кошку.
Нас этот визит, однако, не удивил. Доводы женщины были совершенно верны: ведь нельзя оставлять безнаказанным столь жестокий поступок. Мы не считаем, что все принимавшие участие в этой истории со временем станут преступниками. Но доказано, что почти все осужденные за тяжкие преступления против личности в детстве отличались жестоким отношением к животным.
Материал этот нами был направлен в комиссию по делам несовершеннолетних при Московском райисполкоме Риги. Хочется думать, что урок, полученный подростками на комиссии, запомнится им надолго.
Не секрет, что в инспекциях по делам несовершеннолетних или в кабинетах следователей нам приходится время от времени встречаться с несовершеннолетними правонарушителями. И я думаю, что в таких случаях самое важное — моральный аспект проблемы: снова и снова исследовать, откуда берутся эти молодые люди, как вырабатывается их отношение к окружающей жизни. Почему некоторым родителям как будто все равно, по какому пути пойдут их дети? Ведь когда несовершеннолетние оказываются на скамье подсудимых, немало укоров приходится адресовать родителям.
В одном из микрорайонов Московского района Риги работники милиции обратили внимание на подростков, допоздна шатавшихся по улицам и даже совершавших мелкие кражи. Их задержали, изъяли
