зависит ваша жизнь. До послезавтра.
Кутятин и Защека откланялись и покинули кабинет.
Аня подумала секунд пять, нажала на селектор и сказала:
– Машину к первому подъезду.
Через минуту она спустилась вниз в сопровождении собровцев. Один из них легко распахнул перед ней заднюю дверцу иномарки. Аня расстегнула сумочку и пошарила в ней.
– Ах черт, – сказала Аня, – погодите, я сейчас вернусь.
Она поднялась на второй этаж, пробежала служебным коридором и спустилась к запасному выходу, в переулок. Охранник у стальной двери недоуменно нахмурился: он уже знал хозяйку в лицо.
– А где моя машина? – сказала Аня.
– Во дворе, – ответил охранник. Он поднял трубку внутренней связи.
– Не стоит, – сказала Аня, – сама дойду.
Покровительственно кивнула ему и вышла. Дойдя до угла, она решительно завернулась в черное бесформенное пальто и растворилась в ночной ноябрьской мгле.
Она на заметила, как из соседней подворотни за ней неторопливо выкатился темно-синий «жигуль».
Бронированный «мерседес» ее покойного отца по-прежнему терпеливо ждал во дворе.
Через пятнадцать минут лощеный швейцар распахнул перед Аней дверь небольшого, отделанного сталью и стеклом ресторанчика. Черное ее пальто было все усыпано снегом: на улицах были пробки, и Аня предпочла пройти до Кропоткинской пешком. Идти по московским улицам было склизко и неудобно, машины все время ехали по правой стороне и поворачивали не туда.
Гоголевский бульвар, пустой и темный, с грязными дорожками и кучами желтых листьев, был очень непохож на Гайд-парк с зеленой травой и белыми лебедями.
Анна стояла около гардероба и недоуменно оглядывалась. Никого, кроме швейцара и улыбающегося гардеробщика, в фойе не было. Вход в ресторан был стеклянный и прозрачный, и Аня невольно подумала, что на фоне этого входа она представляет собой превосходную мишень.
Наконец Аня решилась снять пальто.
– Простите, вы не Анна? – спросил гардеробщик, принимая засыпанную снегом одежку.
– Анна, а что?
– Вам оставили пакет.
Гардеробщик протянул ей небольшой перевязанный бечевкой brown bag. Аня ожидала найти внутри записку, но внутри был черный сотовый телефон. Аня стояла в растерянности, не зная, что делать. Через мгновение сотовый зазвонил.
– Да, – сказала Аня.
– Анна Семеновна? Машина вашего отца взорвалась в пятидесяти метрах от поворота на шоссе. Несмотря на то, что ваш отец ездил в «мерседесе» с шестой степенью защиты, преступники знали, что на этот раз машина будет небронированная, и знали ее номер. Как видите, я знаю больше, чем писали в газетах. И я знаю, кто это сделал. Я не могу сегодня с вами встретиться. Вы не заметили, но за вами следят. Худой парень в черной куртке, он стоит у витрины напротив. Его напарник сидит в синих «Жигулях». Я перезвоню.
В трубке раздались короткие гудки.
Аня повернулась к гардеробщику.
– Как выглядел человек, который оставил этот телефон?
Гардеробщик развел руками.
– Не помню.
– Это освежит вашу память?
Гардеробщик осторожно взял протянутые ему сто долларов.
– Лет двадцать пять. Невысокий, чернявый. В очках.
– Какого цвета волосы?
– Он был в вязаной шапочке. И красной куртке. Он ушел полчаса назад.
Аня коротко кивнула и вышла из ресторана. Выходя, она стремительно обернулась и посмотрела на худого парня у витрины. Он стоял спиной к ней, но Аня готова была поклясться, что это Игорь.
Веселый веснушчатый Игорь, который угощал ее мороженым.
В восемь часов вечера в кармане Стаса, ехавшего на деловую встречу, зазвонил телефон. Звонок был от начальника службы безопасности «Авиаруси» Виктора Петрова.
– Как ушла? – недоверчиво спросил Стас, выслушав доклад Петрова.
– Так, ушла. Она села в машину во дворе, потом порылась в сумочке и сказала, что вернется через пять минут. Вышла через другой вход и ушла. Игорек пошел за ней.
– Где она была?
– Сначала зашла в какое-то кафе, но ей там не понравилось. Потом зашла в торговый центр. Купила
